Мария Дегтярева - Бессильно зло, мы вечны, с нами Бог. Жизнь и подвиг православных христиан. Россия. XX век

Дневники Императора Николая II, 1894–1896, 1903–1907, 1913–1918 гг. М.: Орбита, 1992.

Августейшие сестры милосердия / Сост. Н. К. Зверев. М.: Вече, 2008.

Боханов А. Н. Последний Царь. М.: Вече, 2006.

Боханов А. Н. Святая Царица. М.: Вече, 2006.

Государыня Императрица Александра Феодоровна Романова. Дивный свет. Дневниковые записи, переписка, жизнеописание. М.: Русский паломник, 2009.

Жильяр П. При дворе Николая II. Воспоминания наставника Цесаревича Алексея. 1905–1918. М.: Центрполиграф, 2006.

Кудрина Ю. В. Мать и Сын. Императрица Мария Федоровна и Император Николай II. М.: Православный центр «Глагол», Приход храма-часовни Казанской (Песчанской) иконы Божией Матери в Измайлове, 2004.

Николай II в воспоминаниях и свидетельствах. М.: Вече, 2008.

…Совсем коротенькая история, сопутствующая истории Царской семьи. За ней жизнь, прервавшаяся в самом начале. Кем она была, эта девушка, Анастасия Гендрикова? В литературе порой можно встретить характеристику неточную: «близкая подруга Императрицы Александры Федоровны». Настя, вернее, Настенька, как звали ее в Царской семье, не была и не могла быть личным другом Государыни. Значение имела не столько большая разница в возрасте, сколько то, что Анастасия Васильевна была фрейлиной Императрицы. А Александра Федоровна придерживалась строгого правила, согласно которому личные друзья семьи не должны занимать никаких официальных должностей. По этой причине Анна Вырубова, например, испытывая после развода с мужем серьезные материальные затруднения, не могла рассчитывать даже на незначительную должность; она оставалась только доверенным лицом Царицы.

Итак, не подруга. Однако Анастасия Гендрикова для Романовых оказалась человеком очень близким. Она была из тех, чья благодарность проявилась не в словах, а в готовности быть рядом до конца.

Осень 1916-го оказалась омраченной самой тяжелой потерей: 10 сентября умерла мать Насти, София Петровна, и девушка осталась сиротой. Накануне стоял погожий сухой денек, светило солнце, листья падали с деревьев, кружили по дорожкам, а ночью мамы не стало. Четыре года назад скончался отец, Василий Александрович Гендриков, граф, отставной военный, служивший при дворе гофмейстером (должность значительная); в обязанности его входило управление придворным штатом. Это-то и подорвало силы матери. В последние годы София Петровна страдала от тяжелой болезни и медленно, мучительно умирала на руках у дочери.

Остро подступило одиночество, но Настю не оставили один на один с несчастьем. София Петровна принадлежала к немногочисленным личным друзьям Царицы, и Александра Федоровна с дочерьми, несмотря на неважное самочувствие, выехала из Царского Села в столицу, присутствовала на панихиде, молилась вместе с Настей. Будучи ребенком, Государыня сама потеряла мать.

Настю приласкали, утешили, а слезы все равно текли сами собой. Татьяна Николаевна, самая сдержанная, «не откровенная» из сестер (по замечанию С. Гиббса [52] Чарльз Сидней Гиббс – воспитатель и преподаватель английского языка у детей, прослуживший в семье Романовых около десяти лет. ), не выдержала, отметила в дневнике: «Вчера вечером после обеда мы по ехали с Мамой в Петроград на панихиду графини Гендриковой. Жалко ужасно Настеньку, бедная так плачет…» [53] Августейшие сестры милосердия. С. 211.

Вместе с матерью ушло чувство защищенности, радость иссякла. Свои переживания Анастасия доверяла только дневнику: «Боже мой! Когда же кончится моя бесцельная, одинокая жизнь? Она меня тяготит, и теперь постоянно блекнут все утешения; больное, измученное, жаждущее любви сердце нигде не находит ответа и тепла… Пришлось спуститься с высоты, где царят утешение и мир, в самую тину житейскую, в самый центр жизненных дрязг, суеты, забот; вникнуть и окунуться в окружающую жизнь, полную сложностей, интриг, пошлости и лжи людской… Я чувствую, что я начинаю черстветь, холодеть и на меня находит апатия и равнодушие ко всему, кроме душевной боли…» [54] Дитерихс М . Убийство Царской семьи и членов Дома Романовых на Урале. Киев: Скифы, 1991. Ч. I. С. 267.

Однако Романовы не ограничились лишь сочувствием «на первое время». Теперь Настя находилась в Царском Селе неотлучно. Возможно, и не было на этот счет никаких соглашений, но все сестры уделяли ей чуть больше внимания, чем остальным приближенным. Брали с собой на прогулки в город, старались почаще приглашать к чаю. Старшая, Ольга Николаевна, с удовлетворением отмечала в своем дневнике, когда, «кроме обыкновенных, с ними завтракала и Настенька». [55] Августейшие сестры милосердия. С. 230. Невольно выдавала общее предпочтение в письме отцу и Мария: «В этот раз едет с нами Настенька. Иза, [56] Иза – фрейлина Софья Карловна Буксгевден. кажется, недовольна, но мне все равно, так как Настеньку я люблю больше, она все-таки проще, нежели Иза». [57] Августейшие сестры милосердия. С. 226.

За всем этим была конечно же Александра Федоровна, ее участливое отношение. И в дневниках, обращаясь к своей матери как к живой, Анастасия Васильевна тепло писала о Государыне: «Во всем, Ангел мой, я чувствую действие твоих молитв обо мне. Я опять нашла свою прежнюю Царицу, опять тем Ангелом-утешителем, которым она была для тебя в первые годы после смерти папы. Ты тогда говорила, что папа послал ее тебе в утешение, а теперь ты мне ее опять вернула такой, какой она была тогда <���…> Мне в душу запала мысль, которую она мне сегодня сказала: чтобы тот опыт страдания, который Господь мне послал в тебе и через тебя, я бы употребила на радость и утешение другим. Может быть, в этом должна быть цель, назначенная мне Богом». [58] Дитерихс М. Убийство Царской семьи и членов Дома Романовых на Урале. Ч. I. С. 267.

Случай Анастасии Васильевны не был исключением, скорее, он подтверждал правило. Романовы не оставляли того, кто находился при них и зависел от них, даже в тех случаях, когда не было надежды, что попавший в беду человек сможет вернуться к своим обязанностям. Казалось бы, что им стоило поручить заботу о таких людях какому-нибудь пансиону, нанять сиделок? Однако они не устранялись, брали заботы о приближенных на себя. Так, когда в 23 года безнадежно заболела фрейлина София Ивановна Орбелиани, Александра Федоровна, не раздумывая, поселила парализованную девушку, оставшуюся сиротой, рядом с комнатами царевен и до самой ее смерти в 1915 году заботилась о ней, ежедневно заходила, проводила с ней время. Так было и в случае с Анной Вырубовой, которая получила серьезнейшие травмы во время крушения поезда. Вот и Анастасия Гендрикова в Царской семье встретила доброе, участливое к себе отношение и не забыла об этом.