Григорий Баталов - Ратное поле

Агапонов получил назначение в наш полк командиром санитарной роты. Но в тот же день был тяжело ранен старший врач полка. Агапонов оказал ему первую помощь, и сразу после этого ему приказали возглавить медицинскую службу полка.

Василию шел тогда двадцать второй год. Ни умения командовать людьми, ни опыта в организации медицинской службы полка во фронтовых условиях у него, конечно, не было. Но приказ надо было выполнять.

Обстановка в те дни была напряженной. Бои шли непрерывно, днем и ночью, и заботы навалились на полкового врача сразу со всех сторон. Хорошо еще, что в полковой санроте оказалось несколько медработников с боевым опытом, таких, как фельдшер Опанасенко, командир санитарного взвода Шайдуллин. Они понимали состояние своего молодого начальника и помогали ему и советом, и делом.

Раненые поступали беспрерывным потоком. В основном — тяжелые; легкораненые чаще оставались в строю. Много было обморожений: стояли сильные морозы со жгучими степными ветрами.

Незадолго до этого я принял стрелковый полк и в ходе боев накоротке познакомился с новым врачом. Агапонов работал напряженно, отсутствие опыта компенсировал энергией, инициативой. Не было задержки с оказанием первой медицинской помощи, с отправкой раненых в тыл. Офицеры штаба, политработники одобрительно отзывались о полковом враче, который не отсиживался в блиндаже, когда обстановка требовала быть на переднем крае, в боевых порядках полка. А в минуты затишья Василий не только лечил, но и помогал бойцам организовать отдых. Он прекрасно играл на гитаре, и воины с удовольствием слушали и лихие воронежские частушки, и берущие за душу фронтовые песни. Он любил повторять, что песня тоже лечит…

Ближе я узнал Василия Агапонова, когда дивизия заняла оборону у берегов Северского Донца под Белгородом. Тогда наш врач попросил меня рекомендовать его кандидатом в члены ленинской партии, и я с готовностью откликнулся на просьбу. Партийное собрание состоялось в весенней роще Шебекинского леса. Перед коммунистами стоял уже не вчерашний юноша, неожиданно принявший на себя ношу старшего врача полка, а закаленный сталинградскими боями зрелый офицер, умевший со знанием дела организовать медицинскую службу. На месте предстоящих боевых действий Агапонов быстро развернул полковой медпункт, наметил пути эвакуации раненых, организовал учебу подчиненных и учился сам. Поэтому, выступая на партийном собрании, я с полной уверенностью рекомендовал коммунистам принять Василия Ивановича в наши ряды и выразил надежду, что он с честью оправдает высокое звание коммуниста. И не ошибся. Когда в июле 1943 года началось сражение на Курской дуге, полковая медслужба оказалась на высоте.

Особенно трудно пришлось медикам в поистине кровавый день 5 июля. Противник перешел в решительное наступление, в отдельных местах прорвал нашу оборону и вклинился в нее на несколько километров. Фашистские автоматчики оказались в районе расположения санитарной роты, где к этому времени скопилось много тяжелораненых. Все, кто мог держать в руках оружие, самоотверженно встали на защиту медпункта. Особую отвагу проявил военфельдшер Шайдуллин. Возглавив группу санитаров, он огнем прикрыл эвакуацию раненых. Вскоре подоспела помощь, и врага удалось отбить. Во второй половине июля наш полк вступил в жестокую схватку с противником за правобережный плацдарм на Северском Донце. Гитлеровцы, укрепившись на высотах, держали реку под прицельным огнем. Боевое снабжение полка и эвакуация раненых возможны были только ночью.

Медицинский персонал полка работал напряженно, медпункт был забит ранеными. Меня тоже ранило в руку, пришлось побывать на полковом медпункте и воспользоваться помощью врачей. Вот здесь мне и вспомнились чьи–то слова, что легче находиться шесть часов в тяжелом бою, чем шесть минут на перевязочном пункте. Действительно, картина была тяжелая. Кровь, стоны, крики, искаженные страшной болью лица раненых. И безмолвные, смертельно уставшие, еле державшиеся на ногах врачи, фельдшеры, медсестры и санитары.

В тот день на правобережном плацдарме–пятачке погиб талантливый врач и музыкант Гаджиев. Это его скрипка в минуты затишья вместе с гитарой Агапонова часто радовала бойцов. Узнав о гибели фронтового друга, Агапонов попросил разрешения переправиться на плацдарм. Чтобы быстрее попасть туда, не стал ожидать темноты. Но, не доходя нескольких шагов до берега, попал под минометный обстрел. Осколок перебил ему руку возле локтевого сустава. Из раны с силой била кровь. Молнией обожгла мысль — руку не спасти, перебита артерия. Глянув на рану, Василий почему–то вдруг подумал: как же теперь играть на гитаре?

Врачам медсанбата, куда санитары быстро доставили Агапонова, удалось спасти ему руку.

После ранения Василию Ивановичу не пришлось вернуться в свой полк, Демобилизовавшись, стал гражданским врачом, фтизиатром. Бессменно работал в течение тридцати лет в должности заведующего туберкулезным отделением районной больницы в городке Бурынь Сумской области. Десятки лет, изо дня в день, как и в годы войны, был рядом с чужой болью.

В одном из писем в ответ на мою просьбу вспомнить годы фронтовые, рассказать о послевоенной жизни, Агапонов написал: «Особых подвигов не совершил, всю жизнь делал дело, к которому был призван».

…Война многих породнила, определила дальнейшую биографию. Особенно это коснулось людей, близких по профессии. Вот почему, когда я собрался писать о фронтовых медиках, то сразу обратил внимание: как много сходства в их жизненных путях–дорогах!

Командир санитарной роты нашего полка Анатолий Павлович Окишев тоже досрочно получил диплом и сразу отправился на фронт.

В Сталинграде Окишеву часто приходилось после оказания первой помощи раненым эвакуировать их на левый берег Волги. Днем переправа находилась под обстрелом. Поэтому раненых переправляли только с наступлением темноты. Грузили их на пароход «Генерал Панфилов», заполняя палубу, каюты, трюм. И снова спешил командир санроты к зарытому в землю полковому медпункту, куда в разгар сражения поступало до трехсот раненых в сутки.

Для Анатолия Павловича битва за Сталинград была битвой за родной город. Здесь он вырос, здесь учился, знал каждую улицу, каждый метр набережной. Сейчас все это лежало в развалинах.

Однажды надо было срочно перебросить подразделения полка от реки Царица к Дому пионеров, чтобы оказать помощь соседям. Командир полка, наметив маршрут, попросил Окишева быть проводником. Анатолий Павлович посоветовал более короткий и безопасный путь и быстро провел по нему подразделения.

Боль и радость испытывал А. П. Окишев в день окончательного разгрома немецко–фашистской группировки в Сталинграде. Боль за разрушенный родной город, радость от того, что отсюда война двинулась вспять, что начался отсчет победного пути.