Array Коллектив авторов - Вверх по реке времени. Российские школьники об истории XX века. Сборник работ стипендиатов Фонда Михаила Прохорова – лауреатов Всероссийского исторического конкурса старшеклассников «Человек в истории. Россия – XX век»

То, что произошло после поражения путча, можно назвать революцией, потому что жизнь в стране коренным образом изменилась.

Революция – это длительный процесс. Перемены длились долго – как в политике, так и в экономике. В 1993 году наступил новый кризис, но в декабре того же года на всенародном референдуме была принята Конституция РФ.

Нам хотелось бы еще раз вспомнить одну запись из дневника H.A. Макарова: «Наверное, через много лет ученики средних школ будут так же путаться, изучая историю России, как путаются они теперь при изучении истории Франции. Даже мне, проработавшему год учителем истории и, кроме того, читавшему исторические романы и прочие письменные свидетельства французской жизни XVIII–XIX веков, так и не удалось с точностью установить, сколько там было республик, империй, монархий и всевозможных реставраций и революций».

Сравнивая строки из учебников о советском периоде и ту жизнь, которая нас окружает, мы можем сделать вывод, что сейчас идет процесс реставрации. Параллели очевидны: сельсовет – сельская администрация, Верховный Совет – Государственная дума, КПСС – «Единая Россия». Названия разные, а функции, по сути, одинаковые.

Что ж, такова судьба всех революций, что давно доказано историей.

Омутнинск, Кировская область, научный руководитель С.Н. Гунбина

Дневниковые записи бывшего балтийского матроса, моего родственника, жителя поселка Омутнинск Вятской губернии (ныне Кировская область) проливают новый свет на события столетней давности.

Хотя Савватеев передает только свои личные впечатления, мне кажется, что его записи передают настроения подавляющего большинства моряков Балтийского флота той поры. Являясь «винтиками» единого корабельного организма, многие матросы, я думаю, видели то же самое, думали о том же, переживали так же.

Ценность «Дневников» еще и в том, что Савватеев описывает быт матросов, трудности несения службы, правила и обычаи морской среды и многое другое.

Николай Макарович Савватеев родился в Омутнинском заводе 6 декабря 1878 года в старообрядческой семье. Отец, в молодости нагревальщик пудлингово-сварочного цеха, а впоследствии штейгер на руднике, содержал большую семью (15 человек детей, шесть из которых умерли в раннем возрасте). Как старовер он не отпускал детей в школу, но, зная грамоту, «самоуком» организовал обучение в семье, когда старшие дети учили младших. Букварь заменяла Псалтырь. «Я на ученье шел туго, – записал позднее Николай Макарович, – но прошел все 20 кафизм Псалтыри. Писал недурно, но арифметики почти нам домашняя школа не дала. Даже в таблице умножения понятия не имели. А цифры гнули».

К ведению дневниковых записей Николай приступил с 16 лет. Произошло это вполне естественно. У староверов не было метрических книг, и Савватеевы, как и многие омутнинцы той поры, имели обычай записывать даты рождения и смерти своих родственников, чтобы затем молиться за них. Поэтому в семье кто-нибудь обязательно вел такие записи. Такие «помянники» часто сопровождались дополнительными сведениями. Появлялось нечто похожее на дневник. Предшественником Николая в ведении таких записей был его брат Иван (1876 г.р.), который отличался редкими способностями к чтению и письму. Именно он и стал вести дневник. Жизнь его оборвалась в восьмилетием возрасте и, хотя он много оставил после себя записей, «время все унесло».

Проработав несколько лет на заводе купорщиком сортового железа, в ноябре 1897 года Николай был призван на военную службу. После полуторамесячных тягот в сырых казармах Кавалерийского манежа 1 февраля 1898 года он попал в Кронштадт.

В годы матросской службы, затянувшейся более чем на восемь лет, Савватеев продолжал вести дневниковые записи. Николай попал на броненосец береговой обороны «Адмирал Сенявин», но первые два года состоял в качестве ученика школы минных машинистов, которая относилась к 8-му флотскому экипажу. Каждый день в записной книжечке он набрасывал памятку дневных происшествий, а когда выдавалась свободная минута, садился и записывал все более подробно в особую тетрадь, производя при этом литературную обработку текста. Его записи примечательны еще и тем, что имеют старославянскую орфографию. Во время службы на флоте Николай стал свидетелем многих ярких событий. Самые впечатляющие из них – Цусимский поход и японский плен. До самой смерти осталась у него сильнейшая любовь к морю.

При советской власти Н.М. Савватеев по совместительству преподавал механические работы в школе ФЗУ. Он продолжал делать ежедневные заметки, периодически приводя их в порядок и литературно обрабатывая. Эти тетради с обработанными записями Николай Макарович называл «Книгами», которые нумеровал. После его смерти эти «Книги» были сложены в несколько холщовых мешков, и многочисленные родственники брали по одной-две тетради в качестве сувенира.

Моему деду Виталию Николаевичу Вохмянину, который приходится Николаю Макаровичу внучатым племянником, удалось собрать все тетради (в количестве семи), относящиеся к периоду военной службы. Они датированы 1935 годом. Именно тогда Савватеев переписал свои матросские тетради, оставив себе их копии. Оригинальные же записи, по-видимому, с записными книжками, были отосланы писателю Новикову-Прибою, работавшему над своим знаменитым романом «Цусима». Впрочем, переписывание дневников сопровождалось литературной доработкой, добавлением выплывших в памяти подробностей и т. п. Именно этим можно объяснить существование разных дневников схожего содержания.

Три года тому назад, роясь в старых бумагах деда, я обнаружила тетрадь-книгу Николая Савватеева с обработанными записями 1940–1941 годов, а также две записные книжки 1935 и 1936 годов. Кроме рукописного материала у моего деда и его брата хранятся фото Н.М. Саватеева, а также его матросская роба и ленточка от бескозырки с надписью «Адмирал Сенявин».

Николаю Савватееву запомнился следующий эпизод. Однажды к ним на занятия по слесарному делу (он был учеником школы минных машинистов) пожаловал начальник Балтийского флота великий князь Алексей Александрович. Проходя мимо работающих, князь спросил заведующего школой капитана 1-го ранга Давыдова: «Каких людей вы набираете в школу?» – «Исключительно от сохи, – не задумываясь, ответил тот. – И через два года делаю из них минных машинистов, вполне удовлетворяющих запросы флота». Хвастливое заявление заведующего резануло слух молодого матроса. «В действительности, – записал в дневнике Савватеев, – ученики были не от сохи, а от заводов. И если и были деревенские, то они в деревнях работали или молотобойцами, или машинистами, хотя бы на маслобойках, но не от сохи».