Джозеф Инрайт - «Синано» – потопление японского секретного суперавианосца.

При тусклом свете от запасного генератора мы выглядели полуобнаженными красными дьяволами, которые пытались невероятными усилиями привести в движение штурвал, обычно управляемый электрическим двигателем. В темноте, в чаду все это походило на сущий ад.

Когда вышел из строя второй генератор, я почти потерял надежду остаться живым. К счастью, вскоре мы получили приказ собраться на полетной палубе. Когда мы поднимались наверх, кто-то едва не задраил (179) надо мной люк. Я думаю, что был последним из нашего расчета, кому удалось спастись».

В насосной станции, находившейся на несколько палуб ниже, лейтенант Инада и восемь человек его команды безуспешно пытались устранить крен корабля, перекачивая воду из трюмов правого борта в помещения левого борта. Скоро они оказались все в ловушке. Единственную дверь, через которую они могли выйти, заклинило сильным напором воды. Некоторые матросы начали метаться и пронзительно кричать от ужаса. Попытки офицера успокоить их были бесполезны. О себе он не беспокоился и думал только о том, как с честью выполнить свой долг.

Кэптен Миками передал ему по переговорной трубе, что им навстречу пробирается спасательная партия, которая попытается освободить их при помощи ацетиленовых горелок.

Когда вода поднялась еще выше, кэптен Абэ сказал лейтенанту Инаде через переговорную трубу:

– Держитесь, моряки. Наши люди пробиваются в вам сверху.

– Благодарю вас, сэр, – ответил лейтенант Инада, – но я уже приготовился к смерти. Мы находимся в полной темноте. Вода все время прибывает. Пытаемся исправить насос.

Кэптен Абэ выразил надежду, что они благополучно выберутся наверх.

В то время, когда спасательная партия лихорадочно работала, стараясь разрезать стальной лист и пробраться к команде лейтенанта Инады, крен «Синано» все более увеличивался. Когда остановились двигатели и край полетной палубы уже почти касался воды, спасательная партия вынуждена была отступить.

Через пять часов после того, как «Синано» был атакован американской подводной лодкой, лейтенант Инада вызвал по телефону мостик. Там находился энсин Ясуда.

– Это говорит лейтенант Инада из насосной станции. Вода почти затопила нас. Скоро мы не сможем переговариваться с вами. Больше я не смогу докладывать обстановку.

Затем обреченный на смерть офицер спросил, который час.

– Сейчас восемь тридцать, лейтенант, – ответил энсин Ясуда. (180)

Тут лейтенант Инада прокричал свои последние слова:

– Я умираю раньше вас и молюсь теперь за «Синано» и его экипаж!

Энсин Ясуда передал последние слова офицера кэптену Абэ, который печально покачал головой и сказал:

– Мужество лейтенанта Инады и его матросов соответствует лучшим традициям императорского флота. О них всегда будут помнить грядущие поколения.

Кэптен Тераути и лейтенант Сибата, стоя на мостике эсминца «Юкикадзе», шедшего по левому борту авианосца, делились своим беспокойством по поводу перехваченных радиопередач с неприятельской подводной лодки, когда в корпус «Синано» стали врезаться торпеды.

После войны, давая интервью Тойоде, лейтенант Сибата живо вспоминал тот момент. Он как раз смотрел на громадный авианосец, когда раздался первый взрыв. Пламя так ярко осветило всю окружающую поверхность океана, что лейтенант вначале подумал, что торпеда ударила в левый борт. Сигнальщик тут же доложил на мостик о том, что «Синано» торпедирован. Кэптен Тераути объявил боевую тревогу и приготовился к атаке глубинными бомбами.

Узнав, что в «Синано» попали, по меньшей мере, еще три торпеды, лейтенант Сибата был удивлен, что авианосец сохраняет скорость. Пожав плечами, он решил, что кэптен Абэ знает что делает. Во всяком случае, «Синано» считался непотопляемым. Тем не менее, ему хотелось, чтобы кэптен Абэ изменил свой курс и направился на мелководье.

Крен на правый борт «Синано» увеличился до 15 градусов. По корабельной трансляционной сети, которая еще функционировала, раздался голос кэптена Абэ: «Я отдал приказ «Синано» направиться к мысу Сиономисаки. Всем оставаться на своих боевых постах. Мы должны выровнять корабль».

«Синано» шел все еще со скоростью почти 18 узлов. Морская вода врывалась в пробоины на корпусе. По всему авианосцу раздавались крики раненых и охваченных ужасом рабочих-корейцев.

Постоянно поступали доклады от аварийных партий. Они заносились в вахтенный журнал центрального поста борьбы за живучесть.

О каждом донесении немедленно докладывалось (181) кэптену Абэ, который вместе со старшими офицерами штаба находился на бронированном командном пункте на мостике.

Кэптен Миками тоже присоединился к командиру. Содержание донесений подтвердило худшие опасения кэптена Абэ Торпеды непостижимым образом поразили внутренние отсеки корабля. Противоминные були, опоясывающие корпус авианосца, не смогли смягчить их удары. Они врезались в бетонные були, как нож в масло.

– Хуже не бывает, – сокрушался кэптен Миками. – Четыре попадания, и три из них в цитадель авианосца, просто не понимаю, как такое могло случиться…

Энсина Ясуду, слушавшего их разговор, мгновенно охватило чувство обреченности. Цитадель! Это была наиболее защищенная часть авианосца – самое его сердце, где было установлено наиболее ценное оборудование. В этом месте, расположенном между 70-м и 186-м шпангоутами и простирающемся на всю ширину корабля, находились котлы, двигатели, рулевое оборудование, электронные приборы и аппараты, обеспечивающие связь, а также погреба с боеприпасами.

Наиболее важные функции корабля осуществлялись при помощи оборудования, размещенною в цитадели.

Вскоре после торпедирования авианосца кэптен Абэ вызвал командира боевой части связи коммандера Араки. Вместе они составили радиограмму бедствия SOS, которую решили отправить открытым текстом в военно-морскую базу Йокосука. Не было смысла тратить драгоценные минуты на то, чтобы зашифровать ее: противник и так знал местонахождение «Синано».

– Отправьте ее немедленно, коммандер, – приказал кэптен Абэ.

Офицер связи вручил текст старшине-радисту Ямагиси, который немедленно ее передал: «Синано» торпедирован в 03.17 в точке 108 миль пеленг 198 градусов от маяка Омаэ». То самое место, о котором энсин Ясуда докладывал раньше командиру. Радиограмма была передана в 3.30. Это сообщение должно было предупредить все японские корабли о присутствии в данном районе подводных лодок противника.

К 4.20, несмотря на усилия аварийно-ремонтных партий, скорость «Синано» стала падать. В связи с тем, что крен на правый борт увеличивался, кэптен (182) Абэ принял решение о затоплении пустых цистерн по левому борту.

На короткое время эта мера позволила уменьшить крен до 12 градусов.