Николай Сотников - «И дольше века длится век…». Пьесы, документальные повести, очерки, рецензии, письма, документы

Мы условились, что я непременно приглашу его на просмотр, когда всё будет готово. На том мы и расстались.

Работа над фильмом шла боевыми темпами, и вскоре всё в основном было готово. И я сам отправился в Никольский собор пригласить на просмотр нашего консультанта и советчика. Разговор был очень коротким, и я его в свой актив даже не вношу. Посему дальше буду говорить о третьей , а не о четвертой нашей беседе.

На киностудиях всегда вечная неразбериха, а в военных условиях и того пуще! То зала нам не давали сразу, то механик куда-то подевался. Пришлось подождать. Я неловко пошутил о кинохаосе и попросил запастись терпением. Прошли в зал. Вдруг оказывается, какие-то нелады с проекционным аппаратом. Возникла пауза. Чтобы её уместно заполнить, я стал рассказывать о работе кинематографистов во фронтовых условиях, потом зашла речь о блокадном репертуаре, вспомнил я и довоенные фильмы, в том числе – и художественные, отметив при этом военно-историческую тему.

Митрополит очень оживился, когда я стал ему рассказывать о том, что мы собрали небольшой фонд таких фильмов, в том числе в этот фонд вошли «Александр Невский», «Богдан Хмельницкий» и «Минин и Пожарский». Я спросил, удалось ли митрополиту посмотреть эти ленты в довоенные годы. Митрополит посетовал, что ему, как духовному лицу, неудобно посещать кинотеатры, а иной возможности познакомиться с этими фильмами у него нет. Я-то по наивности думал, что у церковного руководства и кинозал есть! Ничего подобного в ту пору не имелось, оказывается.

И тут я на свой трах и риск, извинившись за отлучку, рванулся к студийному начальству – так, мол, и так, говорю, надо митрополиту фильмы о воинстве русском показать. Что у нас есть? Сейчас? Оказалось – «Александр Невский» и «Богдан Хмельницкий». Копии в хорошем состоянии, показать их можно. Я обратно в просмотровый зал. Митрополит Алексий терпеливо меня дожидается. Предлагаю ему программу – после просмотра нашего фильма (я так и сказал – НАШЕГО) можем предложить на выбор «Александра Невского » или « Богдана Хмельницкого». Митрополит улыбнулся и как-то очень добросердечно и учтиво попросил: «А можно не или , а и? И то, и другое. И нет ли у у вас “ Минина и Пожарского ”? Я лишь читал об этом фильме. К тому же он, хотя и о другом времени, но прямо о том, о чем и наш фильм». И он так и сказал: «НАШ». Я ответил, что в принципе можно – зал за нами до позднего вечера закреплен, но копия фильма «Минин и Пожарский» не очень хорошего качества. «Это не беда, – ответил митрополит. – Основное понять и почувствовать можно!» На моё предостережение, что это всё подряд очень утомительно, он ответил, что это его не страшит, а другой возможности может больше не представиться. Я дал команду киномеханику: «Мотор!», а сам ринулся организовывать для митрополита копии заинтересовавших его кинолент, а также какой-то, пусть самый скромный стол.

Наш фильм митрополит принял благосклонно, подтвердил свои прежние оценки сценарного плана и дикторского текста, особенно отметил качество и эмоциональную выразительность съёмок, добавив при этом, что впервые убедился в том, что документальное кино может волновать как художественное произведение. Я в свою очередь от имени руководства студии и коллег кинематографистов сердечно поблагодарил митрополита за понимание, помощь и добрые советы. Мы вместе просмотрели «Александра Невского», сделали перерыв и втроём вместе с киномехаником разделили скромную трапезу с чаепитием. Киномеханик поначалу робел, чувствовал себя неловко рядом с таким духовным лицом в облачении, а потом довольно быстро освоился и стал внимательно слушать нашу беседу.

А беседа была о русской истории. Я историческую тему очень любил и сейчас люблю – почти все мои произведения носят исторический характер. Немало читал и как читатель, и как редактор, и как автор, подбирающий материал. Историю (особенно историю искусств) как студент и слушатель с особым удовольствием изучал. Митрополит оказался очень искушенным в области истории человеком, эрудированным, мыслящим. Он знал множество фактов, умело их подавал, прекрасно вёл беседу, был демократичен и деликатен по отношению к собеседникам, слушателям. Киномеханик, видавший виды в просмотровых залах (слышимость-то неплохая!), бывший свидетелем чаще разносов и скандалов, чем неспешных бесед и поздравлений, потом сказал мне, что он просто очарован неожиданной беседой. Сам он человек в летах, неверующий, думал, что кроме молитв и цитат канонических ничего не услышит, а он вообще ничего несветского не слышал, будто беседовал с профессором вуза или музейным работником, или же литератором…

Отдохнув, мы ещё посмотрели два фильма и оба проводили митрополита до выхода, где его ждал возок. Я чуть было не забыл сказать, что, узнав о возможности просмотра художественных лент, митрополит попросил меня спуститься вниз и отпустить возницу, назвав ему примерное время окончания просмотра. Это тоже яркая черта в характере митрополита, и я её не могу не отметить.

… Прощались мы навсегда, а так, как будто – до следующей светской встречи. Больше никогда не виделись. Вскоре он стал патриархом и долгие годы возглавлял Русскую православную церковь. Для таких людей, как он, время идёт медленно, и живут они долго…

Я стал москвичом, изредка слышал упоминание о патриархе Алексии, видел его несколько раз на телеэкране. Очень он постарел. Ведь он и тогда в блокаду казался далеко не молодым человеком. Потом он умер, и я прочитал об этом. Прочитал и решился начать этот мемуарный очерк о том, как я, убеждённый атеист, встречался с будущим патриархом в осаждённом Ленинграде, как мы делали наш фильм, как беседовали… А беседовали мы как два патриота, два гражданина, мечтавших о Победе и гордых прошлым нашей сражающейся Родины.

Наш фильм увезли в Москву, говорят, – на самолёте. С тех пор я его не видел. Писатели порою сетуют – вот подарил бы свою книгу, да не могу: все экземпляры разошлись. А что от фильма остаётся! Тем более заказного?.. Да ещё такого, как этот!..

Слышал я, будто в Москве наш фильм доснимали, включали в него кадры отправки на фронт зимой из-под подмосковной Коломны танковой колонны имени Дмитрия Донского на фронт. Говорят, что какие-то кадры цитировались в фильмах о войне, но не те, что мы в Никольском соборе снимали. А как теперь проверишь, если авторства в полном смысле слова у меня в этот раз не было.

А потом я узнал, что патриарх Алексий причислен к лику святых. Выходит, я должен буду волей-неволей житие святого писать! Но это уже не мой жанр \ И я отложил уже начатый очерк в сторону. А вот теперь вернулся к нему вновь. Толчком к принятию этого решения послужил один дорожный короткий разговор.