Николай Лисовой - Подворья Императорского Православного Палестинского Общества в Иерусалиме

Наконец, 29 сентября великий князь Сергий Александрович со своей супругой великой княгиней Елизаветой Федоровной и братом Павлом Александровичем прибыли в Иерусалим. Основной их целью было участие в освящении – в праздник Покрова, 1 октября 1888 г. – храма св. Марии Магдалины в Гефсимании. В ходе поездки великие князья осмотрели строившиеся Сергиевское и Александровское подворья.

Работы близились к завершению. 1 ноября 1888 г. архитектор Г. Франгья получил полный расчет по гонорару за строительство Сергиевского подворья – 9497 франков [35] АВП РИ. Ф. РИППО. Оп. 873/1. Д. 23. Л. 75. . С 1 декабря того же года «уволен от занятий <���прораб> Николай Георгиевич Вальсамаки» [36] Письмо заместителя уполномоченного ИППО в Иерусалиме Н. Г. Михайлова секретарю ИППО М. П. Степанову от 12 декабря 1888 г. // Там же. Л. 91. .

Из Петербурга торопили. Смышляев – Хитрово, от 2 февраля 1889 г.: «Вы спрашиваете, можно ли будет к сентябрю выстроить северный корпус, если будут деньги? Можно, но жить в нем будет до следующего сезона, т. е. до сентября 1890 г., нельзя: во-первых, он будет сыр, а во-вторых, нельзя успеть его обставить всем нужным для жилья» [37] АВП РИ. Ф. РИППО. Оп. 873/1. Д. 22. Л. 143. .

29 апреля 1889 г., в день рождения председателя ИППО великого князя Сергия Александровича, на угловой башне Сергиевского подворья впервые был поднят флаг Палестинского Общества [38] АВП РИ. Ф. РИППО. Оп. 873/1. Д. 24. Л. 116. .

…Подходило к концу пребывание в Святой Земле первого уполномоченного ИППО, строителя Сергиевского подворья Д. Д. Смышляева. Несмотря на все попытки удержать его, размолвки с петербургским руководством, в частности, с В. Н. Хитрово, привели к неизбежности его отъезда. 1 августа 1889 г. Смышляев сдал кассу, а 12 августа по описи все дела и имущества Общества своему преемнику Н. Г. Михайлову. 21 августа Дмитрий Дмитриевич отбыл в Одессу и оттуда в Пермь [39] Телеграмма Н. Г. Михайлова в Петербург В. Н. Хитрово от 26 августа 1889 г. // АВП РИ. Ф. РИППО. Оп. 873/1. Д. 227. .

В письме Хитрово к Михайлову от 5 августа 1889 г. содержится подробная инструкция относительно скорейшего открытия Нового подворья (так оно пока называлось). «Относительно подворья буду просить Вас, если возможно, 8 или лучше 14 сентября, в день Воздвиженья Честного Креста, освятить и открыть его для приема на основании данных Вам по сему предмету наставлений. Для освящения здания имеете пригласить о. архимандрита <���Антонина> с русским духовенством. Необходимы молебен с водосвятием, окропление святой водою всех помещений, затем завтрак или обед для всех приглашенных (на счет Общества). Пригласить же нужно непременно консула с женой, секретаря с женой и затем кого Вы еще признаете нужным, драгомана. К завтраку же или обеду должны быть приглашены все наши служащие. Приглашать Патриарха или кого-либо из греческих архиереев, я бы не приглашал. Затем с 15 сентября начните прием на подворье поклонников» [40] АВП РИ. Ф. РИППО. Оп. 873/1. Д. 227. Л. 10–11об. .

20 октября 1889 г., по окончании строительных работ, Сергиевское подворье было освящено начальником Русской Духовной Миссии архимандритом Антонином (Капустиным) и с этого дня открыто для паломников.

Расположенное рядом с Русскими Постройками, с которыми было соединено въездными воротами, подворье вмещало большой комплекс учреждений и служб. Большое место занимала контора Управления подворьями ИППО и связанная с ней квартира управляющего подворьями. Все паломники, прибывавшие в Иерусалим после 1892 г., получали свой багаж через администрацию железной дороги в конторе, а также отдавали на хранение свой паспорт, паломническую книжку и пароходный билет, внеся в залог 5 руб., которые потом забирали обратно при отъезде из Иерусалима. Также уплачивался один рубль на Русскую больницу – с правом в случае необходимости пользоваться в ней бесплатным лечением. Чемоданы, сундуки и другие тяжелые вещи сдавались на хранение в особые кладовые при каждом здании подворья. Комнаты 1-го и 2-го класса, прекрасно меблированные и снабженные всем необходимым для продолжительного в них пребывания, не уступали по обстановке современным им европейским отелям.

Подобно тому, как при проектировании и строительстве здания в первоначальные проекты вносились существенные изменения, так и после ввода его в эксплуатацию менялись не только конкретные назначения тех или иных помещений, но и концепция и общий характер подворья. Задуманное для приема растущего числа русских паломников, преимущественно из простонародья, оно не сильно увеличило площади для паломников. Его значение было в другом: подворье становится штаб-квартирой Палестинского Общества в Иерусалиме. Поэтому со временем здесь остались лишь номера 1-го и 2-го класса, а общие палаты для паломников и комнаты 3-го класса были перенесены на старые подворья. Оставались также столовые, народная трапезная, водогрейная, хлебопекарня, кухня, баня, прачечная и другие хозучреждения для обслуживания паломников. Кстати, в связи с постоянно возраставшим числом паломников многие из хозяйственных учреждений подворья вскоре стали тесны и настоятельно требовали расширения, на что у Палестинского Общества уже не хватало средств.

Не менялось только место и назначение народной трапезной, где собирались и знакомились между собой прибывавшие в Иерусалим паломники. Она находилась в первом этаже угловой круглой башни, что и обусловило ее несколько «угловатую» форму. В трапезной в течение всего дня можно было получить обед, который состоял из супа или борща, каши или гороха на второе, фунта белого или черного хлеба и кружки кваса. Весь обед готовился из продуктов, привезенных из России, и обходился паломнику в 10 копеек.

Паломники на Сергиевском подворье. ГМИР

В народной столовой на Сергиевском подворье. ГМИР

Праздничная трапеза во дворе Сергиевского подворья. ГМИР

Неимущие и бедные паломники получали в трапезной так называемые «поминальные» обеды. Многие верующие, не только из числа паломников, но и из России, желая помянуть усопших родственников, передавали в контору подворий (или в канцелярию Общества в Петербурге) деньги на определенное число обедов (считая по 10 коп. каждый) и в указанные ими дни памяти просили накормить то или иное количество неимущих паломников. В конторе ИППО нуждающимся раздавали талоны на получение из трапезной поминальных обедов в заранее назначенные дни.