Дмитрий Шушарин - Русский тоталитаризм. Свобода здесь и сейчас

Около 35% всех зафиксированных нападений на оппозицию произошли в Москве или Санкт-Петербурге, остальные – в регионах. В Санкт-Петербурге выявлено два пика насилия: в 2014 и 2016 годах. В 2014 году это было связано с выборами и накалом ситуации на Украине, в 2016-м – с черным списком пользователей социальных сетей Whoiswho.

Поскольку большинство нападений осуществляются неизвестными лицами и не в публичных местах, эти инциденты полиция не может предотвратить по объективным причинам. Однако когда нападение происходит в общественных местах или непосредственно под наблюдением полиции (например, на протестных акциях), правоохранители закрывают глаза на действия очевидных провокаторов.

Эксперты ЦЭПР отмечают, что часто при возникновении конфликтов на публичных мероприятиях полиция задерживает представителей обеих сторон конфликта. Причем иногда по итогам нападавшие, спровоцировавшие конфликт, быстро оказываются на свободе, а те, кто подвергся нападению, получают обвинения.

Как отмечают в ЦЭПР, дела о нападениях на оппозиционеров обычно квалифицируются как хулиганство или как насилие, не имеющее дополнительного мотива ненависти, даже когда на это указывают факты. В большинстве случаев – если дело возбуждено, расследование затягивается, а к ответственности привлекают исполнителей, но не заказчиков.

При преследовании самих оппозиционеров следователи, в свою очередь, часто подводят дела под экстремистские статьи даже при спорных обстоятельствах. В итоге экстремистские статьи работают в одностороннем порядке 22 22 http://www.gazeta.ru/politics/2016/06/23_a_8324105.shtml .

Нарастание институциональных и внеинституциональных репрессий – следствие планомерной, систематической и продуманной законотворческой работы, сравнимой с гитлеровской. Гитлер принял законы о расовой чистоте быстро. Путин формировал систему законов о неприкосновенности и несменяемости власти постепенно и продуманно. Нюрнбергские законы изолировали от политики часть населения по расовому признаку. Путинские законы политически изолируют все население по признаку непричастности к власти. Это тоже расизм, но расизм социальный. Взамен этого, как и у Гитлера, народность, прямое обращение к массам, формирование тоталитарного движения (Общероссийский народный фронт), призванного постепенно заменить партийную систему.

Нельзя забывать остающееся в тени репрессий социально-политическое устройство советского социума, основанное на социальном расизме. Первые двадцать лет советской власти социально-политическое неравноправие было закреплено в избирательной системе, в обусловленной социальным происхождением доступности высшего образования, в запретах на профессии. И большинство этих ограничений было открытым, публично узаконенным и разрешенным к упоминанию. К сожалению, публично-правовые особенности русского тоталитаризма не столь широко известны, как нюрнбергские законы третьего рейха. А они достойны сопоставления с правовой практикой в России с 2000 года.

Вульгарное толкование тоталитаризма сводится к тотальному контролю государства над всеми сторонами жизни общества. Однако, как раз государство страдает в первую очередь. Наступает полное перерождение его важнейших функций, что видно на примере сегодняшней России. Тоталитаризм – это не огосударствление всех сторон жизни, а разрушение демократического, новоевропейского государства. Вот русские примеры

ЧКГБ было и остается и карательным, и мифотворческим органом. Оно измышляло и изготовляло извергов, супостатов, демонов, которых и карало.

Армия – механизм инициации, нивелировки личности, принудительного труда. Сейчас это призывная часть армии. Но и контрактную, ведущую гибридную войну, армией называть трудно. «Вежливые люди» воюют без документов и знаков различия, а попадая в плен, оказываются отставниками. А те, кто носит ордена и погоны, воюют за несменяемость и прочность власти людей, приватизировавших государство.

Образование призвано не допустить появления образованных людей. Такова была и ликвидация безграмотности в условиях тотальной цензуры. Все большее значение приобретает социально-селективная функция образования, доступность которого варьируется в зависимости от социального происхождения обучающихся.

Здравоохранение всегда готово избавить общество от неперспективных групп, к чему сейчас дело и идет. Детально проработанный и пока отложенный законопроект об эвтаназии был готов уже в 2007 году 23 23 http://ria.ru/analytics/20070417/63806747.html . Проводится сознательная политика, направленная на сокращение численности населения, прежде всего, безнадежно больных и социально неперспективных групп. все перемены в здравоохранении – аналог нацистской программы эвтаназии, с той лишь разницей, что вымирание будет мучительным и за счет вымирающих.

Милиция-полиция и прочие правоохранители были и остаются в симбиозе с преступным миром.

Суды – тут и говорить нечего. Раньше для пополнения числа рабов. Сейчас для рейдерства и политического террора.

Пенитенциарная система – среда обитания, развития и пополнения преступного мира. Одна из госкорпораций сейчас и хозяйственный наркомат в прошлом.

Можно и дальше продолжать. Но главное сформулировано у Ханны Арендт: государство уничтожается тоталитаризмом как представитель интересов всех социальных групп. Это очень важно – всех.

И происходит это на основе консенсуса, добавлю я. Консенсус этот подводит к выводу, что сводить тоталитаризм к одному разрушению никак нельзя. Разрушение – это зачистка стройплощадки. Далее строится новое. Не бескультурье, а иная культура, не безнравственность, а новая нравственность. Не бездуховность, а новая духовность.

И потому большое заблуждение считать путинизм застоем. Все обстоит с точностью до наоборот. Путин возвращает страну не к Брежневу, то есть развитому тоталитаризму, а к Сталину, к ранней, весьма динамичной стадии тоталитаризма. Застой лишь там, где развитие запрещено или заглохло само. Во всем остальном постоянные перемены и новшества – в законодательстве, переделе собственности, кадровой политике. Да и горбачевский термин «застой» не слишком удачен. При Брежневе шло общественное развитие, которое и породило перестройку. И именно такого развития Путин, как и Сталин, не допустит.

У русской общественности есть одна мечта, которой не суждено сбыться. Кто-то признается, а кто-то нет, что более всего хотел бы жить в славные брежневские времена. Но это неосуществимо.

Брежневские стабильность и благополучие – это ГУЛАГ претворенный. Бель эпок на основе нефтедолларов никто создавать не собирался. Для новой бель эпок нет никакой экономической и – что гораздо важнее – социальной базы. Те социальные слои, которые сформировались в последние тридцать лет, подлежат уничтожению, пусть даже не физическому, но во всех аспектах социального – имущественно, морально, юридически. Бель эпок – для новых поколений.