Николай Смирнов - Забайкальское казачество

Прибывший из Забайкалья войсковой старшина Лоншаков и казаки-отпускники рассказывали, что съезд состоял из случайных представителей казачества, собранных наспех агрономов, учителей, отставных офицеров, писарей, т. е. людей, не имеющих собственного хозяйства и не заинтересованных в землевладении. Поэтому выступивший по первому вопросу повестки дня А.И. Большаков предложил ликвидировать казачье сословие. Его поддержали все делегаты, проголосовавшие «за», и только 15 — «воздержалось».

Принятая резолюция требовала: «Казачье сословие, как пережиток старины и вследствие существования постоянных армий, должно быть уничтожено и сравнено со всеми свободными гражданами России». Съезд постановил также «ввести общее областное самоуправление, упразднить должность наказного атамана, образовать уездные земства по районам экономического тяготения». Съезд решил также отобрать земли у Кабинета и отдать их тем станицам и поселкам, у которых они были изъяты ранее. Кроме того, землей должны быть наделены временно, до решения вопроса о земле в Учредительном собрании, малоземельные станицы. Решение съезда о ликвидации казачества не вызвало «всеобщее одобрение трудового казачества», как пытается доказать это В.И. Василевский, а наоборот, вызвало бурю негодования у казаков-фронтовиков и большинства станиц. Решение казаков поселка Нижний Калгукан Нерчинско-Заводского уезда, приводимое в пример В.И. Василевским, не отражало мнение основной массы казаков Забайкалья. Одно или несколько бедных казачьих поселений не могли решить судьбу многотысячного войска, имевшего много проблем, но и немало привилегий, от которых без давления извне никто добровольно не отказывается. Тяготиться своим сословным положением еще не значит ликвидировать всю структуру казачьей общины. Проще было устранить тяготы, чем развалить десятилетиями налаживаемый быт казаков. Сам автор подчеркивает, что значительная часть казаков открыто выступила за сохранение казачества и связанные с ним привилегии, и не только офицеры поддержали богатые станицы Сретенскую и Верхнеудинскую, но и огромное большинство казаков-фронтовиков.

Не случайно А. Гучков, боявшийся, по мнению В.И. Василевского, «революционно» настроенных казачьих полков, направил в Читу телеграмму следующего содержания: «Решение войскового съезда об упразднении забайкальского казачества вызывает протесты большинства строевых частей войска и не является единодушным желанием и со стороны войскового населения. При таких обстоятельствах решение вопроса об упразднении войска должно быть отложено до возвращения фронтовых частей в войско и до тех пор или иных постановлений по казачьим войскам, какие будут приняты Учредительным собранием».

19 апреля штаб дивизии запросил полки срочно дать ответ: быть или не быть забайкальскому казачеству. 1-й дивизион 1-го Читинского полка шумно и единодушно заявил желание остаться казаками. В штаб дивизии была отправлена от имени полка телеграмма: «1 — й Читинский полк на общем собрании постановил: Забайкальскому казачьему войску быть, и всякое посягательство на его упразднение отстаивать с оружием в руках; всех не подчинившихся к голосу искони вольного казачества считать изменниками, предателями».

В этот же день командир 1-го Верхнеудинского полка полковник Тонких на запрос штаба дивизии о мнении казаков по поводу общеказачьего съезда дал телеграмму: «Все чины полка с программой, выработанной на общеказачьем съезде в Петрограде, согласны». Поддерживая общеказачий съезд в Петрограде, верхнеудинцы, следовательно, поддерживали решение его о сохранении всего уклада казачьей жизни, а значит, были против ликвидации Забайкальского казачьего войска. Такие же телеграммы были отправлены и от других полков 1 — й Забайкальской дивизии.

27 апреля на имя командира 1-го Верхнеудинского полка была получена телеграмма от председателя казачьего съезда в Забайкалье: «С горячим воодушевлением приветствуем братьев и сынов, защищающих на фронте завоеванную революцией свободу Родине. Первый Забайкальский казачий съезд, собравшийся для решения вопросов устройства новой свободной жизни, спешит сообщить казакам фронта о том, что съезд радостно исполнит свой долг защиты завоеваний революции внутри страны и переустройства жизни на началах полного народовластия, гражданского равенства; смело идя по этому пути, съезд решил, что сословное звание „казак“ после окончания войны должно быть заменено высоким и почетным званием „гражданина“, равного во всем — и в своих правах и обязанностях, твердо веря в то, что уничтожение сословных ограничений и привилегий будет одним из первых шагов Учредительного собрания. Съезд призывает: товарищи, на фронте при выборах в Учредительное собрание посылать в него только сторонников полного гражданского равенства. Председатель казачьего съезда Войлошников».

Немедленно после получения этой телеграммы на митинг созвали все сотни и команды 1-го Читинского полка. Подъесаул Токмаков зачитал ее, а также ответ дивизионного комитета, 1-го и 2-го Верхнеудинских полков. Ответы были направлены против решения съезда и отстаивали сохранение казачества. Казаки 1-го Читинского полка присоединились к ответным телеграммам, бурно и единодушно одобряя их, а от себя лично решили послать телеграмму в Забайкалье с выражением полного протеста явно неправильного постановления казачьего съезда и просили офицеров составить текст этой телеграммы в возможно сильных и твердых выражениях.

Только один казак, ветеринарный фельдшер 2-й сотни урядник Назимов, отстаивал точку зрения съезда в Забайкалье, доказывая, что «если мы не поделим землю с крестьянами, то наступит вторая революция». На это полковник Комаровский ответил, что казаки не хотят захватывать чужие земли, а хотят сохранить свое, им по праву принадлежащее, и что ожидать контрреволюции, когда все лучшее на фронте, по меньшей мере смешно. Слова Комаровского казаки встретили аплодисментами.

На заседании полкового комитета 28 апреля была составлена, как и просили казаки на митинге, ответная телеграмма в Забайкалье: «Чита, наказному атаману как председателю казачьего съезда. Первый Читинский полк единодушно и со стальной решимостью протестует против постановления 1-го Забайкальского съезда об упразднении казачества. Съезд в корне не прав и не уполномочен решать такие вопросы, не поставив в известность нас, строевых казаков на фронте, защищающих свободу от Вильгельма. Мы требуем в будущем неуклонно спрашивать нашего мнения в подобных жизненных вопросах, требуем отмены этого неполноправного постановления, полагаем, что только теперь казаки могут устраивать свою жизнь на новых светлых началах. Казачеству быть с неотъемлемыми правами на землю, как на их историческое достояние, завоеванное кровью их дедов.