Инна Лиснянская - Имя разлуки: Переписка Инны Лиснянской и Елены Макаровой

Музыка «Поэмы без героя» Анны Ахматовой. – М.: Худ. лит., 1991.

Редактор издательства «Художественная литература».

Домработница.

Мама намекает на то, что я, как Фридл, не осознаю опасность жизни в Израиле. Фридл, имея визу в Палестину, осталась в оккупированной фашистами стране, за что поплатилась жизнью.

Скорее всего, письмо написано после 24 июня, дня рождения мамы, который всегда был украшен пышными букетами роз.

Неопубликованное.

Когда мама узнала о том, что я выхожу замуж за Сережу, у нее случился мышечный спазм, она не могла стоять на ногах.

Инна Густавовна Варламова, писательница, ближайшая подруга мамы. Они познакомились в 1961 году на Высших литературных курсах при Литературном институте им. Горького. У тети Инны, как я звала ее в детстве, был сын Володя, нам тогда было по десять лет, и мы сразу подружились. Когда я жила во Внукове, мама с тетей Инной и Володей приезжали меня навещать. Помню, мы с Володей зимой перелезали через забор, я была неуклюжей и каким-то образом разодрала красные вязаные гамаши на неприличном месте. Стыдоба! С Володей, ныне отцом Владимиром, протоиереем Русской православной церкви, мы встретились в марте 2014 года – он отпевал мою маму в Переделкинском храме.

Евгения Гаврилова, дочь Инны Варламовой.

Галина Бови-Кизилова, сочинительница и исполнительница песен на стихи любимых ею поэтов, мамины стихи занимают в ее репертуаре центральное место. См.: https://www.youtube.com/watch?v=eAbmZfopEiw.

Мама болезненно переживала все, что я писала о детстве, в образе «мамы», переходящем из повести в повесть, она видела свои черты, и это усиливало комплекс вины. Первая книжка мамы «Это было со мной» (Баку, 1957) – поэма о том, как ее в раннем детстве бросила мать, – «покрыла позором» образ матери, Раисы Сумбатовны Адамовой. Они помирились в 67-м году в Москве, там же состоялось и мое знакомство с бабушкой. Мама не могла простить себе несправедливой, написанной в сердцах поэмы и с той поры не допускала «родственников» в стихи. Однако тема матери, разбивающей семью, повторилась. Мама ушла от моего отца к Липкину, пришел мой черед осмыслять опыт детства. В повестях о детстве без родителей не обойтись, тут не скажешь словами мальчика Мотла: «Мне хорошо – я сирота». Детство я писала с натуры, а натура была яркой. Что же до пассажа про Луизу Вольдемаровну, воспитательницу частной группы, в которую меня водили в Баку (кстати, маму воспитывала та же Луиза Вольдемаровна), – это укор мне, низведшей роль мамы до позиции приходящей воспитательницы. Видимо, в глубине души мама все еще обижалась на то, что я ее покинула. Однако к январю 1992 года обида прошла, и она написала мне следующее: «Правда, все то, что связано в твоей прозе со мной, до сих пор при чтении меня больно ранит. Но ты же тогда разве могла глубоко копнуть характер? Конечно же – нет, особенно характер своей матери. Остальные все получаются. И я получилась, но если читать не моими глазами и не перебирать все в памяти».

Опубликовано в «Одиноком даре». http://www.vavilon.ru/texts/prim/lisn3.html.

http://www.bglife.ru/threads/547/page-27.

Вошло в книгу «Ветер покоя» с посвящением Галине Бови-Кизиловой.

В «Эхе» названо «На панихиде по Пастернаку».

Фамилии Коренберг в нашей семье не повезло. Мой отец, Коренберг Годель Шабеевич, взял себе литературный псевдоним Корин Григорий Александрович. Петр Коренберг, папин брат, погиб в войну, второй его брат, Михаил Коренберг (дядя Миля), не оставил по себе потомства. Манины попытки не увенчались успехом. Все мы остались Макаровыми, и даже наши внучки, не знающие русского языка, носят фамилию Макаров, только на французский лад, без женского окончания.

Речь идет о книге «В начале было детство», изданной в «Педагогике» в 1990 году.

Эту фразу в детстве я повторяла как заведенная, когда мама отлучалась по своим делам. В рассказе я приписала ее девочке, поведение которой объяснялось недостатком материнского внимания.

«Воздушный пласт» – книжка, вышедшая в СССР после 12 лет запрета на публикации. В промежутке маму печатали лишь «вражеские издания» – «ИМКА-Пресс» («Дожди и зеркала», 1983) и «Ардис» («На опушке сна», 1985).

Юрий Кублановский, поэт, участник «Метрополя».

Генетик Владимир Павлович Эфроимсон, с которым мне довелось познакомиться в 1981 году, оказал огромное влияние на мое становление. http://www.peoples.ru/science/biology/efroimson/Мало того, он явился первым серьезным критиком моих книг, посвященных детству и творчеству.

Священник Александр Мень был убит 9 сентября 1990 года.

Горенштейн Ф. Улица Красных Зорь // Чистые Пруды. М.: Моск. рабочий, 1900. Мой рассказ, опубликованный там же, назывался «Заначка».

Мы с мамой выхаживали Семена Израилевича после тяжелых операций в то время, когда разыгралась история с альманахом «Метрополь». Рукопись романа Гроссмана «Жизнь и Судьба» я увезла из их дома, боясь обыска. Нам удалось поднять на ноги Семена Израилевича и передать рукопись в виде фотопленок на Запад. В 1986 году политика СССР стала меняться, и Семен Израилевич дожил до публикации романа своего друга Гроссмана и издания своих книг – «Декады» и «Жизни и судьбы Василия Гроссмана» в своей стране. В этом и заключалась «наша» победа.

Мама и Семен Израилевич гостили в Израиле по приглашению Шамира, тогдашнего премьер-министра. Ноябрь 1990 года выдался солнечный, и нам удалось попутешествовать. Увы, для Семена Израилевича это посещение Израиля оказалось первым и последним. Но мы с мамой после 2003 года ездили и на Красное море, и в пустыню Негева. «Эх, Семочка, это бы тебя поразило, – вздыхала мама, – но ты и так все видишь», – добавляла она вопросительно.

Лена Кешман (Изюмова) репатриировалсь в Израиль с детьми и собакой.

Дочь Сергея Макарова от первого брака.