Михаил Кириллов - Перерождение (история болезни). Книга четвертая. 2003–2004 гг.

Виктор Аркадьевич Тюлькин вполне освоился в Госдуме. Многим из коммунистов КПРФ ее фракция уже давно надоела, а ему в новинку. Он там слывет радикалом: Грызлов как-то даже лишил его слова, а Жириновский объявил его единственным настоящим коммунистом (видимо, в пику Зюганову). Он эффективный член фракции и в этом нет ничего зазорного: всем бы им быть такими, как В.А.Тюлькин. Однако пока нет четкой грани между ними и им – посланцем рабочего класса и рабочей партии. А ведь он послан туда не только в целях разумной солидарности с КПРФ, но и для самостоятельной политической деятельности. Нехватает позиции или характера? Уж очень миролюбив и пластичен (ну как 15 лет тому назад, когда он был парторгом Ленинградского Металлического завода и вокруг него были советские люди). 9-10 месяцев достаточно, чтобы стать «белой вороной», какой он и должен быть среди «розовых». Они ведь в жизни – неплохие ребята – все из КПСС, можно незаметно утонуть в их болоте. Его место – не во фракции и не на думской трибуне, вернее не только на трибуне, а в «горячих точках» рабочего сопротивления, гражданского протеста. Дело не в демонстрации отличия от КПРФ, а в выражении собственной политической линии, в утверждении революционной стратегии партии рабочего класса, в том числе в буржуазной аудитории, какой является государственная дума. Пусть это будет на грани допустимого по законам буржуазного государства, пусть лишают слова, но только так.

Помните, как это у Горького, в «Песне о Буревестнике» (1901 г.):

«Над седой равниной моря ветер тучи собирает. Между тучами и морем гордо реет Буревестник, черной молнии подобный. То крылом волны касаясь, то стрелой взмывая к тучам, он кричит, и – тучи слышат радость в смелом крике птицы.

В этом крике – жажда бури! Силу гнева, пламя страсти и уверенность в победе слышат тучи в этом крике.

Буревестник с криком реет, черной молнии подобный, как стрела пронзает тучи, пену волн крылом срывает.

Буря! Скоро грянет буря!

Это смелый Буревестник гордо реет между молний над ревущим гневно морем; то кричит пророк победы:

Пусть сильнее грянет буря!»

Конечно, Виктор Аркадьевич очень полезен для нашей партии, а не только для КПРФ, которая его приютила в Думе, но вопрос состоит в том, может ли этот замечательный, покладистый, самокритичный, спокойный, обстоятельный, марксистски образованный деятель и человек стать рабочей «молнией»? Ведь скоро грянет буря!

Старики в организации проявляют нетерпимость к «спокойной» партийной работе – к перебиранию бумажек секретарем, к нереволюционности, по их мнению, газеты «Трудовая Россия», к беззубости, по их мнению, ЦК при всей его «болтовне» о стратегии революционной борьбы. При этом так демонстрируют протест, что хоть из партии исключай. Наверное, это реакция на безнадежность тихой работы, результата которой им, 70–80 – летним, не дождаться. В результате истерика в сочетании со старческим маразмом. Понять можно.

Один из нас, из военных медиков, врач скорой помощи, на митинге, совместном с КПРФ, выступал в 3 раза дольше, чем было отведено. Народу было тысячи две, слушали одобрительно, он и увлекся. К нему подходили, шептали, просили, чуть ли не оттаскивали, но он так и не смог остановится, как-то закруглить свою речь. Причем выступал страстно, содержательно, клеймил режим, одним словом. Страсти много, а навыка публичного выступления нет. Конечно, это дело наживное.

Вы замечали? В нашем городе осенью ежедневно в одном направлении, как по команде, летят сотни ворон. Летят низко, чуть не задевая крыльями лоджии. Утром летят от Волги на север, вечером – на юг, к Волге. Летят, преодолевая встречный ветер. А сороки, это бывает реже, летят порознь, как бегуны на дистанции, перелетая низину города из полей сельхозинститута на Кумысную поляну – с востока на запад. Их десятки. Что их объединяет? Какая дисциплина? Люди на тротуарах, в трамваях и машинах, суетясь и ползая внизу, и не видят, что рядом с ними другая цивилизация. А ведь мы ищем другую цивилизацию. Так вот она! Может быть, когда-нибудь людям надоест быть людьми и их потянет в птичью стаю.

Хотят изменить праздники. Не названия изменить, а вовсе отменить. Особенно стараются Жириновский и Сванидзе. Изменить жизнь людей к лучшему не могут, оттого и берутся за праздники. Настоящего и будущего у людей нет, так пусть не будет и прошлого, а то соблазн вернуть это прошлое у простого народа уж больно велик.

Набросились на Лукашенко. Более 70 % избирателей проголосовало за него, а 90 % пришли на выборы. Это оглушительный успех. В Белоруссии практически сохраняется советская власть, это и бесит российских «демократов», зарубежных политиков и белорусскую оппозицию. Злоба у недоброжелателей такова, что нехватает приличия ее сдерживать, а это выдает слабость нашей власти. Белоруссия растет и крепнет (без нефтедолларов), а Россия гниет, разрушается и утопает в крови терактов и криминальных разборок.

Практически замолкли друзья, утонув в дремоте старости. В наши годы опыта все больше, а новых мыслей все меньше. Да и порадовать друг друга нечем, разве что ожиданием прибавки к пенсии, которую рост цен как раз и съест к свершению этой радости.

Внучка (психолог) и ее муж (биолог) уже полгода сидят без работы. За 1200–1400 руб. работать не хотят. Понять можно. Этой суммы хватит на хлеб без масла и на городской транспорт. Унизительно, конечно, сидеть на шее у родителей и стариков. Какое-то у нас негуманитарное государство.

Осень в этом году без багрянца. Ранние холода? Но тополя еще стоят как гвардейцы в темно-зеленых мундирах. Ночью около 0 градусов. Волга потихоньку остывает – по градусу в день. Нынче уже 9 градусов.

Повсюду, в том числе в обыденной жизни коллективов, я уж не говорю о насквозь лживых средствах массовой информации, мало правды. Гниение не рождает кислород. Не договариваем, избегаем, связанные путами служебной перспективы, продлеваем, выживаем, не высовываемся. Живем по принципу: «Хоть и противно, но надо», «пусть хоть так», «затопили все же в квартире, хоть месяц мерзли, но затопили же, так сиди и не чирикай!» Мало открытой и смелой правды, мало неординарных людей. Всколыхнуло было от обиды после Беслана и вновь успокоились. Реабилитируемся, утерев кровь с лица путинским платком. Может быть, сидеть во властном отечественном говне и не чирикать – это и есть высшее проявление идеи национальной безопасности? Пытаюсь сопротивляться: издаю монографию, посылаю в журналы статьи, готовлю диссертантов. Многие, вокруг, живут проще, не создавая ничего больше того, что можно потребить лично. Скучные люди.