Евсей Гречена - Война 1812 года в рублях, предательствах, скандалах

При этом генерал А. П. Ермолов, будучи сам известным в армии интриганом, оказавшись «подмятым» кутузовским окружением, открыто начал весьма негативно отзываться о главнокомандующем. Например, в своих «Записках» он написал:

«Между окружавшими его <���…> были лица с весьма посредственными способностями, но хитростию и происками делались надобными и получали значение. Интриги были бесконечные; пролазы возвышались быстро».

Генерала же Коновницына Ермолов вообще оскорбил, написав в одном из писем, что тот «великая баба в его должности» и «бестолочь страшная».

И конечно же увлеченным всей этой «борьбой» русским полководцам было в тот момент не до «последнего и решительного боя» со все еще достаточно сильным Наполеоном. Для них, похоже, гораздо важнее были бесконечные интриги и демарши взаимного неудовольствия.

В результате русская армия не смогла одержать решительной победы ни под Тарутино, ни под Малоярославцем. При этом М. И. Кутузов с упорством, достойным лучшего применения, придерживал свои основные силы и «старался не втягивать» их в бой с остатками армии Наполеона, предпочитая «подгонять противника и держать его постоянно в напряжении».

Более того, в сражении под Малоярославцем, которое стало третьим по масштабам за всю историю войны 1812 года после Бородино и Смоленска, Кутузов не просто оставил город, но и отступил к югу. При этом в своем донесении императору он фальсифицировал результат битвы, объявив, что Малоярославец 12 октября остался у русских.

А дальше вообще происходило нечто невообразимое. Как известно, Наполеон находился в Малоярославце до 15 (27) октября, а потом двинулся на север. При этом Кутузов продолжил отступать на юг. Историк Н. А. Троицкий называет это «парадоксальным, беспримерным в истории войн фактом».

Невероятно, но имело место отступление от отступающего противника, что по своей сути является полным маразмом. Подобным, наверное, не может похвастаться ни один полководец в мировой истории.

В результате Наполеон получил огромный выигрыш во времени и возможность оторваться от русской армии.

В сражении под Вязьмой 22 октября (3 ноября) 1812 года Кутузов выступил в свойственной ему манере: он, как пишет В. И. Левенштерн, «остался безучастным зрителем этого боя».

Это бездействие главнокомандующего не позволило генералу Милорадовичу, командовавшему авангардом, отрезать под Вязьмой как минимум один, а то и два-три корпуса французов.

В сражении под Красным 4–6 (16–18) ноября получилось примерно то же самое: главные силы Кутузова фактически не участвовали в трехдневных боях.

Последнюю пощечину упрямый до шизофрении Кутузов получил на реке Березине.

Казалось бы, вот она — победа! Русские войска вполне могли преградить путь отступавшему Наполеону в Борисове. И все! Конец войне, конец Бонапарту! Полное окружение армии Наполеона на реке Березине было неминуемо: на противоположном берегу деморализованной Великой армии путь преградила армия Чичагова, с флангов — корпуса Витгенштейна и Платова, с тыла — основные силы русских (армия Кутузова).

Карл фон Клаузевиц авторитетно заявляет: «Никогда не встречалось столь благоприятного случая, как этот, чтобы заставить капитулировать целую армию в открытом поле».

Но, к сожалению, ничего подобного не произошло. Наполеону удалось спокойно навести понтоны и переправить основную часть войск.

Конечно же очень быстро был найден виновник этого серьезного стратегического просчета. В частности, адмиралу П. В. Чичагову вменяли в вину несколько ошибок, которые якобы позволили императору Наполеону и его армии избежать гибели. Однако при внимательном рассмотрении можно заметить, что это, мягко говоря, не совсем так.

Что же произошло на самом деле?

Считается, что П. В. Чичагов со своей армией должен был отрезать Наполеону пути отступления при переправе через Березину. При этом в армии Чичагова было только 32 000 (по другим сведениям, 27 000) человек, в том числе более трети кавалерии, которая не могла эффективно действовать на лесистых и болотистых прибрежьях Березины.

Одновременно с этим планировалось ударить по остаткам армии Наполеона с севера войсками П. Х. Витгенштейна, ранее прикрывавшими направление на Санкт-Петербург, а с востока — главной армией под командованием М. И. Кутузова. И в связи с этим очень важно отметить тот факт, что у Кутузова в тот момент имелось до 50 000 человек, а у Витгенштейна — около 40 000 человек.

Нетрудно подсчитать, что под общим командованием Кутузова находилось примерно 122 000 человек. Наполеон же, даже присоединив к себе корпуса маршалов Уцино и Виктора, имел лишь 40 000 боеспособных солдат и офицеров, а также примерно 35–40 тысяч безоружных отставших и больных, которые уже давно не помогали армии, а только мешали ей.

К сожалению, даже имея такое огромное превосходство в силе, Михаил Илларионович «не имел больше никакого желания вступать в открытый бой с Наполеоном. Действия основной русской армии, измотанной и поредевшей пуще французской, ограничивались преследованием французов. Кутузов решил, что пусть теперь попотеет адмирал Чичагов, тот самый наглец, что уличил его, Кутузова, в запущенном состоянии Дунайской армии в 1811 году» [63] Голденков М. А. Наполеон и Кутузов: неизвестная война 1812 года. Минск, 2010. С. 240. .

4 (16) ноября 1812 года П. В. Чичагов занял Минск, где захватил большие запасы продовольствия, приготовленного для армии Наполеона, некоторое количество пороха и свинца, а также большой госпиталь (а вместе с ним более 2200 пленных). Отметим, что Минск в то время был одним из крупнейших тыловых пунктов снабжения противника, и его потеря резко ограничила возможные пути отступления французов и их союзников.

9 (21) ноября авангард Чичагова под командованием генерала Ламберта после упорных боев захватил Борисов, нанеся поражение польской дивизии генерала Домбровского. На следующий день армия Чичагова полностью заняла линию Березины и начала переправу на другой берег.

Казалось бы, все — мышеловка захлопнулась!

Соратники Наполеона не видели выхода. «Мы все тут погибнем, — говорил Мюрат. — О капитуляции не может быть и речи». Он предложил Наполеону «спасти себя, пока еще есть время», бежать скрытно с отрядом поляков.

Однако в Борисове Чичагов так и не дождался ни Кутузова, ни Витгенштейна. Витгенштейн стоял по приказу Кутузова. Кутузов тоже стоял.

К сожалению, именно тут наступил тот самый момент, когда вступает в силу фактор роли личности в истории. Дело в том, что Кутузов не только остановил марш и в течение нескольких дней не двигался с места — он практически перестал даже координировать действия групп охвата! Выставив небольшие силы на флангах, Наполеон смог легко провести маневр против оставшегося в меньшинстве Чичагова.