Леонид Пронский - История демократии в Афинах. Рождение, взлет и падение

Таким образом, дискриминация свободных жителей Аттики в тот период осуществлялась не только и не столько по имущественному состоянию, сколько по их происхождению.Современные историки, под влиянием древних писателей, которые уже сами плохо разбирались в этом, склонны уделять внимание почти исключительно первому виду дискриминации и почти не обращают внимания на второй, тогда как для того времениименно он имел определяющее значение. При этом положение не входивших в состав рода было намного тяжелее, чем положение полноправных бедняков. О последних заботились не только государство, но и сородичи. Тогда как первые могли надеяться только на самих себя и совсем немного – на государство.

Рабы же в том обществе были дискриминированы полностью. Они не имели не только политических, но и экономических прав. Однако рабов в Аттике того времени было еще совсем немного (их массовый наплыв в Грецию начнется только в эпоху греко-персидских войн).

Что же касается верховной политической власти, то концу VII века до н.э. архонтов в Аттике уже выбирали ежегодно, но избирали их теперь не все эвпатриды, а лишь те, которые входили в Верховный Совет(«Ареопаг»). Сам же этот Совет пополнялся за счет архонтов, отбывших годичный срок на своей должности и не запятнавших себя преступлениями или дурным правлением. В результате, аристократическая форма правления в Аттике выродилась в конце концов в узкую аристократическую олигархию. Ареопаг избирал архонтов и тем самым – самого себя. Это была уже не аристократическая республика, а что-то вроде олигархической династии. И, как явствует из последующих событий, основная масса населения (включая и многих эвпатридов, оттертых этими олигархами от власти) была уже остро недовольна сложившимся государственным строем, а выход из положения видела, по-видимому, в возврате к власти царей.

В этих условиях в стране и созрел к началу VI века до н.э. глубочайший социальный и экономический кризис, разрешившийся только реформами (революцией) Солона.

В 636 г. до н.э. (по другим расчетам, в 632 г.) олимпионик 18 18 Победитель на олимпийских играх, в которых участвовали в основном аристократы. Килон, происходивший из какого-то знатного рода, вероятнее всего, – царского рода Медонтидов (его называют также и родом Кодридов) и бывший зятем тирана Мегары Феагена (букв.: «богородного»), подстрекаемый к тому Дельфийским оракулом 19 19 См.: Суриков И. Е. Проблемы раннего афинского законодательства. – М.: Языки славянской культуры, 2004. С. 82. (скорее всего, подкупленным), решился захватить власть в Афинах и установить там «тиранию». С этой целью он, с группой своих сородичей и вооруженным отрядом, присланным к нему тестем, захватил вдруг Акрополь, на котором располагались древние храмы и другие святыни Афин, и объявил себя, по-видимому, царем.

Однако люди из рода Алкмеонидов, руководимые его главой Мегаклом, бывшим в тот год архонтом-эпонимом, подняли народ, осадили килоновцев на Акрополе и принудили их к капитуляции. При этом сдавшихся путчистов, пытавшихся прибегнуть к защите алтарей, обманом оторвали от них и убили, чем были попраны все законы. Поскольку самому Килону с братом удалось бежать в Мегару, то он объявил оттуда Алкмеонидам кровную месть. Тиран Феаген, в свою очередь, объявил Афинам войну и быстро захватил остров Саламин, который афиняне считали своим. Все эти события вызвали сильнейшее потрясение в Афинах, породили массовое возбуждение умов и длительный гражданский конфликт.

По представлениям древних, убийства сограждан являлись религиознымипреступлениями, осквернявшимигород. При этом скверну («миазму») они представляли в виде некоего невидимого живого существа (вроде бактерий или вирусов), которая заражает сначала сородичейубийц, передаваясь как по мужской, так и по женской линиям, а потом перекидывается и на всех жителей полиса. В данном случае осквернение было особенно сильным, так как убийцы нарушили и другой священный запрет – не пощадили тех, кто прибег к защите алтарей.

По результатам этих событий Ареопаг прежде всего поручил архонту Драконту доработать законодательство об убийствах, что и было им сделано в 621 г. до н. э. Законы Драконта были записаны на специальных досках («кирбах») и выставлены в царском портике на Акрополе. Этими законами, в частности (и в основном), впервые вводились в писаные правовые рамки процедура кровной мести, традиционно осуществлявшейся самими сородичами. Видимо, этими законами хотели приглушить гражданскую распрю, возникшую между двумя влиятельнейшими родами Аттики.

Тем не менее, и ко времени расцвета Солона (к началу VI в. до н.э.) последствия Килоновой смуты в Афинах все еще не были преодолены. Два могущественных рода по-прежнему враждовали друг с другом, шла непрерывная (и поначалу безуспешная для афинян) война за Саламин, а народ волновался и видел во всем этом гнев богов. Поэтому архонты пригласили в Афины знаменитого критского чародея и мудреца Эпименида, который произвел обряды очищения города от скверны. Плутарх пишет, что Эпименид тогда же познакомился с Солоном и позже помог тому в разработке его религиозного законодательства. Но, поскольку одного очищения оказалось мало, то, как сообщает тот же Плутарх, Солон «вместе со знатнейшими гражданами выступили посредниками» между двумя враждовавшими родами. «Просьбами и убеждениями он (Солон) уговорил» Алкмеонидов «подвергнуться суду трехсот знатнейших граждан» (скорее всего, это было собрание всех глав родов Аттики). Но этот суд осудил Алкмеонидов: «оставшиеся в живых были изгнаны» из Аттики, «а трупы умерших были вырыты и выброшены за пределы страны» 20 20 Плутарх. Избранные жизнеописания. В 2-х т. Т. 1. М., 1986. С. 166—167. .

Весь род Алкмеонидов был объявлен «нечестивым».

Поскольку между самим преступлением и наказанием за него прошло уже более 50 лет, за время которых страсти должны были поутихнуть, то очевидно, что дело здесь было не столько в преступлении самом по себе, сколько в политической борьбемежду двумя мощными группировками афинской аристократии, в которой проигравшей стороной сделали Алкмеонидов. Это неосторожное решение оказало сильнейшее влияние на всю последующую историю Аттики (и Греции в целом).

При этом изгнание Алкмеонидов, как тут же выяснилось, не только не решало основных проблем, но и добавило к ним новые.

«Поскольку неравенство между бедными и богатыми, – пишет Плутарх, – дошло тогда, так сказать, до высшей точки, государство находилось в чрезвычайно опасном положении: казалось, оно сможет устоять, а смуты прекратятся только в том случае, если возникнет тирания. Весь простой народ был в долгу у богатых: одни обрабатывали богатым землю, платя им шестую часть урожая 21 21 Многие современные ученые вполне обоснованно считают, что перевод в данном случае неверен и следует читать так, что бедняки арендовали землю у богачей не «платя им одну шестую», а «получая за труд одну шестую часть» урожая (См., напр.: Черниловский З. М. Всеобщая история государства и права. М., 2001. С. 60). ; их называли „гектеморами“ и „фетами“; другие брали у богатых в долг деньги под залог тела; их заимодавцы имели право обратить их в рабство, при этом одни оставались рабами на родине, других продавали на чужбину. Многие вынуждены были продавать даже собственных детей (никакой закон не воспрещал этого) и бежать из отечества из-за жестокости заимодавцев. Но огромное большинство, и к тому же люди большой физической силы, собирались и уговаривали друг друга не оставаться равнодушными зрителями, а выбрать себе одного вожака, надежного человека и освободить должников, пропустивших срок уплаты, а землю переделитьи совершенно изменить государственный строй» 22 22 Плутарх. Избранные жизнеописания. В 2-х т. Т. 1. М., 1986. С. 168. .