Алексей Филатов - Крещённые небом

— Иногда казалось, что он отчаянный человек, — характеризовал Савельева полковник Владимир Луценко. — Но на самом деле он всегда действовал в высшей степени расчетливо. Он был профессионалом самого высокого класса, знал службу не по учебникам или докладам подчиненных, а по жизни и собственным докладам о выполнении заданий. Много раз он попадал в такие ситуации, из которых выйти живым было просто невозможно. Анатолий всякий раз каким-то непостижимым образом справлялся с ситуацией. Я обязан этому человеку своей жизнью.

…Находясь в горячих точках, Анатолий Николаевич не мог и представить, что пламя полыхнет в Москве, и на улицы любимого города будет введена тяжелая техника. Вместе с товарищами ему предстояло взять штурмом Белый дом. Руководство всей операцией было поручено Герою Советского Союза Виктору Фёдоровичу Карпухину. Однако ситуация развивалась совсем в другом направлении, нежели того хотели организаторы ГКЧП, и упущенная ими возможность, когда сотрудники Группы «А», окружив дачу в Архангельском, были готовы арестовать Ельцина, переросла в цепь фатальных ошибок и неудач.

Из протокола допроса начальника отделения Группы «А» Анатолия Савельева:

— Как профессионал скажу, что в техническом плане штурм здания Верховного совета РСФСР не представлял особой сложности, наши люди хорошо подготовлены и смогли бы выполнить поставленную задачу. Но на каком основании мы должны были проводить такую операцию? Если бы мы, допустим, знали, что здание Верховного Совета заняли депутаты какой-нибудь одной республики России, это было бы незаконно и могло рассматриваться как противоправное действие, что оправдывало бы применение нашей Группы. И совсем другое дело, когда речь идет о законном местонахождении законно избранных депутатов России. Но как быть с приказом? Чтобы найти выход из положения, в котором мы оказались, я предложил своему коллеге Гончарову и другим в разговоре с начальством ссылаться на то, что поставленное задание невозможно выполнить по техническим причинам. После рекогносцировки мы, начальники отделений, стали говорить, что проводить штурм здания невозможно.

На земле Афганистана сотрудник Группы «А» Анатолий Савельев обрел Бога в своей душе. Это была его третья командировка «за речку». Труднейший ночной переход через ущелье, отвесная скала. Зыбкая опора поехала из-под ног, рукам не за что ухватиться. Впоследствии Анатолий Николаевич вспоминал, что в момент отчаяния он воскликнул: «Господи, помоги!» Не было иных слов, иной надежды.

Наталья Михайловна рассказывает об этом так:

— Многие факты из его боевой биографии я узнавала совершенно случайно. Например, я как-то была в гостях, и мне рассказали, как муж едва не погиб в последней командировке в Афганистан. Кому-то из раненых ребят срочно требовалась кровь. Он ночью вышел в горы и карабкался по скалам, чтобы добраться до госпиталя, где могли помочь бойцу. Муж почти падал вниз, когда с отчаянием и надеждой подумал: «Боже, если ты есть — помоги!» Он нащупал одну колючку, еще одну — и так выбрался…

После этого Толя начал очень серьезно относиться к религии. Еще в педагогическом институте, где был предмет «научный атеизм», он все источники изучал в «подлинниках»: и Библию, и Коран. Он тогда уже начал задумываться, а так ли это на самом деле, как преподносят официальные источники?..

После его последней командировки я попала в клинику неврозов, — продолжает рассказ о доле жены спецназовца Наталья Михайловна. — В Союз из Афганистана уже вовсю приходили «цинки», а от него долго не было никаких известий. Я чувствовала себя очень плохо. Мне было даже хуже, чем в первый раз, когда он оказался в Афганистане еще в 1979 году.

Однажды, когда муж в очередной раз находился далеко от Москвы, у нее родились строчки:

Часто после командировок на войну люди ожесточаются. По-разному бывает, но из Афганистана Анатолий Николаевич приехал другим человеком. Обращение к Богу стало логическим шагом на его духовном пути, а не каким-то случайным эмоциональным порывом.

Как уже отмечалось, полковник Савельев прошел все без исключения «горячие» точки на территории бывшего Советского Союза. Был в Баку, Будённовске… и когда понял, что «Альфу» бросают на верную смерть, — решил находиться среди своих боевых товарищей. И Богородица была с «Альфой» и заложниками в тот страшный день штурма.

«Этот человек не афишировал ни своей веры, ни своих дел, — напишет после его смерти на страницах нашей газеты «Спецназ России» ветеран Группы «А» Дмитрий Макаров. — И не потому, что боялся быть непонятым — поповские, дескать, штучки. Нет. Просто он поступал так, как и должен поступать русский православный человек. Даже его жена, Наталья Михайловна, не знала, например, что ее муж помог вернуть церкви Ново-Иерусалимский монастырь. Местные власти хотели сделать на его территории зону исторического туризма и отдыха. Казалось, что так и будет. Тогда Анатолий Николаевич взял документы, подготовленные православной общиной, и положил их на стол высокого руководства в Кремле».

— Моя приятельница как-то пригласила меня с младшей дочкой на Рождество в Ново-Иерусалимский монастырь, — вспоминает Наталья Михайловна. — Приезжаем, она подводит меня к архимандриту со словами: «Это жена того самого Анатолия Николаевича Савельева». А я ничего не знала о роли мужа. В то время государство хотело передать прославленную обитель Церкви, но там размещался музей, а администрация города Истры вообще хотела устроить там казино и сеть ресторанов. И первое, что сделал Толя, через своих ребят стал передавать письма прямо президенту. Это было в начале 1990-х годов.

… Рассказывают и такое: Савельев буквально вымолил свою жену, которая тихо угасала в госпитале. Врачи умыли руки, отказавшись фактически от дальнейшего лечения. По их мнению, болезнь прогрессировала, и остановить ее уже не представлялось возможным. Анатолий Николаевич приходил каждый день, улыбался: «Все будет хорошо». И действительно, это «хорошо» вдруг стало реальностью. Больная вопреки мнению врачей пошла на поправку. Уже дома, после госпиталя, Наталья Михайловна узнала от дочерей, что ее муж каждый день ходил в церковь…