Анатолий Галущенко - Страна контрастов. Мемуары разработчика ядерного оружия СССР

Нет уже и дома, в котором мы прожили до 1949 года. Место, где он стоял, поросло бурьяном.

В первые послевоенные годы фабричные детские игрушки и игры, которыми сейчас завалены магазины, мне были неведомы. Но это не означает, что тогда дети дошкольного возраста не играли, не было занятий, способствовавших их развитию, – игр и занятий было много, просто они были другими. Приведу лишь некоторые примеры развлечений и игр, которые сохранились в моей памяти.

Самая первая игрушка в моей памяти – обычный слесарный молоток. Я брал в сарае молоток, гвозди и с удовольствием забивал их в землю на тропинке от сарая до дома. Сначала не всё ладилось: не всегда попадал по шляпке гвоздя или гвоздь косо лез в землю. Но со временем и удар был отработан, и гвозди вонзались в землю как надо. Чем не развивающая игрушка?

Когда стал немножко старше, с помощью молотка и гвоздя воспроизводил микровзрывы. На сучок доски ставил гвоздь и ударял по нему молотком. Образовавшуюся под гвоздём лунку заполнял серой, которую соскребал с головки спички. Ставил на неё гвоздь и сильно ударял молотком. Получался довольно громкий взрыв. Обычно это делалось в компании с друзьями – соревновались, у кого получится более эффектный взрыв.

Игра в камушки. Пять гладких камушков, величиной не больше грецкого ореха, бросали на землю. Возле них большой и указательный пальцы левой руки ставили на землю, образовывая как бы ворота. Потом правой рукой подбрасывали камушек вверх, и, пока он летел, нужно было забросить в ворота как можно больше лежащих на земле камушков и успеть поймать падающий вниз.

Популярна у нас была и такая игра. Множество отрезков алюминиевой проволоки диметром миллиметра два и длиной миллиметров 50 кто-нибудь из взрослых превращал в кочерёжки, лопаточки и пр. Нужно было кучку этих хаотично перемешанных предметов разобрать, вынимая по одному предмету так, чтобы кучка не рухнула.

Были и качели, и классики. Были игры, в которых в качестве инструментов использовались ножи, монеты, пустые консервные банки и т. п. Делали из стручков жёлтой акации пищалки, из свежих веток тополя – свистки, деревянные стрелы с наконечниками и луки из стальной проволоки.

В квартире, пожалуй, самое любимое занятие у меня было – заводить патефон и слушать песни.

Возможно, патефон сильно привлекал к себе потому, что в доме не было ни радиоточки, ни радиоприёмника, ни детских книжек (кроме букваря), ни газет или журналов.

А, возможно, ещё и потому, что с патефоном надо было повозиться, чтобы он заработал: вовремя сменить иголку (иголки были в дефиците, приходилось самостоятельно их затачивать на точильном камне), покрутить ручку, чтобы взвести пружину патефона, аккуратно поставить иголку в первую бороздку пластинки и вовремя снять головку с иголкой с пластинки.

Много мороки было с пружиной патефона. Пружина представляла собой свёрнутую в рулон длинную стальную ленту, вставленную в стальной барабан с завальцованной крышкой. Стальная лента часто лопалась. Заменить её новой было невозможно – в продаже запчастей к патефонам у нас не было. Поэтому приходилось ремонтировать пружину, но это уже была забота старшего брата Миши. Он развальцовывал барабан, вынимал стальную ленту и с помощью заклёпок соединял стальную ленту в месте разрыва. Довольно сложно было потом свернуть упругую стальную ленту и вставить в барабан – она имела свойство с визгом выпрыгивать из барабана, пока крышка не завальцована. В конце концов, патефон опять работал. Ненадолго – лопалась лента в другом месте или разрушались заклёпки.

Но мне процесс ремонта был интересен, тем более что Миша и меня привлекал к нему – подать зубило или молоток. Радостно было, когда патефон снова можно было завести и слушать песни в исполнении Утёсова, Руслановой, Шульженко…

В первые послевоенные годы детских велосипедов и в помине не было. Да и обычные велосипеды для взрослых были большой редкостью. И вот в 1948 году за успехи в труде отцу в качестве награды вручили велосипед Харьковского велосипедного завода (ХВЗ).

Отцу некогда было кататься, брат Миша попробовал и не стал на нём ездить – ХВЗ был слишком тяжёлым на ходу да и вообще довольно грубо исполнен. Таким образом, велосипед попал в моё полное распоряжение.

Он был большой, а я маленький – еле-еле доставал руками до ручек руля. Чтобы ездить нормально, я ещё просто не дорос. Стал осваивать его поэтапно. Сначала просто водил велосипед по двору, взяв его за ручки руля, потом гордо ходил с ним по улице. Вес велосипеда был больше моего и поэтому поначалу он норовил завалить меня на бок.

Со временем я обуздал ХВЗ и перешёл к следующему этапу – правая нога на левой педали велосипеда, а левой ногой отталкиваюсь от земли. Получалось, что правая нога ехала, а левая бежала по земле. Такой способ езды назывался «на одной ножке».

На третьем этапе была езда «в раму»: левая нога – на левой педали, правая нога – внутри рамы и опирается на правую педаль. Четвёртый этап – езда «через раму». Пятый, и последний этап, езда по-взрослому – «на седле». На третьем этапе мой ХВЗ развалился.

Последующие этапы освоения велосипеда у меня проходили уже лет в 12, и это был прекрасный немецкий велосипед Simson Sull, выделенный отцу из числа двух велосипедов, пришедших на шахту в счёт репараций Германии.

Различных любимых детьми сладостей и лакомств, таких как конфеты, пирожные, торты, у нас просто не было. Об их существовании я понемногу стал узнавать лет с десяти. И всё же и в то время у меня лакомства были, только в их роли выступали совсем другие продукты. Спасибо маме – она старалась и могла из самых обычных продуктов приготовить многие любимые мои блюда. Например, застывший в тарелочке молочный кисель, сладкая гарбузяча (тыквенная) каша, вареники с толчёным картофелем и жареным луком, вареники с жареной капустой, галушки, толчёный картофель или пшённая каша со шкварками и жареным луком. С детских лет эти блюда так и остались для меня более заманчивыми, чем торты и пирожные.

Когда к нам из села приезжал в гости брат отца дядя Тима, то всегда привозил мне любимые гостинцы: стакан жареных очищенных подсолнечных семечек или кусок макухи янтарного цвета.

Примечание. Макуха – это продукт, изготовленный из отходов при производстве подсолнечного масла на маслобойне. Путём прессования подсолнечной шелухи получали диски макухи чёрного цвета диаметром сантиметров 30 и толщиной сантиметра 3. Такая макуха шла на корм свиньям. А в процессе получения масла при прессовании жареных очищенных от шелухи зёрен подсолнечника получалась ароматная макуха янтарного цвета. Вот такая макуха и была моим лучшим лакомством.