Павел Нерлер - Александр Цыбулевский. Поэтика доподлинности

Ее польский дедушка был, по разным рассказам, не то губернатором, не то одним из архитекторов Батуми.

«Пограничном», как его назвал Фейгин в своей посвященной Цыбулевскому прозе. Шура жил в шестом подъезде на пятом этаже.

Лицом – копия с Надежды Яковлевны Мандельштам.

Рижинашвили У. Уроки лирики // Дом под чинарами – 1976. Тбилиси, 1976. С. 126.

Рижинашвили У. Уроки лирики // Дом под чинарами – 1976. Тбилиси, 1976. С. 126.

РГАЛИ. Ф. 2833. Оп. 1. Д. 289. С припиской Орловой: «Александр Цибулевский – очень талантливый человек, поэт и прозаик. Рано умер…»

Проза Цыбулевского в архиве В. Н. Орлова не сохранилась, зато сохранились стихи: РГАЛИ. Ф. 2833. Оп. 1. Д. 474.

РГАЛИ. Ф. 631. Оп. 40. Д. 1370. Между прочим, одновременно со Звиадом Гамсахурдия.

Именно на эту книгу опирается нижеследующий анализ творчества А. Цыбулевского. Ссылки на нее фиксируются только указанием страниц, тогда как библиография ссылок на другие публикации дается в полном виде (ссылки на диссертацию о Важа Пшавела даются сокращенно, например: РППВП, 12, и т. д.)

Недоспасова М., Гвахария А., Антелава Г. Наш Шура Цыбулевский // Литературная Грузия. 1998. № 7–9. С. 223–224.

Некоторых московских гостей разместили у себя соседи А.Ц.

Как ее найти: от центрального входа (он единственный) пройти метра три, свернуть налево, пройти до третьей аллеи и следовать по ней, буквально метров десять.

Статья вскоре была переведена и издана на грузинском языке.

Вопросы литературы. 1978. № 5. С. 101–105.

Нерлер П. Александр Цыбулевский, теоретик перевода // Дружба народов. 1979. № 1. С. 271–274; Он же. Из одного ключа… (Александр Цыбулевский и проблемы художественного перевода) // Мастерство перевода. 1979. Сб. 12. М.: Сов. писатель, 1981. С. 246–269.

Цыбулевский А. Высокие уроки. Поэмы Важа Пшавела в переводе русских поэтов. Тбилиси, 1980.

Цыбулевский А. Ночные сторожа. М.: Сов. писатель, 1989. 224 с.

См. приложение 3.

Из стихотворения О. Мандельштама «Silentium».

Так, грань между прозой и поэзией согласуется с мыслью Мандельштама о том, что в прозе важна связка «содержание-место», а в поэзии – связка «содержание-форма» ( см. в наброске «Читая Палласа» в записных книжках О. Мандельштама).

РППВП, 40.

Это наблюдение приведено и развернуто изложено в кн.: Гинзбург Л. О лирике. Л., 1974. С. 380–382.

См. эпиграфы.

Мандельштам О. Разговор о Данте. М., 1967. С. 6.

От Кубачей – дагестанского аула, знаменитого своим ювелирным промыслом (чернью и др.).

Город в Узбекистане, столица Кашкадарьинской области, расположен в центре Каршинского оазиса.

ВШ, 114.

Из воспоминаний А. Б. Гольденвейзера.

И даже в более поздней – чуточку фантастической – прозе «Самолетик» («…Самолетик кружился в комнате над письменным столом. Сметались бумажки от вихревого движения»).

А он ведь, напомним, и был фотографом – в штате Тбилисского института востоковедения АН Груз. ССР. Фотография – и корень, и школа поэтики доподлинности.

Поэтому так неожиданно прозвучало для меня признание Юрия Трифонова, отличная проза которого насквозь пропитана той же доподлинностью, что он никогда не вел и не ведет записных книжек, ходя и раскаивается в этом ( Трифонов Ю. Продолжительные уроки. М.: Советская Россия, 1975. С. 8).

Из записной книжки № 6.

Из записной книжки № 57.

Из записной книжки № 57.

Интересно, что приверженцем доподлинности и тем самым единомышленником Цыбулевского был Ф. М. Достоевский: « А вот для Достоевского, значит, нужда была, и настоятельная, в таком точном соответствии. Специально выбирая улицы, размещая, расставляя своих героев как режиссер, чтобы наглядно увидеть, как это было. Или незнакомые улицы, места бессознательно подвертывались ему в ходе повествования?.. Был, видимо, во всем этом реализм в высшем смысле, какой имеет в виду Достоевский, говоря о своей работе. Подлинность места действия, может, освобождала фантазию писателя, может, придавала ей опору действительной жизни. Как бы там ни было, топографическая точность описаний, пусть неведомая читателю, существует как подводная часть айсберга » ( см.: Гранин Д. Обратный билет // Новый мир. 1976. № 8. С. 27).

Иному она даже может показаться натуралистичной, но это далеко не так, ведь смакующий детали натурализм тем самым неискренен, преувеличенно пристален к ним, а значит, и лжив. Такая неестественность не менее далека от поэтики доподлинности, чем дар воображения и фантазии.

«И постоянное ощущение греха вмешательства в жизнь. Сама праведность, как действие – грех. Грех – правоты, святого дела» («Шарк-шарк», с. 269).

Поселок в окрестностях Гори.

Район старого Тбилиси, расположенный на высокой скале над Курой. Здесь находятся Успенская церковь XIII в. и памятник царю Вахтангу Горгасалу.

Крепость XVI в., расположенная на скале над рекой Ксани при ее слиянии с Мтквари (Курой).

Село возле Манглиси.

Хутор возле Манглиси.

Озеро в Абхазии.

Уличный торговец, разносчик или просто весельчак и бездельник, живущий случайными заработками, завсегдатай духанов.

Очень концентрированный жирный бульон из говяжьих ног и рубца, который варится 8–10 часов. Едят только ранним утром: нейтрализует последствия вечернего пиршества накануне.

Пресные лепешки из пшеничной или кукурузной муки.

Ведь в одном настоящем сюжет невозможен, для его построения необходимо «как минимум» прошлое. Настоящее, доподлинное – и есть «лепет голубиный» ( см. эпиграф).

Поэзия (особенно лирическая), в отличие от прозы, обречена на монологичность (в терминологии М. И. Бахтина). В редчайших случаях она проявляет, так сказать, диалогичность: так, весь «Евгений Онегин» пронизан как бы двойным светом авторского мироотношения – через «призму» («магический кристалл») Онегина и через «призму» Татьяны (но и недаром Пушкин назвал эту вещь романом в стихах).