Энтони Поуэлл - Поле костей. Искусство ратных дел

Чем ближе конец двадцатого века, тем заметнее в искусстве и литературе стремление охватить взглядом всю его панораму, обрисовать в целом, подвести итоги, соотнести со всем ходом истории человечества. Многочисленные автобиографические романы, документальные хроники, многотомные серии и циклы романов не только запечатлевают наш век, но в меру таланта автора философски осмысляют и оценивают его.

«Танец под музыку Времени» — так озаглавил свой двенадцатитомный цикл романов известный английский писатель Энтони Поуэлл. Из романа в роман насмешливо и грустно рассказывает автор о судьбе своего поколения — поколения тех, чье детство пришлось на первую мировую войну, юность — на двадцатые и тридцатые годы, кто уже зрелыми людьми встретил вторую мировую войну, а в шестидесятые годы с изумлением и испугом увидел поколение своих внуков — с его анархизмом, «новым мистицизмом», «сексуальной революцией» и прочими непонятными вывертами.

Центральное место в этой двенадцатитомной серии занимают романы о времени второй мировой войны. Роман «Поле костей» (1964) принес Поуэллу настоящий, большой успех, высокую оценку критики и признание самых широких кругов читателей. Именно этот роман выдвинул Энтони Поуэлла в ряд ведущих английских писателей нашего времени. Следующий роман, «Искусство ратных дел» (1966), также был встречен с большим интересом. Каждая из этих книг — самостоятельное произведение и в то же время часть общей системы цикла «Танец под музыку Времени».

Энтони Поуэлл родился в 1905 году. Отец его был кадровым военным. Поуэлл учился в Итоне, окончил Оксфордский университет и рано начал литературную деятельность. Пять романов Поуэлла вышли еще в предвоенные годы (1931–1939). Во время второй мировой войны Поуэлл был офицером английской армии. После войны он вернулся к литературе.

К своему главному труду, циклу романов «Танец под музыку Времени», Э. Поуэлл приступил уже сложившимся мастером. Создание всего цикла заняло двадцать четыре года (1951–1975). Неудивительно, что не все в этом большом цикле равноценно, не все в равной мере удалось автору. Удивительно, что в конечном счете он воспринимается как единое целое.

На первых же страницах первого романа цикла («Вопрос воспитания», 1951) Поуэлл объясняет смысл заглавия. Образ «танца под музыку Времени» навеян аллегорической картиной французского художника XVII века Никола Пуссена из серии «Времена года»: старец Время играет на лире, а Времена года, взявшись за руки, ведут хоровод. Писатель XX века находит у художника-классициста XVII века близкую ему идею всемогущества времени, трагическое ощущение бренности жизни и философский стоицизм.

Уже сама заставка говорит и о другом значении этого образа, связанном с давней традицией английской сатиры, с аллегорией жизни как театра, спектакля, кукольного представления. Романы Поуэлла — социально-психологическая комедия. В этом прежде всего их своеобразие, их отличие от художественной истории поколения, воссозданной другими романистами. Линия сатиры и юмора никогда не прерывалась в английской литературе, но Поуэлл ближе к классическому английскому комическому роману, чем его современники.

«Давайте, дети, сложим кукол и закроем ящик, ибо наше представление окончено» — этими словами заканчивается «Ярмарка тщеславия» Теккерея. Можно сказать, что через сто лет Энтони Поуэлл открывает ящик и показывает новое кукольное представление — «Танец под музыку Времени».

Кто же они, главные фигуры в этом долгом — длиною в жизнь — танце?

Первым появляется ученик выпускного класса привилегированной школы Кеннет Уидмерпул. Неуклюжий, нескладный, в очках, он упорной, ровной трусцой бежит по мокрой дороге под моросящим декабрьским дождем. Вслед за ним на сцену выступают три товарища: Николас Дженкинс, Чарлз Стрингам и Питер Темплер, ученики той же школы, все трое немного моложе Уидмерпула. Жизненный путь этих четырех героев пройдет в романах цикла либо до конца, либо почти до конца.

Кеннет Уидмерпул — постоянный и, пожалуй, основной сатирический персонаж комедии Поуэлла. Это человек, устремленный к самой верхушке социальной лестницы. На протяжении двенадцати томов читатель наблюдает, как он движется к своей цели. В заключительном романе («Тайные гармонии», 1975) он уже член палаты лордов. Вершина как будто бы достигнута. Но для неуемного честолюбия Уидмерпула этого мало. Жажда успеха и популярности приводит его в молодежную «коммуну». Дикие обряды, унижения, издевательства — все терпит почти семидесятилетний Уидмерпул в надежде вырвать лидерство у молодого главаря «коммуны». И вот седой старик бежит впереди толпы обнаженных, одурманенных наркотиками юнцов и с криком: «Я — первый, я впереди» — падает мертвым. Странный конец? Да, но вспомним название цикла. Трагический гротеск вполне уместен и логичен в художественной системе комедии Поуэлла.

Антипод Уидмерпула, красивый, умный, ироничный Чарлз Стрингам, излучает обаяние, подобно юным героям Шеридана. Но какой-то червь точит его. Периоды глубокой меланхолии чередуются у Чарлза с приступами странного озорства. В нем есть какая-то внутренняя нежизнеспособность, обреченность. Поступив в университет, он вскоре бросает его. Служба в Сити, так же как и женитьба, кончаются для него крахом. Стрингам становится алкоголиком. Дальнейшая жизнь его — чередующиеся периоды запоя и лечения. После окончательного излечения он идет в армию рядовым. В этом качестве мы увидим его в романе «Искусство ратных дел». Позднее Стрингам погибнет в японском лагере для военнопленных в Малайе.

Совсем иначе чувствует себя в жизни несколько фатоватый, очень красивый и самоуверенный Питер Темплер. Этому «слишком хорошо одетому» молодому человеку абсолютно все ясно и в настоящем и в будущем: цель и смысл жизни — деньги и женщины. Его устремления однообразны, мысли стандартны, поступки запрограммированны. Поэтому быстро исчерпывается его дружба с Николасом Дженкинсом.

Николас Дженкинс, от лица которого ведется повествование, после окончания школы поступает в университет, затем работает в издательстве и становится писателем. Во время войны он вступает в армию и на шесть лет прерывает литературную деятельность, а в послевоенные годы возвращается к занятиям литературой.

Николас Дженкинс, несомненно, во многом похож на автора и близок ему. И все же отождествлять героя с автором не следует, во-первых, потому, что автопортрет художника всегда образ, а не фотография, во-вторых, роль рассказчика неизбежно трансформирует этот образ, а кроме того, Николас Дженкинс — персонаж комедии.