Владимир Суходеев - И.В. Сталин: в горниле Великой Отечественной

Восстановление всей системы самообучения И. В. Сталина военному делу затруднено тем, что в начале этого пути ему пришлось строжайше конспирировать свою жизнь и деятельность, а впоследствии он старался сдерживать попытки публикации воспоминаний о нем соратников, близких и родных людей, считая это нарушением партийной этики. Приходится зачастую опираться на опосредованное отражение этого процесса, проявляющегося в суждениях, идеях, действиях данного исторического деятеля.

Многое может дать обобщение высказываний самого И. В. Сталина о самообучении и самовоспитании. В ранний период своей деятельность, например, он написал ряд статей о выдающихся отечественных и зарубежных революционерах, в частности, о Г. Телии, А. Бебеле и др. Показывая их как выдающихся представителей рабочего класса, он раскрывает, как эти люди из общественных низов посредством самообучения достигали высшего умственного, культурного и нравственного развития. Он подчеркивает, что для них характерна жажда знания, использование всякой возможности для самообразования, пристрастие к чтению книг, перенимание знаний от других, сочетание практической революционной борьбы с полноценной учебой, стремление постигнуть истину своим умом, неустанное движение вперед в накоплении и творческом применении «умственного багажа» [29]. Эти черты старшего поколения героев революционного движения не просто привлекали его внимание, а служили примером для формирования таких качеств у себя. И, как будет показано ниже, он упорно наращивал свои способности в этом.

5. В советское время выдающимися отечественными и зарубежными деятелями, военными профессионалами, учеными и писателями в оценке И. В. Сталина как военного деятеля, исходили из объективных ее результатов, развития у него соответствующих качеств. На разных этапах такая оценка производилась различными субъектами: до Октября 1917 года такими субъектами выступали руководящие органы и деятели РСДРП, местные и региональные организации большевистской партии, профессиональные революционеры, наиболее активная часть трудящихся масс, боровшихся против царизма и т. п. Нельзя не учитывать и тех оценок, которые давались охранными службами того государства – полицией и жандармерией. Уже в первое десятилетие XX века за Сталиными закрепились довольно высокие оценки его общей революционной и военной деятельности: «кавказский Ленин», «генерал от революции», «пламенный колхидец», «неукротимый», «Коба» (партийная кличка с 1903 года), «главарь кавказских рабочих», «интеллигент» (полицейская характеристика).

Если до и в ходе Первой русской революции он был известен преимущественно в кавказском регионе, то с 1905 года выходит на общероссийскую арену политической борьбы, а с 1912–1913 годов входит в большевистский Центральный Комитет РСДРП, редактирует общепартийную газету «Правда», выступает одним из главных строителей партии, непосредственно вместе с самыми выдающимися партийными деятелями руководит подготовкой и осуществлением Октябрьской социалистической революции, организацией вооруженной силы революции, октябрьского вооруженного восстания. Учитывая, что в руководство партии отбирались наиболее теоретически подготовленные, опытные и авторитетные деятели, то его выдвижение в партии, в том числе в военных делах, следует рассматривать как признание его высоких качеств, как выражение доверия его знаниям, умениям и опыту решения политических и военных задач.

6. Значительные материалы об эволюции И. В. Сталина как военного деятеля могут дать методы научного анализа его текстов – книг, брошюр, статей, выступлений. В этих текстах заключено в сотни и тысячи раз больше ценных свидетельств по интересующему нас вопросу, чем сказано соратниками. Перелистывая его тексты раз за разом, обнаруживаешь россыпи мыслей и идей, творческих применений военных знаний, идей и опыта выдающихся военных теоретиков и полководцев. Именно благодаря этим способам можно увидеть, что Сталин хорошо знал работы Никколо Макиавелли (1469–1527) – его трактат «О военном искусстве» (его мысли о подготовке армии к войне, роли разведки, требованиях к полководцу); Карла Клаузевица (1780–1831) – «О войне» (о взаимосвязи политики и военной стратегии; влиянии политической цели на моральный дух армии; выборе района главного удара по противнику и т. д.); Наполеона I (1769–1821) – особенно умелое использование им для развития военного дела объективных условий, созданных Французской революцией и др.

Вновь и вновь обращаясь к текстам, обнаруживаешь новые удивительные тропки и перипетии, ведущие к пониманию многих творческих неожиданных синтезов политики с военными и невоенными средствами, планов военных действий, осуществленных им в ходе революции. Кстати, главные критики Сталина, принижающие и фальсифицирующие его дела, избегают анализа его текстов, вероятно, ощущая силу фактов и аргументов, скрытых в них. Ныне Сочинения И. В. Сталина нелегко найти для чтения, ибо они изъяты из библиотек, а сотни тысяч экземпляров, а может быть и больше миллиона уничтожены. В большинстве своем в хрущевские времена. По существу, сейчас запрещено пользоваться ими.

На основе сказанного можно сделать ряд выводов.

Военная деятельность И. В. Сталина в первый период является более обширной, масштабной и разнообразной, чем представлялась раньше да и представляется еще и теперь. В ней было много эмпирического, умозрительного, даже упрощенного особенно в Первой русской революции. Но неуклонно обогащался его военно-теоретический капитал. К концу первого периода он являлся не только выдающимся профессиональным революционером, одним из руководителей РСДРП(б) и революционных действий масс, но и наиболее подготовленным среди вождей партии в военном отношении. Он пропустил через свою голову все, что было опубликовано в ту пору из военных работ К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина, Г. В. Плеханова, Ф. Меринга и других отечественных и зарубежных социал-демократических знатоков военного дела.

Таблица 1. Эволюция военной деятельности И. В. Сталина в период с 1905 года по октябрь-ноябрь 1917 года (начальный период)

В военном отношении он еще не поднялся в ту пору до существовавших общепринятых профессиональных высот, тем более оперативно-стратегического уровня, но среди партийной братии уже считался таковым с точки зрения понимания стоявших военных задач революции.

И самое главное: уже в ту пору он по освоению высшей теории и высшего метода познания и практического отношения к войне, военным делам (диалектический метод, марксистский подход к военным делам и т. д.) поднялся выше военачальников и полководцев существовавшего социально-политического строя. Это было прочной базой для будущего расцвета его военных дарований.