Алексей Шерстобитов - Шкура дьявола

Легко подхватив появившиеся на ленте вещи, «Солдат» направился к «зеленому коридору», где его никто не остановил, и по выходу из которого его ждал преданный, правда чуть под шефе, «Санчес». Раньше Алексей не преминул бы сделать замечание, но сегодня не тот день – он бы и сам бы выпил. Что-то заставило обратить внимание на экран, попавшегося на пути, телевизора – диктор говорил об очередном ужасном преступлении, изуродованной женщине и убитом охраннике. Рядом кто-то сказал:

– Охранник – значит богатенькая или жена какогонибудь чиновника, туда им всеми дорога… – «Солдату» захотелось непременно ответить, но он почувствовал какое-то жжение в груди и подкатывающий ком к горлу, что-то запульсировало нехорошим предчувствием, заставившим осмотреться и задвигаться быстрее и осторожнее…, ибо предчувствие он отнес на свой счет.

Уже на пол пути набирая номер телефона Милены в двадцатый или тридцатый раз, ему показалось очевидным – предчувствие касалось не его, а именно ее и… и еще кого-то. Он явно ощутил между ними присутствие еще кого-то, но не мужчины, здесь он был уверен… Когото, но кого? Подумав немного, попросил остановиться и с телефона – аппарата набрал номер «Сопрано». Тот сразу поднял трубку, а узнав голос друга, осекся и попросил заскочить сначала в офис, где он все сможет объяснить, тем паче, что это в подъезде рядом со снимаемой ими квартирой…

Уже обращаясь к Саше, Алексей пристально посмотрел ему в глаза и поймал себя на мысли, что всегда общительный подчиненный не просто молчит, но не подымает даже глаз:

– «Санчелло», чо случилось, какое-то предчувствие у меня… Макс еще чудит, чего-то…, ну ка посмотри мне в глаза… – В поднятом взгляде не было ничего кроме страха и сострадания – Александр все знал, но не был в состоянии об этом сообщить, тем более зная всю тяжелую предысторию жизни своего патрона. Немного подумав, пассажир уже раздраженно поинтересовался:

– Вы тут без меня ничего не наворотили? Ты чего такой виноватый, косого впорол что ли?!.. – Сашка молчал и дальнейший разговор был бесполезен…

Почти доехав до места, где ждал Корсаров – остановившись буквально в двух кварталах от дома и распрощавшись с «Санчесом», «Солдат» с ручной кладью побрел в сторону, в которую хотелось бежать, но почему-то, что-то нависшее, будто молило не спешить. «Сопрано» высмотрел друга издалека…

Они обнялись, но радость встречи была только на лице приехавшего, моментально исчезнувшая после сказанного с печальным видом Максом:

– Лех…, дружище…, я не смог выполнить твою просьбу…

– Да ничего страшного…, а ты о чем собственно?

– Милена… – ее больше нет… – Казалось, после произнесенного пронесся ураган, сметя все эмоции и все, что было доброго и хорошего на сердце, заместив на обжигающий холодом лед, и охвативший ужас, который сопровождался по крайней мере шквальный ветром, несшим миллиарды иголок, в одночасье впившихся в душу с невыносимой болью, покрывших сознание непроницаемой тьмой – должно быть именно так выглядит ад…

…Максим широко раскрыл глаза и даже приоткрыл рот, ожидая теперь какую угодно реакцию, но только не провал в глубины подсознания, в пучины самого себя приехавшего, пусть и на короткое время. Алексей молчал, совершенно не проявляя никакой реакции, ни одна черточка не поменялась в его лице, даже наоборот показалось, что все они будто парализованы, а черты заострились, губы сжались, мозг же заработал многократно быстрее, закоротился, бегающими по кругу мыслями, не имеющими выхода. Нужно было во чтобы ни стало разорвать этот замкнутый круг, но не было, ни желания – зачем, когда все тщетно!

Только хозяин отсутствующей реакции знал что с ним происходит. Сдержанность была обманчива и все, что он пытался сейчас сделать – это не допустить увлечение паническими переживаниями, воплощающимися в образах потерянных близких и любимых им людей, понимая, что это приведет к сумасшествию. Весь окружающий мир исчез, схлопнувшись в точку. Образовавшийся вокруг неё вакуум, привел к полной отстраненности и страшной концентрированности своих чувств, остальное вообще не интересовало в ближайшие несколько часов. Именно по этому все движения его казались заторможенными, а реакция почти отсутствующей.

Лишь уже к середине ночи, глядя сквозь глаза вымотавшегося друга, который пытался хоть как-то помочь, и вывести Алексея из этого состояния, что-то осознанное начало проявляться, а разум проясняться и наполняться ответами на задаваемые вопросы повалившиеся, казалось бы бессвязно, но через еще пару часов проявившимися в виде упорядоченного анализа и удивительно точных выводов, высказанных монотонным голосом, будто звучащим с того света, без интонаций и привычной жестикуляции.

Корсаров с удивлением слушал, а после десяти минут высказанной безупречной программы, облегченно с выдохом произнес:

– Наконец-то, я думал ты умер, хоть и ходил… Вот фотографии с видео записью – от одного озабоченного автомобилиста перепало, у ментов нет ни того, ни другого. Посмотришь и все более точно поймешь сам. Есть еще одна запись… – видео, с совсем близкого расстояния, но думаю тебе не надо…

– Давай, и не думай!.. – Затем чуть помедлив:

– Как это все… иии… и почему именно те кого я люблю?!.. – Тому нечего было ответить, в замен он предложил бокал с виски, который Алексей принял, но пить не стал.

Далее директор ЧОП дал понять в какую сторону направилось следствие и что он сам собирается предпринять.

Слушая и одновременно внимательно просматривая записи, иногда пряча гримасу искажающую его лицо, «Солдат» что-то выписывал на листочке и застонал, когда на экране началось избиение Милены. Глаза его не отрывались и не моргали, постепенно наливаясь кровавым оттенком. Толстые красные прожилки бросали соответствующий отлив на белки, а увеличивающийся зрак сделал центр глаза непроницаемо черным, что смотрелось на фоне ало – розово и нечеловечески зловеще. По окончанию кассеты взглянув на друга и испугав его состоянием своих глаз, спросил:

– Еще есть что-то?

– Угууу! Что это у тебя?! Ух…, нууу показания очевидцев – у следока выпросил, там ведь и мой парень погиб, иии…, кстати, мой родственник…

– Я постараюсь чем-то возместить…

– Возместим мы сами, а вот иии… личная к тебе просьба…, что-то мне подсказывает, что так ты этого не оставишь… – я тоже, так что… мне не важно, что ты там сделаешь, но если без моего участия – обида на всю жизнь, и кружки пива с тобой не выпью…

– Не лезь… Не твое это… и не буду я тебе ничего обещать. Живи, как жил… Где она?

– Кто?

– Милена! Не тупи, не до того… Если знаешь где – поехали!

– Ннн-таккк время…