Владимир Суходеев - И.В. Сталин: в горниле Великой Отечественной

Иногда пытаются выразить это процентами: 50–60 – в Первой русской революции (1905–1907); до 5-10 между 1908 и 1917 годами; 75–80 – при подготовке и осуществлении Великой Октябрьской социалистической революции 1917 года, в Гражданскую войну и иностранную военную интервенцию 1918–1922 годы; около 50 – в 30-е годы мирного социалистического строительства. Сами по себе эти цифры интересны, но они весьма условны и могут толкнуть к односторонности суждений, смещению акцентов.

Принципиальные замечания на этот счет сделал В. М. Молотов, ближайший соратник И. В. Сталина в течение более 30 лет. Узнав, что писатель В. В. Карпов решил написать большую книгу «Генералиссимус Сталин», он, отметив объективные трудности изображения этого сложного исторического деятеля, подчеркнул: «Только как военного вы его не можете показать. Главное в нем – политик». Причем политик самый крупный и самый влиятельный в отечественных и мировых делах на большом протяжении XX века. В его военных делах нельзя разобраться, отвлекаясь от этого факта.

2. Установить конкретное содержание (структуру) его военной деятельности в тот или иной момент, понимая под нею дела по созданию, совершенствованию и использованию вооруженной силы.

Речь идет об основных направлениях, видах и формах, масштабах (практическая, теоретическая, исследовательская, организационно-руководящая, командная, обеспечивающая, разведывательно-контрразведывательная, воспитательная; местная, региональная, общероссийская, геополитическая; стратегическая, оперативно-тактическая и т. д.). Для военного деятеля важен разносторонний опыт руководства, организации, командования, управления боевой деятельностью войск, формирования и поддержания в них высокого морального духа, достижения значимых боевых успехов, побед.

3. Охарактеризовать специальные военные знания, умения и опыт, необходимые для решения конкретных военных задач, встававших перед ним в этот или иной момент.

Особенно важно раскрыть «скачки» – качественно-количественные сдвиги в эволюции данной характеристики, имеются в виду как эмпирические, так и военно-теоретические знания. Причем важно учитывать, что военно-теоретические знания делятся на две взаимосвязанные, но относительно самостоятельные части: 1) мировоззренческо-методологические (военно-философские, социологические, военно-экономические, политологические) и 2) специальные (профессиональные) военно-технологические знания, которые составляют содержание военной науки. Вторая часть – это знания о законах войны, ее характере, подготовке и ведении, преимущественно о законах собственно вооруженной борьбы, способах боевых действий на стратегическом, оперативном и тактическом уровнях. Как показывает исторический опыт, глубокие знатоки обоих частей военно-теоретических знаний встречаются крайне редко. Они отличаются высочайшим уровнем военно-теоретической подготовки, творческим мышлением, сочетанием политики и военной стратегии, успешностью и более высокой значимостью практической деятельности. В большинстве случаев специалисты в каждой из частей отделены друг от друга и в административно-организационном отношении: специалисты в мировоззренческо-методологических знаниях и делах относятся к разряду военно-политических работников и деятелей, ученых, преподавателей, а знатоки военной науки и военного искусства – к командирам и командующим, военачальникам, полководцам. Разумеется, в зависимости от масштабов и качества достижений в своих областях.

Общую ценность для военного деятеля, военачальника, полководца имеет освоение и творческое применение знаний, которые излагаются в военных уставах и наставлениях, а также в трудах военных теоретиков и историков.

Военное дело, искусство вооруженной борьбы столь многогранны, что в них применимы и те знания, которые, казалось бы, так удалены от этих явлений, что бесполезны в них. Характерен в этом отношении такой факт. И. В. Сталин как-то спросил маршала А. М. Василевского, дало ли ему что-нибудь духовное образование для военной деятельности, думал ли он когда-нибудь об этом? Василевский, сначала растерявшись, все же нашелся и ответил, что бесполезных знаний не бывает, что-то оказалось нужным и из духовного образования и в его военной жизни и деятельности (известно, что перед Первой мировой войной он закончил духовную семинарию, собираясь пойти по стопам отца – священника, а с началом этой войны был призван в армию, окончил офицерское училище; стал профессиональным военным). Сталин подтвердил мнение маршала, но подчеркнул, что главное, чему там можно научиться – «пониманию людей». Кстати, из выпускников духовных семинарий вышло немало видных политиков, административных деятелей, ученых, писателей и военных деятелей.

Схожий путь с И. В. Сталиным прошел Николай Львович Подвойский (1880–1948) – видный государственный и военный деятель партии большевиков и советского государства. Окончив Нежинское духовное училище, духовную семинарию (18941901), он стал членом РСДРП с 1903 года. Вел активную революционную деятельность. В 1908–1910 годах, отбывая тюремное заключение, изучал воинские уставы, книги по тактике, стратегии, лекции преподавателей Академии Генштаба. Создавал и руководил военной организацией РСДРП при подавлении корниловского мятежа (август 1917 года), являлся одним из самых активных организаторов Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде 1917 года, он был руководителем захвата царской резиденции Зимнего Дворца в столице Российской империи. В ноябре 1917-марте 1918 годов – нарком по военным делам РСФСР, с января 1918 года – одновременно председатель Всероссийской коллегии по организации Красной Армии, член Высшего военного совета и Высшей военной инспекции РККА, много в 30-е годы занимался военно-научными делами. В 1941–1945 годах работал в Осавиахиме. Один из первых историков Красной Армии, автор более 120 книг, брошюр, статей. Активный участник Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945 годов. Многое из его военного самообразования, что хорошо отражено в научных изданиях и воспоминаниях, характерно и для Сталина, других профессиональных революционеров, ставших со временем видными военными деятелями.

4. Социологический инструментарий позволяет более конкретно восстановить, как именно посредством самообучения Сталин познавал военное дело, ибо он, действительно, не прошел обучения в каких-либо военно-специальных учебных заведениях, не служил в армии (был призван в 1916 году, но в связи с состоянием здоровья был приписан к ополчению, а практически освобожден и от пребывания в нем).

Специалисты, изучающие самообразование и самовоспитание, имеют единое мнение, что эти процессы наиболее трудны для исследования, так как многое в них остается невидимым, нигде не фиксируемым. Большей частью это внутренняя «мозговая» работа, «внутри себя», недоступная для наблюдения со стороны непосредственно. Социология нацеливает на тщательное собирание сведений о штудировании специальных военных изданий (книг, журналов, газет, документов – особенно, уставов, руководств, об учебе у конкретных знатоков – профессионалов военного дела), участии в соответствующих научных конференциях, семинарах, групповых обсуждениях и т. п.