Цезарь Миллан - Уроки для «Вожака стаи»

Немного пошныряв в окрестностях, я узнал, что владелец ирландца – доктор Карлос Гузман, живший в богатой части города. Доктор Гузман владел, выращивал и показывал на выставках чистокровных ирландских сеттеров, которые всегда становились победителями. Он был первым человеком в Масатлане, которого я видел выгуливающим собаку, а он делал это каждый день в три пополудни. Этот человек нажил состояние, делая незаконные аборты, спрос на которые был крайне высок у женщин высшего общества. Моя мать, ревностная католичка, осуждала его из-за этого – но я думал только о его собаках, поэтому я стал его тенью во время этих дневных прогулок. Это стало настоящим ритуалом для меня.

И вот однажды я набрался смелости подойти к доктору Гузману. Он выходил на прогулку с собаками примерно в то же самое время, когда я шел из школы. Раньше я ждал, пока он завернет за угол, и только потом следовал за ним на расстоянии. Но в этот полдень я буквально бежал за ним вниз по улице. Я, должно быть, до смерти испугал его! Я бросился за ним по крутому холму, открытому всем ветрам, и, когда, наконец, едва дыша, догнал его, буквально засыпал всеми вопросами, которые только мог вспомнить, о его собаке и породе. Я выпалил их, как из пулемета.

Отойдя от шока, доктор Гузман улыбнулся. Я развеселил его или, быть может, он увидел мою искреннюю страсть к собакам, что было совсем нетипично для мальчика из рабочей семьи в Мексике. Когда я спросил его, можно ли мне будет получить одного из его будущих щенков, его глаза блеснули, и он согласился. Конечно же, я знал, что со временем щенки появятся, потому что в то время никто в Мексике – и я именно это и имею в виду – не стерилизовал и не кастрировал своих собак. В мексиканской культуре даже мысль о том, чтобы лишить какого-либо самца его «мужественности», была табуирована – даже если этот самец был собакой. И это опасная ситуация, которую я стараюсь исправить, разъясняя людям, что стерилизация и кастрирование нужны для сокращения числа брошенных и бездомных собак, которое только в Америке оценивается более чем в шесть миллионов особей.

Щенок, которого доктор Гузман подарил мне, был девочкой, и я назвал ее Салюки. Салюки – борзая, выведенная древними египтянами, я как раз читал про них в это время. Мне нравилась сама идея назвать мою новую собаку, которая немного была похожа на салюки – первую выведенную породу в истории. Это позволяло мне чувствовать связь с собаками и с их прошлым.

Позже я понял, что доктор Гузман отдал мне самого «страшного» щенка в помете. Он любил выставлять своих собак, так что он отдал мне ту, которая даже последней не выиграла бы конкурсы красоты ирландских сеттеров. Салюки была крупнокостной девочкой, и у нее не было ни капли от той грациозной женственной красоты, которыми отличались модельные ирландские сеттеры.

Конечно, я не знал, в чем разница, а даже если бы и знал, то для меня это не имело никакого значения. Я был настолько счастлив и горд, что она моя! Как по мне, так она была самой совершенной, самой красивой собакой в мире.

Я изумил мою мать, когда пришел домой с новым щенком, но она всегда поддерживала мои увлечения. Папа был столь же поглощен животными, как и я, так что с родителями у меня проблем не было. А Регалито и вовсе был счастлив получить друга для игр на все то время, пока я был в школе.

Воспитание Салюки – первой чистопородной собаки, которой я владел, – дало мне и радость, и даже еще более возросшее чувство ответственности. Я был полон решимости не повторять те ошибки, которые я допустил с Регалито.

Я уже начал схватывать, что нужно делать, чтобы собака была счастлива и в городе. И что значительно более важно, я начал понимать важность чувства свободы – и для моих собак, и для меня.

По мере того как Салюки росла, я начал выгуливать ее вместе с Регалито. Мне не нравилось, что доктор Гузман выгуливает своих собак на поводке. На мой взгляд, это ограничивало их свободу. И поскольку в то время в Мексике еще не были приняты законы об обязательном ношении поводка, я мог гулять с Салюки, идущей рядом со мной безо всякой привязи. Поскольку я удовлетворял самую важную ее потребность в свободе и движении – стремление быть на улице, вдыхать запахи, гулять и перемещаться вместе с ее стаей, – то мне было легко научить ее совершенному подчинению и умению всегда следовать за мной или идти справа от меня. Соседи считали, что это какой-то волшебный фокус. Как я уже говорил, в Мексике собаки не ходили рядом с людьми.

«Для меня “Собачьи дни” – символ апокалиптической эйфории, хаотической свободы и быстрого, действительно быстрого бега с широко закрытыми глазами».

Мой отец работал фотографом и оператором на фрилансе долгими изнурительными часами. Когда мне исполнилось двенадцать, ему удалось отложить достаточно денег, чтобы купить для нас маленький домик в Масатлане, всего в двух кварталах от пляжа. Перед домом был сад для собак, а в нем самом – значительно больше места для нашей растущей семьи, в которой теперь были не только я и Нора, но и моя младшая сестра Моника и только что появившийся на свет брат Эрик.

Переезд в новый дом словно открыл для меня наконец двери моей темницы. Возможность слышать рокот океана поблизости будила какие-то естественные и первобытные чувства, и я наслаждался его звуками и запахами. Океан пах свободой и будущим.

Разумеется, я брал обеих собак с собой. Регалито уже начал стареть, но он стал куда более счастливой собакой с тех пор, как я начал учиться пониманию его нужд и стал выгуливать его и Салюки на улице. И оба они в каждый момент нашей новой жизни были бесконечно счастливы забыть о нашей крошечной квартирке на втором этаже.

Я становился старше и начал уходить все дальше и дальше от нашего района, чтобы самому исследовать город, и постоянно сталкивался с людьми, спрашивавшими меня о моих собаках, которые всюду были со мной рядом. Довольно скоро я стал известен как мальчик, свихнувшийся на собаках. И это работало в мою пользу, потому что, когда у кого-то появлялись лишние щенки, они спрашивали, не нужны ли они мне. Я никогда не отказывался. Я также пролистывал страницы объявлений в газете в поисках людей, продававших собак или щенков. Мои родители, довольные, что я нашел свое призвание, были счастливы поддержать мои устремления.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.