Алексей Казаков - Шпионаж и писатели

Уставший Робинзон решает перезимовать в Тобольске. Робинзон вспоминает (большая цитата из книги Даниэла Дефо нам будет важна и нужна): «Здешный климат был совсем не похож на климат моего милого острова, где я чувствовал холод только во время простуды. Там мне было трудно носить самую лёгкую одежду, и я разводил огонь только для приготовления пищи. Здесь же, чтобы выйти на улицу, нужно было закутываться с головы до ног в тяжёлую шубу.

Печь в моем доме была совсем не похожа на английские открытые камины, которые дают тепло, только пока топятся. Моя печь была посреди комнат и нагревала их все равномерно; огня в ней не было видно, как в тех печах, которые устраиваются в английских банях.

Всего замечательнее было то, что я нашёл хорошее общество в этом городе, расположенном в варварской стране, невдалеке от Ледовитого океана, лишь на несколько градусов южнее Новой Земли. Неудивительно: Тобольск служит местом ссылки государственных преступников; он весь полон знати, князей, дворян, военных и придворных. Тут находился знаменитый князь Голицын, старый воевода Робостиский и другие видные лица, а также несколько дам. Через своего спутника, шотландского купца, с которым я здесь расстался, я познакомился с несколькими аристократами и не без приятности проводил с ними долгие зимние вечера. <���…> Я прожил в Тобольске восемь месяцев, в течение мрачной и суровой зимы. Морозы были так сильны, что на улицу нельзя было показаться, не закутавшись в шубу и не покрыв лица меховой маской или, вернее, башлыком с тремя только отверстиями: для глаз и для дыхания. В течение трёх месяцев тусклые дни продолжались всего пять или шесть часов, но погода стояла ясная, и снег, устилавший всю землю, был так бел, что ночи никогда не были очень тёмными. Наши лошади стояли в подземельях, чуть не околевая от голода; слуги же, которых мы наняли здесь для ухода за нами и за лошадьми, то и дело отмораживали себе руки и ноги, так что нам приходилось отогревать их.

Правда, в комнатах было тепло, так как двери в тамошних домах закрываются плотно, стены толстые, окна маленькие с двойными рамами. Пища наша состояла, главным образом, из вяленого оленьего мяса, довольно хорошего хлеба, разной вяленой рыбы и изредка свежей баранины и мяса буйволов, довольно приятного на вкус. Вся провизия для зимы заготовляется летом. Пили мы воду, смешанную с водкой, а в торжественных случаях мёд вместо вина – напиток, который там готовят прекрасно. Охотники, выходившие на промысел во всякую погоду, часто приносили нам прекрасную свежую оленину и медвежатину, но последняя нам не очень нравилась; у нас был большой запас чаю, которым мы угощали наших русских друзей. В общем, жили мы очень весело и хорошо».

Не будем дальше цитировать и пересказывать очень интересную книгу, желающие найдут её. Нам нужна была обширная цитата для того, чтобы, оттолкнувшись от неё, высказать гипотезу о том, что Дефо всё-таки бывал в России, хотя официальных данных о его пребывании в нашей стране нет. И нет их по той причине, что писатель находился в нашей стране нелегально. С разведывательной миссией.

Можно предположить, что трон и правительство Великобритании были обеспокоены растущей мощью экономического и военного конкурента, и Дефо был командирован в наши края, куда попал через Китай. Родившаяся по итогам этой миссии книга – своего рода отчёт о командировке, закамуфлированный под художественное произведение. Тщательное описание бытовых, традиций и обрядов местного населения мог сделать только очевидец. С чужих слов так точно просто не получится.

Предположение о том, что Дефо шпионил в России, было бы голословным, если бы не появившаяся недавно в СМИ информация о том, что тюменские филологи нашли в Тобольске… так называемый дом Робинзона Крузо. Экспедиция из 25 тюменских школьников и студентов побывала в населённых пунктах Ярково, Покровском, Абалаке. В интервью информагентству NewsProm.Ru и газете «Труд» руководитель проекта, доктор филологических наук, заведующая сектором филологии института гуманитарных исследований Тюменского госуниверситета Ирина Карабулатова рассказала, что именно эти места описаны в книге «Дальнейшие приключения…». Через триста лет тюменские исследователи отправились в Тобольск по тракту Робинзона в сопровождении двух лошадей и одного автобуса. Маршрут до мелочей сверяли по тексту книги, находили места, описанные в тексте. Ирина Карабулатова отмечает, что в книге Дефо подробно описывается быт и культура коренных народов Сибири, подробно зафиксированы даты, место и время стоянки, не искажены даже географические названия.

«В Тобольске недалеко от музейного комплекса мы обнаружили старый домик, внутреннее убранство которого полностью соответствует описанию того дома, в котором жил „литературный отец“ Робинзона Крузо – Даниэль Дефо. Когда мы вошли туда, просто ахнули. Для нас и для самих жителей города это было настоящее открытие», – поделилась с журналистами впечатлениями руководитель проекта. И подытожила смелой гипотезой: «Если ещё учесть, что писатель был одним из основателей Британской разведки, а Крузо – это девичья фамилия его матери, то можно смело утверждать, что вторая книга Дефо – бесценное автобиографическое произведение».

Годы шли, но Дефо продолжал служить рыцарем не только плаща и кинжала, но и пера. В 1720 году вышли его «Жизнь и пиратские приключения славного капитана Сингльтона». Ещё через два года – романы «История полковника Джека», «Радости и горести знаменитой Молль Флендерс» и «Дневник чумного года». В 1724 году издаются последние книги Даниэля Дефо: «Всеобщая история пиратов» и «Счастливая куртизанка».

1732-й – последний год его жизни. Но пока ноги двигались, а голова оставалась светлой, он по-прежнему посещал заседания лондонских масонских лож. И, вероятно, составлял подробные отчёты об этих встречах для своих преемников. Дефо оставался на посту до конца своих дней. Ведь бывших разведчиков, как известно, не бывает.

По нему сверял время весь королевский двор. В буквальном смысле слова: он был искусным часовщиком, причём потомственным. Превзошёл своего отца: изготовил сверхточные инструменты, позволившие делать часы миниатюрными. Особенно популярны были в окружении французского короля Людовика XV часы-перстни, особая гордость Пьера Огюстена Карона, будущего Бомарше. На эти часы на пальцах поглядывала аристократия во время прогулок по Версальскому парку.

В ближний круг короля Карон попал не только благодаря своему таланту часовщика, но и умением играть на флейте и арфе. Его ценили в высшем свете, но держали на дистанции. Он был красив, честолюбив, талантлив… но – не дворянин.