Евгений Рогов - Малкольм Икс. Взгляд из русского гетто

Процитируем еще одно знаменитое высказывние Малкольма Икса: «Я учился в средней школе в Мичигане. Моей второй школой было гетто в Бостоне, моим колледжем был Гарлем, ученую степень я получил в тюрьме».

7 августа 1952 года Малкольм Литтл вышел за пределы тюремных ворот, получив наконец условно-досрочное освобождение. Если в эту же самую чарльстонскую тюрьму входил заурядный гарлемский уголовник, то выходил из нее уже человек с исторической миссией, человек, который в скором времени превратится в легенду, в знамя своего (и не только своего) народа.

Выйдя за пределы тюрьмы, Малкольм первым делом приобрел пару очков, наручные часы и чемодан. Эти покупки символизировали новую жизнь Малкольма. Очки корректировали астигматизм, развившийся у Малкольма в тюрьме вследствие постоянного чтения книг, в том числе при слабом освещении. Чемоданы стали его неизменными спутниками в непрестанных поездках по Америке в качестве проповедника ислама среди афроамериканцев. Часы позволяли Малкольму контролировать время, которое он уже никогда не тратил попусту.

Малкольм устремляется в Детройт, где проживали его братья и сестра Хильда, которая хотела видеть брата в числе практикующих мусульман детройтского храма «Нации ислама». По дороге он на одну ночь останавливается в Бостоне у сводной сестры Эллы. В разговоре с нею Малкольм узнал, что в свое время и Хильда, и несчастный Реджинальд безуспешно пытались обратить Эллу в исламскую веру; волевая и независимая Элла совсем не хотела быть мусульманкой, предпочитая любую протестантскую церковь исламу с его строгими моральными предписаниями.

Прибыв в Детройт, Малкольм поселился в доме своего брата Уилфреда. Брат устроил Малкольма на работу в мебельный магазин, расположенный в негритянском гетто и принадлежавший одному еврею. Уилфред был менеджером этого магазина, а Малкольм получил работу продавца. Цены на товары в 3–4 раза превышали их реальную стоимость, но за счет ловко сделанной рекламы обитатели гетто толпами валили в этот магазин. Малкольму было стыдно за соучастие в фактическом грабеже своих соплеменников, но контракт был подписан, и приходилось работать дальше.

Живя в доме своего брата, вся семья которого – он сам, жена и дети – исповедовала ислам, Малкольм чувствовал себя так хорошо и свободно, что часто вставал на колени и благодарил Бога. Атмосфера мусульманского дома – уютная, полная благочестия, мира и покоя – исцеляла Малкольма от долгих лет тюремного заключения. Все члены семьи были доброжелательны, воспитаны. Вместе они совершали молитвы. Впрочем, в то время молитвы членов «Нации ислама» существенно отличались от тех, которые совершают ортодоксальные мусульмане Азии и Африки. Фактически это была медитация. Незаметно от посетителей магазина, в положенные часы, совершив омовение, Малкольм предавался мысленным молитвам.

Вскоре он был принят в детройтский храм и официально стал членом «Нации ислама». Каждый, вступавший в ряды «Нации ислама», должен был написать письмо Илии Мухаммеду, жившему в Чикаго, в штаб-квартиру движения. При вступлении в ряды «черных мусульман» новообращенный давал обет соблюдения моральной и физической чистоты, в том числе: не употреблять алкоголь, сигареты, наркотики, свинину, не прелюбодействовать, а также всемерно содействовать делу возрождения своего народа, отдать все силы для его прогресса и величия.

Малкольм стал посещать храм «черных мусульман» – детройтский храм № 1. Собрания мусульман проходили по средам, пятницам и воскресеньям. Рядом с храмом, который, в сущности, был арендованным помещением магазина, располагалось три загона для забоя свиней. Часто визг забиваемых животных раздавался в храме во время мусульманских проповедей.

Прихожан было немного. Но Малкольма поразило то, чего он никогда не видел в поведении негров, посещающих различные христианские церкви. В храме «Нации ислама» царила атмосфера братства и искреннего взаимоуважения, что было резким контрастом для негритянского общества, где негры были разобщены, завидовали друг другу и соперничали друг с другом. Малкольм видел вокруг себя гордых, исполненных достоинства людей. Мужчины, одетые в строгие костюмы, с галстуками-«бабочками»; женщины носили платья до пят, их головы были покрыты платками, на их лицах не было макияжа. Малкольм никогда не видел прежде, чтобы черные мужчины относились с таким уважением к женщинам. К мусульманкам – замужним и незамужним – мужчины-мусульмане проявляли почет и уважение. Аккуратно одетые мусульманские дети вели себя вежливо не только по отношению к взрослым, но и по отношению друг к другу

Очень понравилась Малкольму манера здороваться, принятая у мусульман, – сердечные рукопожатия обеими руками, искренняя радость от встречи с братом-мусульманином.

Мусульмане обращались друг к другу, используя слова «брат», «сестра», «мэм», «сэр».

Эта атмосфера – чистоты, достоинства, национальной гордости, взаимоуважения а также прекрасного внешнего вида прихожан – потрясала и последующие поколения афроамериканцев, многие из которых, впервые посетив афроамериканский мусульманский храм, были настолько восхищены увиденным, что впоследствии сами становились мусульманами.

Говоря о Малкольме, о его борьбе и служении, о «Нации ислама», без которой Малкольм Икс просто немыслим как явление и как человек, мы не можем не рассмотреть саму структуру данной организации.

Уоллес Фард Мухаммад был хорошим организатором. Именно при нем, в течение 3 лет от основания им «Потерянной и вновь обретенной нации ислама» до его таинственного исчезновения, были учреждены основные институты движения, в том числе военизированные «Плоды ислама» («Fruit of islam») и «Курсы мусульманских девушек» («Muslim girls training»). Почтенному Илии Мухаммеду досталось движение с уже готовой организационной структурой.

Основой этой структуры был мусульманский храм. Именно храм, а не мечеть. В одной из своих статей Илия Мухаммед объяснял отличие храма от мечети: мечеть – это место поклонения, а храм – место, где учат божественной мудрости.

Собственно, храмы являлись на самом деле арендованными помещениями. Само основание храма происходило в полном соответствии с установившимися в Америке традициями: в город приезжал проповедник, оповещал о проведении лекций, после которых, если какое-то количество людей принимало его учение, арендовал помещение и открывал в нем свою церковь. Так же обстояло дело и с храмами «Нации ислама», с той особенностью, что стены украшала символика «черных мусульман», в первую очередь их флаг: белые полумесяц со звездой на красном фоне, что делало его похожим на флаг Турции, но звезда и полумесяц смотрели в другую сторону В зале храма – месте для проповеди – были расставлены складные стулья, разделенные проходом, ведущим к трибуне священника. По одну сторону от этой дорожки садились мужчины, по другую – женщины. В первых рядах сидели мусульмане и мусульманки, сзади – немусульмане, пришедшие послушать проповедь. У двери зала стояли двое или трое телохранителей из числа «Плодов ислама». Перед входом в храм телохранители обыскивали каждого входящего, мужчины – мужчин, женщины – участницы «Курсов мусульманских девушек» – женщин.