Юрий Толстой - Из пережитого. 4-е издание

Дабы избежать социального взрыва, необходимо немедленно заморозить цены на продукты, отпускаемые по карточкам (в пределах норм), на уровне, существовавшем до либерализации цен (словечко-то какое придумали – и здесь не обошлось без псевдодемократической фразеологии; нет, чтобы сказать прямо о повышении цен!). Все остальные продукты продавать по коммерческим ценам через государственные магазины, с тем чтобы вырученные суммы расходовались на выполнение социальных программ помощи малоимущим, инвалидам, многодетным и т. д. При этом продажу через коммерческие магазины товаров, отпускаемых по карточкам, осуществлять лишь при условии полного обеспечения отпуска соответствующих товаров по карточкам. Следует немедленно заморозить и рост заработной платы, поскольку при нынешней крайне низкой производительности труда многие не зарабатывают даже тех денег, которые получают.

Таким образом, мои предложения в этой области смыкаются с тем, что говорил вице-президент РСФСР А. В. Руцкой в интервью, опубликованном в «Независимой газете» под характерным названием «Ни демократии, ни власти». Из этого интервью недвусмысленно вытекает наличие в российском руководстве коренных разногласий по вопросам, относящимся к средствам и темпам проведения реформ.

Что же касается политических реформ, то поскольку СНГ оказалось чисто эфемерным образованием, нужно пойти на восстановление общесоюзных структур – воссоздать пост Президента СССР, созвать Съезд народных депутатов, произвести ротацию Верховного Совета СССР, немедленно восстановить разрушенные хозяйственные связи.

Президентам же независимых государств хотелось бы рекомендовать почаще задумываться над судьбой Президента Грузии Гамсахурдиа, которому отдали свои голоса 87 процентов избирателей и который тем не менее очень скоро оказался на обочине истории. Думаю, что ни один из Президентов или Председателей Верховных Советов 15 республик, входивших некогда в Союз, не заинтересован в том, чтобы повторить судьбу Гамсахурдиа. А для этого нужно перестать играть судьбами народов во имя удовлетворения непомерных амбиций и честолюбия, помнить, что терпение народов небезгранично и за все рано или поздно придется держать ответ.

7–8 декабря 1991 г., Санкт-Петербург

P. S. Уже после завершения заметок я прослушал телеинтервью Собчака, в котором он вспомнил об интересах России, обрушился на Кравчука, выступил против дележа Черноморского флота, за сохранение единой энергосистемы и т. д. Для многих эти нотки прозвучали неожиданно. К сожалению, нынешние лидеры ни слова не говорят о том, что сами они в свое время вольно или невольно способствовали нарастанию центробежных тенденций.

Позиция Собчака, на мой взгляд, продиктована тем, что он уже начал примериваться к президентскому креслу. Ясно, что если хочешь стать Президентом России, то нужно в глазах россиян прослыть русофилом. Оправдан ли мой прогноз – покажет будущее.

11 декабря 1991 г.

Автор книги – ученый-юрист рассказывает об истории своей семьи и собственной жизни на фоне событий, которые в ХХ веке потрясли мир.

Первая мировая война и Октябрьская революция, убийство Кирова и ежовщина, Вторая мировая война и послевоенные годы, перестройка и нынешние реформы – такова лишь часть событий, о которых подробно сказано. Перед читателем проходит галерея государственных и общественных деятелей, ученых и студентов, людей, жизненный путь которых трагически оборвался, и тех, кто дожил до глубокой старости.

Дана нелицеприятная оценка не только минувших дней, но и переживаемого нами сложного и противоречивого этапа отечественной истории. Предпринята попытка ответить на вопрос, куда мы идем и что нас ждет.

Книга рассчитана на тех, кому небезразличны судьбы нашего

Отечества, кто хочет найти свое место в жизни.

Много раз мысленно принимался писать эту книгу, но каждый раз меня останавливал какой-то психологический барьер. То казалось, что, как только останусь один на один с листом бумаги, меня охватит немота и сказать будет нечего. А иногда наоборот: воспоминания надвигались друг на друга такой тесной чередой, что хотелось рассказать обо всем взахлеб. Столь бессвязное изложение едва ли могло бы представить интерес для читающей публики. Было немало и других причин, которые удерживали от написания книги. Назову из них только две, во многом соприкасающиеся.

Рассказывая о своей жизни, человек, кто бы он ни был, не может полностью отвлечься от той среды, в которой он рос, формировался как личность и дожил до седых волос. Дать же оценку этой среды, оценку, которая сложилась в течение десятилетий и соответствует твоему мироощущению, до самого последнего времени было нельзя. Точнее, оценку дать было можно, но вот изложить ее на листе бумаги страшно. К тому же я и сейчас до конца не разобрался в обществе, в котором живу.

С этим связана и другая причина. Книга не зря названа «Исповедь». В ней я постарался быть взыскательным прежде всего по отношению к самому себе. А решиться на это смог лишь тогда, когда понял, что выхожу на финишную прямую и терять, собственно, ничего. Расценивайте это как слабость, но, поверьте, выносить себя на людской суд со всеми своими потрохами и тайниками далеко не просто. Наконец, в книге очень часто говорится о людях, которых уже нет в живых и которых я знал с их достоинствами и человеческими слабостями. Как рассказать об этих людях, ничего не утаивая и в то же время не тревожа их прах, соблюдая тот такт, который необходим в отношении усопших? Впрочем, я слишком увлекся и если не поставлю точку на изложении причин, мешавших написанию книги, то так ничего и не напишу 15.

О родных отца мне известно немногое. Прадед со стороны отца, Василий Александрович Введенский, окончил Институт путей сообщения в Петербурге. Учился на медные гроши и подрабатывал репетиторством. Это не помешало ему успешно окончить институт. Женился на немке Юлии Карловне. От брака было трое детей – две дочери, Юлия и Зинаида (моя бабушка), и сын Александр. Долгое время Василий Александрович жил в Воронеже, где дослужился до начальника Управления Юго-Восточных железных дорог (по нынешним меркам – начальника управления дороги). Бабушка с золотой медалью окончила в Воронеже гимназию и вышла замуж за графа Николая Алексеевича Толстого, моего деда. От брака с ним имела троих детей – двух дочерей, Татьяну и Анастасию, и сына Кирилла, моего отца. Дед вел довольно беспутный образ жизни, увлекался охотой, цыганами, карточной игрой, любил выпить и поволочиться за женщинами. Бабушке его бесконечные измены надоели и в конце концов она с ним разошлась. Вступила в гражданский брак с Николаем Федоровичем Басовым, который в ту пору, насколько известно, был мировым судьей. Впоследствии это обстоятельство тщательно скрывалось. Узаконить их отношения удалось лишь после революции, бабушка из графини Толстой превратилась в гражданку Басову.