Григорий Кубатьян - В Индию на велосипеде через Западный Китай/Тибет/Непал

Вместе с Рут мы вновь сняли один номер на двоих, чтобы сэкономить — да и подружились уже. Правда, снова вышла неловкость. Перепутали twin room и double room, оказались в номере с кроватью для семейных пар. Рут сообщила мне, что вообще-то у неё есть жених в Германии. Я же на это ответил, что после Кайласа вообще безгрешен, и никакая голая немка в моей постели не сможет меня сбить с духовного пути. Посмеялись и не стали менять номер. Тем более, что в остальном он оказался чудесным: с балкона открывался вид на сикхскую гурдвару и горную реку, а над рекой были натянуты верёвки с тысячами цветных флажков.

В нашей гостинице был даже собственный горячий бассейн. Поначалу мы думали, что будем купаться только в храмах. Но Рут обнаружила, что купальни для женщин там гораздо теснее и хуже, чем для мужчин. Обойдя весь город, мы вернулись в бассейн гостиницы. Там было тихо и спокойно. Ни голых бородачей в тюрбанах, ни массивных и шумных индийских дам. Лишь пар над водой. Здесь и о духовном подумать приятно.

Проведя пару дней в Маникаране, я обнял на прощание Рут и дальше поехал один. Мой путь лежал на север в долину Куллу. В деревне Джагатсукх, чуть не доезжая города Манали, я заметил оживление. Здесь проходил праздник Мела Чачоли.

Улицы, прилегающие к главному храму, были запружены народом. Люди покупали сладости, молочный чай и пакору, сваренные в кипящем масле овощи в тесте. Прямо на дороге был организован тир и метание колец. В качестве приза — кукла, пачка печенья или бутылка колы. Детишки катались на каруселях. Двухметровое колесо с приделанными к нему четырьмя металлическими коробами руками раскручивал усатый служитель. Всего за 5 рупий скрипящее чудовище уносило индийских детей в воздушное приключение — жутковатое, но полное веселья.

К середине дня в Джагатсукх подтянулись жители отдалённых деревень. Ради праздника женщины достали из сундуков нарядные национальные костюмы «кулви пату», а уши украсили массивными золотыми серьгами, похожими на метательные диски. Мужчины-горцы тоже в ушах носили золото, а на головах — круглые шерстяные шапки.

До начала праздничной церемонии на площади перед храмом местные жители играли в волейбол. Но тут толпа зашумела, волейбольную сетку моментально свернули, и на площадь с трубным рёвом внесли несколько ратхов — паланкинов с изображениями божеств. Паланкины принесли на руках из разных деревень. Несколько процессий объединились в одну с музыкантами, танцорами и гурами (шаманами), за которыми следовали простые селяне.

Всего на площади выставили шесть ратхов. Здесь были Вишну, Шива, его сын Картикея, солнце Гаятри, змеи Такшек и Пхали… Появление каждого паланкина сопровождалось традиционным ритуалом. Носильщики впадали в транс и начинали хаотично метаться из стороны в сторону, распугивая людей. Считается, что в такие моменты паланкином управляет бог и по его движению гур может предсказать будущее или истолковать волю небес.

Гуры были одеты в плотные рубашки с поясами. Из-под рубашек торчали худые голые ноги. Двое жрецов распустили волосы и танцевали, взявшись за руки. Затем один из них принялся хлестать себя металлической цепью, а другой — резать свои плечи и живот кинжалом, понарошку, лишь слегка проводя металлом по белой одежде. Возможно, раньше обряд был гораздо более кровавым, но сейчас это просто спектакль.

Я заметил, что у жреца с кинжалом на руке был лишний палец — дело в Индии обычное. Жрец с цепью снял с себя рубашку и некоторое время трясся в экстазе, затем пошёл по кругу, наклонившись и приставив к голове зелёную веточку. То ли изображал оленя, то ли совершал сложный друидический ритуал. Я попытался выяснить у окружающих: что он делает?

― Такая традиция! Очень старая! В Индии много традиций, — охотно объясняли мои соседи. Но понятнее не стало. Наверное, это было обряд поклонения Матери-Природе.

Собравшиеся следили за жрецами-гурами с благоговением. Наконец, магический обряд был завершён, паланкины богов выстроились в ряд и принимали подношения: деньгами, огнем или звуками. Если нет денег, можно покрутить перед божеством зажжённой масляной лампой или позвонить в колокольчик, и оно тебя увидит или услышит.

Вдруг музыканты со всех деревень заиграли вместе, и на площади появились молодые танцоры с цветочными венками на головах и завели хоровод, положив руки на плечи друг другу. Это было похоже на «паровозик», вроде тех, что стихийно образуются во время шумной вечеринки или дискотеки. Держась друг за другом, парни с венками степенно вышагивали по площади и пели народные песни. А тысячи зрителей им подпевали.

Четырьмя годами ранее я снимался в болливудском боевике «Чарас» («Гашиш»). Мы с коллегами-артистами изображали общину странных и недружелюбных людей, производящих наркотики где-то в горах. По сценарию на нашу территорию случайно попал иностранный студент, и мы с ним жестоко расправились. Эта история была основана на реальных фактах. За последние годы в долине Куллу пропало несколько десятков иностранцев. Полагают, что эти исчезновения связаны с наркотиками. Мог ли я предположить, что вскоре сам попаду в эти края?!

Есть труднодоступное место в долине Куллу, где до недавнего времени не жаловали пришельцев. В них бросали камни, натравливали собак. Обитатели этой деревни не признают полиции и внешней власти, у них свое правительство и один из старейших действующих парламентов в мире. Они считают себя потомками солдат Александра Македонского, а жителей остального мира — грязными, неприкасаемыми. Их экономика основана на производстве картофеля и гашиша, причем со вторым продуктом индийское правительство ничего не может сделать много лет. Эта деревня, расположенная на склоне горы Чандракани на высоте 2800 метров, называется Малана, и, конечно, я направился туда.

Ночь перед походом к Малане я провел в деревушке Джари. В дешёвенькой местной гостинице один из обкурившихся постояльцев за стенкой устроил жуткий скандал. Сначала он пел мантры. Затем начал шуметь и ругаться на хинди. Потом перешёл на английский и попытался арестовать соседей по этажу, утверждая, что является агентом ФБР. И напоследок на чистом русском заревел:

― Сволочи!! Революции не боитесь?!!

Неужели соотечественник? Устав от шума, я начал прикидывать, а не спустить ли разбушевавшегося гражданина с лестницы? Но тут что-то загрохотало, и раздался звук упавшего тела — соотечественник спустился самостоятельно.