Алексей Шерстобитов - Шкура дьявола

– Че, в натуре мяском барыжил?

– Ладно… – это тогда было…, забыли, Андрюха нормальный пацан, в Москве просто давно не был… – План всех устраивал, осталось подобрать место и воплотить в жизнь…

…«Солдат», распрощавшись с Андреем и его супругой, полетел на набережную, где должен был забрать в магазинах некоторые вещи, оплаченные ещё вчера, но не подошедшие по размеру, на что администратор магазина «Версаче» обещала найти за оставшееся время необходимое. Если бы речь шла о его гардеробе, он бы плюнул, но душа просила отдушины и он не мог так просто порвать с Весной.

Платье и костюм предназначались именно ей. Он никогда не ошибался с размером даже нижнего белья, покупая его в подарок, руководствуясь железным правилом, по которому нижнее белье любимой нужно покупать именно мужчине, и нравиться оно должно прежде всего ему… Так вот, если «Солдату» казалось, что понравившаяся вещь явно будет мала, значит это и есть ее размер.

Закинув в багажник пакеты, он, несмотря на дефицит времени отправился в незнакомый маленький городок, где какой-то «Осин» пацаненок, должен был передать какую-то безделушку. В принципе все было по ходу движения, но обычно это подвозили в аэропорт. Андрей же не стал ни расспрашивать, ни объяснять, а просто добавил: «Ну, тебе же не тяжело?!».

Предчувствие было поганым, заскочив в магазин мелочевки, расположенный рядом с бутиком, Алексей прикупил небольшой ножичек с алмазной заточкой и прикрепил его к рукаву, таким образом, что бы и достать, и раскрыть, и применить его можно было одной рукой, не прибегая к помощи второй.

Предчувствие редко его обманывало и он, прежде чем сесть за руль, вынул специально сделанный мундштук, в котором было кроме отверстия под сигарету еще четыре маленьких, куда вставлялись иголочки, на тыльных концах снабженных подушечками. Когда все четыре впивались просто в кожу, то моментальная, не понятно от куда взявшаяся, боль заставляла бросить любое занятие человека, которому это удовольствие перепало…

Только остановившись в условленном месте, а это был перекресток, где не было ни одной машины и ни одной живой души, кроме двоих крепышей с букетом цветов и небольшим пакетиком, быстро подбежавших, и открывших обе двери…

…Букет и пакетик, поначалу немного ввели в заблуждение, но все остальные действия заставили воткнуть передачу и нажать на газ. К сожалению оба успели уцепиться за двери и, хоть с трудом, но вкарабкались внутрь салона.

Единственное спасение можно было предположить в скорости передвижения по трассе, которую наберет машина, но видимо это не стало причиной…

…Выпихнуть Марата ногой с переднего пассажирского сидения не удалось, в то время как Надар уже набросил шнурок, мягко говоря, неприятно поначалу прижавший к подголовнику, а потом и сдавивший шею.

«Солдат» поймал себя на мысли, что это не самый плохой выход, но вспомнив звонок Славика – друга детства и его слова, о том, что они с Максом, возможно нашли город, где живет его дочь…, и значит жить есть ради чего, а точнее ради кого!

«Чистильщик» повернул голову в сторону Марата, державшего его вокруг талии вместе с руками и спинкой кресла, головой же упираясь в живот. Это позволило, несмотря на черноту в глазах выставить под удавку левую грудино-ключично-сосцевидную мышцу шеи, возможности вдыхать больше это не дало, но снизило давление на подбородок, который он успел, наклонив подставить, в результате таким образом задушить его еще минуту будет проблематично, так как все усилия убийцы приходились на левую часть челюсти, почти разрезая ее, и выше означенную мышцу, и если и передавливали дыхательные пути, то лишь частично.

Давящая голова Марата в солнечное сплетение не давала вдыхать, а сердце, под воздействием адреналина вырывалось из груди. Еще пол минуты такой борьбы и он останется без сил!!!

Пришлось вспомнить, когда-то полученные навыки. Левая рука нервно пыталась нащупать рычажок откидывания спинки сидения назад, правая, лишенная свободы, ухватилась за ремень Полянских, в который и упиралась…, губы державшие не выпавший мундштук, направили его на покрасневшее ухо и последним воздухом с силой выплюнули сразу четыре иголки! Раздавшийся вопль, и на секунду ослабленная хватка, оказались достаточными, чтобы привести в недоумение Надара и позволить «Сотому» продолжить приведение плана своего спасения в жизнь.

Для начала рванув ручку опускания спинки кресла и надавив, со всей мощью своей спиной на эту опору, он прижал ей находящегося позади душителя, который вынужден был ослабить давление шнурка и искать опору самому… Дальше сразу, еле дотянувшись до ручки открывания двери и чуть распахнув ее, а машина не переставала ехать по достаточно широкой дороге со скоростью около семидесяти километров в час, рванул правой рукой за ремень Марата, что подтолкнуло того, не ожидавшего такого маневра, к образовавшейся щели. Разумеется вытолкнуть не получилось, но тому пришлось упереться руками, что бы в свою очередь не потерять равновесия и оттолкнуться внутрь салона – этого времени хватило, чтобы вытянуть и раскрыть нож, который и вошел в селезенку Полянских без всякого сопротивления.

Раненый издал очередной рев и уже бесконтрольно схватился за рану, в такой позе и вылетев через водительскую дверь, что возможно и спасло ему жизнь.

Освободившись от одного, «Солдат» вновь резко почувствовал железную хватку второго, который с матюгами, опять с силой потянул на себя удавку. Но это было уже проще. Успев впихнуть между толстым шнуром и кадыком развернутую ладонь, Алексей начал перебирать ногами сначала по торпеде, потом по потолку, пока не очутился с помощью такой «ходьбы», на заднем сидении рядом с молодым человеком, но в отличии от соседа не прижатый спинкой сидения.

Только почувствовав опору своей пятой точкой, «Сотый» начал почти хаотично наносить веерными движениями порезы ножом по всему выделяющемуся, причем и вниз, и возвращаясь, вверх, и с права на влево, и наоборот, до тех пор пока Надар не начал ломиться от него, и в результате не вывалился весь порезанный на асфальт. В конвульсиях, весь дрожа и истекая кровью, он скончался через несколько минут от потери последней.

Патологоанатомы насчитали более трех десятков резаных ран, четыре из которых оказались смертельными, так как перерезали крупные артерии, хотя и остальные в сумме «выкачали» достаточно жизни.

«Солдат» тоже чувствовал себя неважно – сил не осталось, кожа на подбородке, шее и руках местами была, где порезана, где содрана, а где просто почернела. Левый глаз начал заплывать, а все тело трясло, как в лихорадке. Мало того, ему казалось, что его до сих пор душат, хотя все хрящи вроде были целы.