Анатолий Филяев - Лубок от Совка

2.2.3. Нам – то уж точно не вечность и не бесконечность. Скорее разумность в определённой – осуществленной для нас биологичности, чью полезность для промысла Бога – Творца ещё следует доказать. Вирус тоже биологичен, но только вместе с клеткой. Вирус после мутации стал клеткой? Почему не все вирусы? Если речь идет о яйце и курице, то кто или что петух? А с чем – кем и для чего мы конкурируем знает только ОН, поскольку конкурентность в чем – то тождественна осуществлению выбора, который и стоит перед нами. Нашего или не нашего. За нас или для нас. Хаотично происходящего, понимаемого как постоянно и произвольно меняющаяся множественность множеств, поскольку любой структуре всегда предшествует без структурье в качестве предложения для формирования возможного выбора – развития. Или природо законодательно (о счастье!) намеченного для нашего мига существования, которым еще надо воспользоваться в каких – то неведомых пределах и для каких – то неведомых целей?

2.2.4. В нашем обществе спокойно и невнятно – безответственно преобладает ощущение – впечатление, что «поизучав» и «доизучив» на планете и в ближнем космосе, мы так потихоньку и не торопясь доберёмся и до уровня Бога – Творца. Слишком уж самонадеянно. Видимо ещё от заблуждения предков про то, что человек создан «по образу». Хотя уверен, что это всего лишь ошибка из череды наших предыдущих религиозных взглядов на одного из череды рожденных в своё время, предположениями аборигенов вполне себе местного «Бога – Создателя». Наша мизерность, скорее всего, в пределах, как мы сами любим выражаться, погрешности измерений на фоне вечностей и бесконечностей миров и циклов. За «законами» Ньютона и Эйнштейна, по ощущениям, просматривается едва ли не бесконечный их ряд во временах и безвременьях. Хотя бы, исходя из предполагаемого нашего существования в небольшой и плохо изученной «светлой» части мирозданья и пониманием того, что хоть как – то и предположительно ориентируясь в устройстве этой её части, нам совсем невдомёк про её огромную «темную» часть. Нам бы осознать некоторую и недоказанную целесообразность своего собственного появления в ряду вероятных – возможных других появлений – проявлений. Хорошо бы не только в качестве биомассы для чего – то определённого в качестве «нашей» материи. Хотя и это не исключено, и может быть будет показано ЕГО Промыслом. Во всяком случае, подаренная нам возможность «разумности» не столько прогноз на бесконечное сохранение вида, сколько один из путей, в котором нам предложено – позволено пройти от точки «А» до некоторой точки»?». Будем хапать, толкаться и набивать «зобик»? Глупость? Гордыня? Благоустроенная потребительность как цель существования человечества? Да что я рассказываю, если Вы сами или понимаете, или чувствуете тупичек от бессмысленности такого грядущего. Или пропадает чувство самосохранения вида? Подумайте. А может, попробуем взглянуть на себя и для себя со стороны, а ещё лучше, и со всех разных сторон во временах и событиях. Не пора ли начать путь не ради исполнения сиюминутностей наших индивидуальных или групповых хотелок и разнодумий, а с осознанием некоего для нас Предначертания БОГА – ТВОРЦА и с признанием нашим домом хотя бы окрестностей Галактики, а не только окрестностей местожительства.

2.2.5.. Сама необходимость общественного устройства для разумных не есть ли аналог необходимости тяготения для материи в пространстве? А также стада, ареалы, группы, стаи! Аналог? Понять «в» и «для» разумных. Необходимость и нестабильность. Выбор направления и возможность ориентации – существования в нём. В чем смысл и где проявляется форма разумности. Собирание, хранение, развитие где, в чем и для чего. Разум в обществе. Общество для разума. Сам разум что, где, зачем и как объединяет или с кем чем объединяется? Для чего? Зачем познавать уже созданное или питаться – получать от него?

2.2.6. Безотносительно к конкретной ситуации, у нас традиция какая – то в том, что мы всегда «любим» всех специально для этого провозглашенных или пытаемся полюбить этих всех любой ценой, даже и вопреки очевидной или подразумеваемой «нелюбви» к нам! А теоретически, понятная благостность – успокоенность – любвеобильность спокойно перерастает в фактическую катастрофу. Кривизны любой новой идеологии неизбежно прорастают вновь поставленными минами или неразорвавшимися снарядами прошлых ещё войн – идеологий – иллюзий. Вот и взращенная веками «нелюбовь» штатевровских народов к нам на таком же необоснованном – бессознательном – впрыснутом в их мозг русофобстве, а потому, в чем – то и хрупком, должна быть преодолена хотя бы для их и нашего самосохранения. Эмоциональность «любвей» и «нелюбвей» отключает прогматику, хотя последняя, лишенная эмоциональности по определению, вряд ли способствует сближению – успокоению самосознания народов на бессознательном уровне, упрощающем всё до уровня эмоционального фона, столь легко запоминаемого – воспринимаемого. Это каждому «своя колея» Владимира Семёновича?

2.2.7. Времена наших революций и перестроек так и не получили внятную и однозначную оценку происходивших тогда реалий. Сейчас речь идет уже и о ВОВ. Речь идет не об оценках – посылах во временах – обстоятельствах, а о последующих – нескончаемых подходах к освещению событий. Нужно голое вычленение – перечисление фактов, а не комментарии комментирующих. Как «фотографировать» состояние общества? Вот пусть так называемые «историки» и займутся этим вопросом. Количество занятых в этом вопросе, явно необеспеченных методологически, только разрушает в погоне за «научными» статьями на хлеб насущный и популярностью общественное сознание. История должна записываться не от лица идеологий – групп – кланов. В ней должны появиться оценки – свидетельства цивилизационного развития – поощрения разумности в укреплении устоев человеческого сообщества как такового. Для начала надо признать, что все существующее вне правил и законов не может считаться наукой. Не вполне очевидная, но иллюстрация – это злоключения Шлимана в «научной» среде Германских археологов. Признать их всех беллетристами, отказывающих фактам ради изящностей кланового взгляда? Кто – то должен придумать доказательные подходы, выводящие науку из объятий социально политических технологий. Наш исторический опыт не сопрягается с пожеланиями соседей – врагов. Отстаивание этого опыта не освобождает и нас от необходимости формирования методологических основ и описания фактов текущего времени для потомков. То есть, без возможности создания будущих конъюктурностей, позволивших, например, «создать» 140 тысячелетнюю историю украм, фактически реализовавшим подход Геббельса. Однако именно такой подход к историчности превалирует, а осадочек – то накапливается – накапливается – накапливается…. Настоящее как – то надо факторизировать сразу и на глазах участников, а не передавать на «исследование» потомкам…. «Факторизировать» социологию?