Дмитрий Гридин - Николай Абрамов. В жизни, в кино, в стихах

Как я уже говорил, познакомились мы с Николаем Абрамовым давно, более двадцати лет назад. За эти годы у меня было достаточно времени убедиться в неприкаянности и притягательности его натуры. С одной стороны – взлохмаченный, порывистый, как Депардье, взрывной, несобранный, неугомонный. С другой – глубоко ранимый, тонко чувствующий поэзию человек, обладающий при этом мощным духовным стержнем и образной поэтической строкой. Судьбоносные вехи поэта повторяют и названия выпущенных книг: «Тридцать три», «Время журавлей», «Поговорим, брат…». Работая над каждым стихотворением, как говорится, «на разрыв», Николай Абрамов отождествляет свое умение интонационно – с болью и нежностью – раскрыть выбранную жизненную тему с творчеством своих кумиров – Есенина, Высоцкого, Рубцова. Не случайно книга «Поговорим, брат…» посвящена памяти рано ушедшего из жизни поэта – Пааво Воутилайнена, судьбу которого, как и своих любимых поэтов, Николай повторил своей ранней и неожиданной кончиной…

Я устал в этой жизни на грешной земле,

Где разбавленный спирт вновь стоит на столе.

Он так плохо горит – не горюч его род,

Но порою течёт в окровавленный рот.

И уже от бессилья хрипит человек,

Ах, как короток наш человеческий век…

Я хотел бы хоть что-то в себе изменить,

Только жизнь, эта жизнь – что тончайшая нить,

И коль скоро случится, порвётся она,

Пусть на кладбище лучшего выпьют вина…

Помимо журналистской и литературной деятельности, Николай профессионально занимался фотографией, снялся в нескольких короткометражных фильмах. В Петрозаводске состоялись три его персональные фотовыставки, снимки Абрамова экспонировались на различных выставках в России, Норвегии, Украине, публиковались в журналах и фотоальбомах. Художественный фильм «Счастье» с его участием завоевал приз «Золотая лада» на IV Всероссийском фестивале «Встречи на Вятке» (Киров, 2007). В октябре 2009 года документальный фильм «Вепсский завет» (продюсерский центр «АТК-студио», С.-Петербург), в съёмках которого принимал участие Абрамов, получил Гран-при межрегионального конкурса мультимедийного искусства «Золотая кедровая ветвь Сибири» в Кемерово.

В 90-е и в начале 2000-х годов имя Николая Абрамова частенько мелькало на страницах российских газет и журналов. Стихи Николая и статьи о его творчестве выходили в еженедельнике «Литературная Россия» и сборнике «Вепсская литература» (изд. «ЛитРоссия», г. Москва), изданиях финно-угорских народов. На состоявшемся в августе 2010 года в Оулу (Финляндия) XI Международном конгрессе финно-угорских писателей Абрамов был избран в правление Международной ассоциации финно-угорских писателей. Поэт переводил на вепсский язык классиков мировой и русской литературы. Из-под пера Николая появились переводы произведений Омара Хайяма, Рабиндраната Тагора, Уильяма Шекспира, Поля Верлена, Александра Пушкина, Льва Толстого, Сергея Есенина, Николая Клюева, Бориса Пастернака, Николая Рубцова, Евгения Евтушенко, Владимира Высоцкого и других. Книга Николая Абрамова «Kurgiden aig» («Время журавлей») находится в фондах Государственного культурного центра-музея В. С. Высоцкого «Дом Высоцкого на Таганке». Известны песни на стихи Николая и его стихотворные переводы на вепсский песенных текстов, среди них – записанный Национальным ансамблем песни и танца Карелии «Кантеле» для зимней сочинской Олимпиады хит группы Queen «Мы чемпионы».

Но главное абрамовское наследство – это пронзительная любовная лирика. Недаром «мама» вепсского языка, поэт, доктор филологических наук, заведующая сектором языкознания ИЯЛИ Карельского научного центра РАН Нина Зайцева называет Абрамова прародителем поэтической вепсской литературы. Множество нежных лирических стихотворений посвятил поэт любви и женщине. Николай доверил мне подстрочник одного из лучших своих стихотворений – «Колдунья».

Ливни-волосы – горькое счастье —

Напоили меня допьяна.

Я зову тебя ласково – Настя,

Я в ночи не жалею огня!

За луной из озерной оправы

Камнем в черную воду упасть!..

Руки-лебеди, волосы-травы

Немудреную путают снасть.

Зарекусь… Но по первой пороше,

Повинуясь желанию вновь,

В Нево-озеро сети заброшу

На погибель свою и любовь!

Так же проникновенно звучат строки поэта, посвященные судьбе белой веси, родному краю и милой матушке, которая всегда ждала сына домой, в деревню Ладва Подпорожского района…

«Когда ты будешь далеко, —

сказала мама, чуть помедлив, —

ты вспомнишь это молоко

и навестить меня приедешь.

В нём солнечного света луч,

частичка голубого неба,

и шум листвы, и звон ручья,

и соль земли, и запах хлеба.

В нём то, что с детства всем знакомо,

что пуще жизни берегут,

что величают отчим домом

и то, что Родиной зовут!»

В родную землю его и положили 26 января 2016 года. На погост жители деревни везли Николая на тракторе, по сугробам, оставляя в снежной борозде еловые веточки. А до этого было многолюдное прощание в Петрозаводске и – по пути – в городе Подпорожье, где в районном клубе звучали его стихи…

«…с детства нет для меня ничего ближе и дороже

милых, родных берегов Ояти и Свири…»

Он скончался после непродолжительной болезни, всего за несколько часов до своего «пятерочного» юбилея. Но двуязычная книга «Пятьдесят пять», об издании которой Абрамов не раз упоминал в разговорах, обязательно выйдет! Я уверен, что, собирая его наследие по крупицам из уже состоявшихся публикаций в книгах и Интернете, даже несмотря на десятилетнюю опалу поэзии в нынешней республиканской прессе (в ней – за исключением журнала «Север», газет на национальных языках и двух-трех интернет-изданий – лирические стихи остаются невостребованными), друзья и коллеги Николая сделают все возможное, чтобы такой сборник как можно раньше увидел свет. Но презентация «избранного» пройдет уже без авторского пригляда…

На отпевании Николая в траурном зале Петрозаводска священник попенял присутствующим, что слезы их напрасны, что покойный обрел лучшую – загробную жизнь. Все так. Небогато, с вечно неустроенным бытом жил национальный поэт вепсской земли, ютился в каморке городского общежития, где разогревал суп на маленькой почерневшей электроплитке. Но – это была его творческая среда. И в любое свободное время Николай рвался в деревню, там, окашивая траву или поднимая завалившуюся баню, вынашивал планы следующего стихотворного сборника и выступления перед читателями, там – сердце его наполнялось новыми рифмами, новыми проявлениями любви к жизни!.. А с разверзшегося перед усопшим Неба не посыплются к нам на землю, как манна небесная, ненаписанные и непрозвучавшие стихи и песни. Надо ценить талантливых людей чуть-чуть пораньше смерти.