Александр Шипунов - Спецназ ГРУ в Кандагаре. Военная хроника

Видя, где и в каких позах лежали тела, можно было понять, почему они не оказали достойного сопротивления. Во время ночного боя, оказавшись в мертвой зоне под сопкой, «духи» могли бы воспользоваться преимуществом. Разведчики каждый раз, ведя огонь, приподнимались от земли, четко проецируясь по пояс на фоне неба. Но взрыв мощностью в семь килограммов тротила в упор, нашпигованного рубленой стальной проволокой, поверг их в шок. Заставил трепетать, сломил их волю к сопротивлению. Боевики оцепенели, как звери, ослепленные ярким светом. Побросав оружие, они были перебиты кинжальным огнем группы.

Собирая трофейные стволы, спецназовцы насчитали четырнадцать трупов и обнаружили кровавый след, который вел в высохшее русло, под прямым утлом уходившее от дороги. Обложив его с двух сторон, как волки, разведчики крадучись пошли по следу. Вскоре увидели лежавшего на земле человека. Пулеметчик занял позицию в корнях чахлого деревца, приготовился прикрыть товарищей. Не дойдя десяти шагов, снайпер опустился на колено и тщательно прицелился в голову лежащего.

Двое разведчиков подползли к нему вплотную. Моджахед спал, закутавшись с головой в накидку, из-под которой торчали только ноги. Одна из икр почернела и опухла, пробитая пулей. Стало ясно, почему он не ушел. Возле головы спящего лежала граната, автомат находился в стороне. «Вот сука!» — подумал разведчик, выкрав гранату, и, уже не опасаясь, поднялся на ноги.

Разбуженный ударом ноги, «дух» рывком сбросил с себя одеяло, судорожно принялся шарить рукой вокруг. Подведенные черной тушью глаза расширились от страха. Смех шурави вызвал в нем дикий ужас, и он завизжал. Это был мальчишка, на вид ему было лет шестнадцать. Его не застрелили на месте.

— Что мы, звери, детей убивать? — со злой ухмылкой говорил Эдик, до хруста проводом стягивая кисти пленного.

Всю обратную дорогу в батальон его не щадя будут бить, вымещая злобу за погибших в этих диких краях товарищей. От окончательной расправы его спасет только вмешательство офицеров.

Окрыленные успехом, разведчики не роптали на то, что возвращение в батальон затягивается. У пришедшей утром для их эвакуации бронегруппы что-то не ладилось. Вот уже один бронетранспортер взят на буксир. Глохнет через каждый километр второй. Так, ерзая, постоянно останавливаясь для того, чтобы устранить поломку, к обеду «броня» выползла на равнину. До бетонки, ведущей в Кандагар, оставалось с десяток километров. Офицеры, посовещавшись, связались с центром боевого управления батальоном и запросили помощь. Командование отряда незамедлительно отправило к ним резервную «броню».

Пять боевых машин пехоты, перемалывая гусеницами каменистую землю Аргестана, мчались к товарищам. Ну, вот и они. Натужно ревя, выбрасывая вверх черный от копоти столб выхлопных газов, из-за сопки лихо вылетела боевая машина. На ее антенне развевался алый флажок.

— УРА!!! — радостно закричали разведчики, утомленные ожиданием.

Справа и слева стали пускать сигнальные ракеты, салютуя друзьям. «Первая», считал про себя машины Саша. Где-то за сопкой хлопнул взрыв. Наступила тревожная тишина.

Тихий треск радиоэфира всколыхнул надрывный крик радиста:

— У нас подрыв…

После короткой паузы, сдерживая плач, он выдавил из себя в эфир:

— Пятеро погибли.

Страшной силы взрыв расколол корпус боевой машины пополам, в прах разнес катки. Башню с сидящим на ней по-походному десантом выбросило на огромную высоту. Мертвые уже в воздухе, они упали вместе с ней за сотню метров от горящего остова машины.

Днем, связываясь с отрядом, офицер, командовавший застрявшей «броней», оценив характерные особенности пройденного им маршрута, опасался закладки фугаса, предостерегал «идти его дорогой». Чутье — дело тонкое. Он был уверен, что к его мнению прислушались.

И теперь был взбешен: «Я же говорил ему…» Яростно матерясь, посылал проклятья.

«Броню» вел новый командир 1-й роты. Упрямый, самонадеянный, целый капитан подставился и был жестоко наказан. Только платой за его упертость стали жизни молодых ребят.

Когда стемнело, пришел вертолет-спасатель. Лучом посадочной фары долго шарил по земле, подбирая площадку для посадки. Забрав тела погибших, рубя со свистом лопастями воздух, оторвал колеса от грунта. Наклонившись набок, провалился в темноту… В последний раз понес ребят в отряд.

Когда отряд выходил в Союз, башню сняли с постамента и забрали с собой. Из Азербайджана ее вывезти не удалось. Но с тех пор, где бы ни располагался отряд, везде ставили ОБЕЛИСК, на котором высекали имена погибших воинов. Это дань памяти. Традиция.

Через полгода вертолет, в котором находилась группа Гугина, в результате столкновения с другим вертолетом загорелся в воздухе и начал падать. Им пришлось аварийно покидать борт, выбрасываясь с парашютами из горящей машины. Гугин сильно обгорел, но покинул борт последним. При этом «Нийя — искусственный человек» — Сергей Пахно — сгорел во втором вертолете.

Пучко был награжден за этот бой медалью «За отвагу», а через двадцать лет стал депутатом Рады.

А Саня до сих пор не любит запах розового масла.

Звено вертолетов 205-й отдельной авиационной эскадрильи, приданной Кандагарскому батальону спецназа, на максимальной скорости мчится над степью в районе Аргестан. Внутри двух транспортных «восьмерок» — разведгруппа 1-й роты 173-го отдельного отряда. Разведчики, в очередной раз выполняя свою работу, готовятся к высадке. Командир группы — старший лейтенант Усольцев, позывной — «Геолог». Сбавляя скорость машины, зависают над поверхностью, винтами разгоняя облака пыли, касаются колесами земли. Боковая дверь съезжает вбок, но из нее выпрыгивают только два бойца. Отбежав от молотящей «вертушки» на тридцать метров, они срывают бумажную обертку с пары пачек галет из сухого пайка и разбрасывают все содержимое. Также на месте ложной высадки спецназовцы оставляют пачку сигарет «Охотничьи» и несколько автоматных патронов калибра 5,45 мм. Нам предстоит еще одна такая посадка, и только в третий раз на границе дня и ночи мы все покинем борт и, укрывшись в сухом русле, будем ожидать команду начать движение.