Владимир Бушин - За Родину! За Сталина!

Валентине Ивановне грозит Мадагаскар

Людмила Палиевская писала 16 марта 2000 года в «Парламентской газете»: «Для жертв фашизма, проживающих сейчас на территории Советского Союза, выделяемая немцами компенсация в 15–20 раз меньше, чем для узников фашизма, живущих в странах Западной Европы, США, Канады, Израиля». Это с какой же стати такая оскорбительная дискриминация? Вызывают изумление и такие факты. Немцы угнали в рабство из Российской Федерации 1 906 661 человека, с Украины – 2 102 234. Как видим, цифры в грубом округлении примерно равные. Но в Россию вернулись по собственной воле 1 563 323 человека, то есть подавляющее большинство, а на Украину – 1 114 132, то есть лишь половина. Но в итоге жертв фашизма, которым полагаются выплаты, на Украине оказалось в два раза больше, чем в России. Да еще и выплата российским гражданам определена в полтора раза меньше, чем украинским. В чем дело?.. Сейчас из узников нацизма в России осталось в живых лишь 250 тысяч, но оформление документов для получения выплат обложили такими бюрократическими преградами, что пока сумели оформить эти документы лишь 20 тысяч. И в других странах уже началась выплата, а наши все еще будут ждать. Вот чем – конкретными сегодняшними вопросами помощи жертвам нацизма, а не безграмотной и лживой болтовней о госантисемитизме, не воспоминаниями о том, как ваша матушка шестьдесят лет тому назад прятала от немцев у себя в подвале еврейскую женщину с двумя детьми, следует вам заниматься, мадам. На Украине этим как раз и занимается ваш коллега – первый вице-премьер, в Белоруссии даже сам президент. А кто у нас? Да уж не Починок ли? А может, Клебанов, герой эпопеи «Курска»? Нет, оказывается, какой-то посол по особым поручениям.

Кстати, мадам, когда в следующий, сто первый раз будете рассказывать, как ваша мать спасла еврейку, то поведайте наконец, когда именно это было, в каком городе или селе, как звали спасенную, – вы же не можете забыть ее имени, если она, по вашим словам, десять лет приезжала к вам погостить. Моя тетка во время боя в нашей деревне тоже спасла одного человека от немцев, при этом ее ранило в руку. Он был красноармеец, тоже раненый, кто по национальности, она его не спрашивала, может, и еврей. Случилось это в конце декабря 1941 года в деревне Рыльское Куркинского района Тульской области. Звали тетку Елена Евдокимовна Бушина.

А если хотите узнать, что такое настоящий государственный антисемитизм, то познакомьтесь хотя бы с планами нацистов выселить всех евреев на остров Мадагаскар. План не удался. Но вас и Сванидзе я хоть завтра выслал бы на Мадагаскар как оголтелых провокаторов антисемитизма. Инвалид войны И. Суворов писал в прошлом году: «Матвиенко может стать такой же одиозной фигурой, как Гайдар и Чубайс, проклятые народом». Товарищ Суворов, она уже стала такой фигурой. Между прочим, говорят, в Антананариву, столице Мадагаскара, есть прекрасный дурдом.

А о нем тоскует Баку

В эти же предпраздничные дни в Доме кино проходило торжественное вручение каких-то премий. Заправлял всем на сцене известный «азербайджанец» Гусман. Вдруг ни с того ни с сего он злобно бросает в зал: «Подонки и твари, сидящие в Думе, отказались встать и почтить память жертв холокоста. Ведь евреев истребляли только за то, что они евреи. Давайте почтим!» И что же? Никто не вышел на сцену и не сказал ему: «Советский Союз, наш народ пережили пять холокостов. Ваш главный довод – нас истребляли только за то, что мы евреи. Но и нас в захваченных городах и деревнях истребляли только за то, что мы русские, белорусы, украинцы и живем на этой земле: фашисты готовили Lebensraum для себя. Однако еще беспощадней они истребляли нас за то, что мы защищали свою родину. Попавших в плен сотнями тысяч, дивизиями отправляли в душегубки. Так кого же прежде следует почтить, кто более достоин памяти потомства – те, кто с оружием в руках сражался и победил, или те, кто со звездой Давида на груди обреченно брел в лагерь смерти? И что, почтил хоть раз израильский парламент память советских, русских героев, своих спасителей? Знаешь ли ты, киношный пустозвон, хотя бы о том, кто 27 января 1945 года спас узников Освенцима, где было много оставшихся в живых советских граждан, в том числе евреев? Или думаешь, что в Освенциме были одни евреи, а освободили его американцы, как уверяли твои сородичи на телевидении?» Увы, никто не сказал ничего подобного Гусману. Вместо достойного ответа весь зал поднялся и молча уставился на азербайджанца. Ах, если бы отправить его в родной ему Баку подметать улицы… А ведь и Дума никак не ответила на публичное оскорбление…

На наших глазах умирают товарищи…

А 8 мая в Кремлевском дворце шел праздничный концерт. Было много прекрасных выступлений. С небольшой замечательной программой выступила фронтовая сестра милосердия Элина Быстрицкая. Как она прочитала стихотворение Симонова «Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины…». Как сильно прозвучали в этот день слова:

И вдруг выскакивает гражданин Газманов и во все воронье горло начинает:

– Господа офицеры!..

Что за господа? Какие господа? Откуда взялись? Мы только что видели, как, рванув на груди рубаху, умирали товарищи. В зале сидят участники Великой Отечественной войны, офицеры Красной Армии, старики, к которым за всю жизнь никто никогда так не обращался. Да и сейчас в армии говорят «товарищ». По воспоминаниям Павла Кудинова, руководителя Вешенского восстания 1919 года против живодерской троцкистской политики «расказачивания», даже восставшие сохранили обращение «товарищ». А если «господа» и в связи с Отечественной войной, то это следует расценивать только как обращение к немцам или к власовцам. Но происходит невероятное: весь зал (сколько там тысяч мест – пять, десять?) встает и слушает весь вопеж такого же провокатора, как Иваненко, стоя. Да неужели из этих тысяч так никто и не понял, как он сейчас выглядит и как смотрит на него вся страна. Право, впечатление такое, что если бы хор запел «Deutsсhland über alles» и при этом три первых ряда встали бы, то немедленно вскочил бы и весь зал… Что, слишком мрачно? Придумайте, кто может, что-нибудь повеселей…

Александр Солженицын, до сих пор пылко прославляемый кинорежиссером Станиславом Говорухиным и писателем Валентином Распутиным как выдающийся патриот, долго, обстоятельно и вдохновенно рассказывал нам о своем героическом участии в Великой Отечественной войне. Ну, во-первых, говорит, «я, мои сверстники воевали четыре года». Это, надо полагать, в том смысле, что «от звонка до звонка», ибо война, как известно, четырех-то лет не длилась. И воевал, во-вторых, не как-нибудь, а все эти «четыре года моей войны», говорит, «месили мы глину плацдармов, корчились в снарядных воронках» под градом снарядов и бомб. А когда бил час наступления, говорит, то «еще в темноте, в траншее, одна банка американской тушенки на восьмерых и – ура! За Родину! За Сталина!» Читатели, словно воочию, видели, как невыспавшийся, голодный Александр Исаевич с винтовкой наперевес, в обмотках выскакивал из траншеи и, оглашая окрестности ревом, бежал в атаку. Может быть, даже в рукопашный бой. Может быть, даже готовый закрыть своей грудью амбразуру вражеского дота. Поэтому с полным пониманием и горячим сочувствием читали мы его уверения о себе как об уцелевшем на войне исключительно благодаря божьему промыслу: «Господи! Под снарядами и бомбами я просил тебя сохранить мне жизнь…» Подумал Всевышний и внял мольбе и сохранил. Притом весьма нестандартным образом: повелел СМЕРШу арестовать Александра Исаевича и отправить в глубокий тыл. И невозможно было не разделить радость богоспасенного, когда, оказавшись в Бутырках, блаженно лепетал он: «И снаряды не падают…»