Виктор Тимченко - Модерный национализм. Глобальные катастрофы и как от них защититься

Именно это называет Лев Толстой «обычными злодействами, которые всегда вытекают из патриотизма», патриотизма не любить свою родину, а меркантильно ненавидеть чужую «во славу национального оружия» – французского или русского, о которых пишет Толстой, или американского, или немецкого, или турецкого… Для Толстого такой «патриотизм» не является любовью к Родине, а есть «хитрость и обман», которым перед народом хотят оправдать кровавые убийства сотен тысяч и миллионов.

Другой патриотизм показал Толстой в ответе простого русского мужика Прокофия французу, который агитировал за войну Франции и России с Германией: «Приходи лучше с нами работать, да и немца приводи. А отработаем – гулять будем. И немца возьмём. Такие же люди».

«Такие же люди» – ключ ко многим вопросам, недоговорённостям и сознательной лжи относительно патриотизма.

Патриот любит свою родину не против кого-то! В патриотизме, в любви к Родине нет агрессии, нет унижения других народов, других наций. Я люблю свой народ – люби и ты свой. «Патриоты», которые любят свой народ, одновременно ненавидя все другие или некоторые ими лично избранные, – это провокаторы. Ведь ненавидя кого-то, они дают повод другим «патриотам» ненавидеть их собственный народ. Такие «патриоты» стремятся не к миру и процветанию своего народа, а к порабощению (военному или экономическому) других народов, стремятся подмять под себя других, готовят нас к насилию, к войне.

К тому же – любовь к Родине бескорыстна. Очень часто «псевдопатриоты», стремящиеся унизить, оскорбить или обокрасть другой народ, ищут для себя выгоду в таком «патриотизме», они «дружат против кого-то», сбивают агрессивные блоки, пытаются послать своих соотечественников – страшное преступление против своего народа! – на кровавую бойню для защиты каких-то сомнительных «национальных интересов». Именно о таком, организованном сверху, от правительства, официозном «патриотизме», о таких лжепатриотах, готовых отправить на муки, принести в жертву своим целям миллионы соплеменников, писал в 1894 году Лев Толстой.

В чём же состоит (бессознательная или сознательная, более того – желанная) ошибка в оценке «оценок» Толстого? Где наши представления о патриотизме не стыкуются с его представлениями конца XIX века, когда Россия стояла на пороге очередной войны – за чуждые ей интересы?

Проблема – в различных толкованиях самого слова «патриотизм». Вот что пишет о своём понимании Толстой: «Чувство это есть, в самом точном определении своём, не что иное, как предпочтение своего государства или народа всякому другому государству и народу, чувство, вполне выражаемое немецкой патриотической песней: „Deutschland, Deutschland über alles“ („Германия, Германия выше всех“), в которую стоит только вместо Deutschland вставить Russland, Frankreich, Italien или N.N ., т.е. какое-либо другое государство, и будет самая ясная формула высокого чувства патриотизма. Очень может быть, что чувство это очень желательно и полезно для правительств и для цельности государства, но нельзя не видеть, что чувство это вовсе не высокое, а, напротив, очень глупое и очень безнравственное; глупое потому, что если каждое государство будет считать себя лучше всех других, то очевидно, что все они будут не правы, и безнравственно потому, что оно неизбежно влечёт всякого человека, испытывающего его, к тому, чтобы приобрести выгоды для своего государства и народа в ущерб другим государствам и народам, – влечение прямо противоположное основному, признаваемому всеми нравственному закону: не делать другому и другим, чего бы мы не хотели, чтоб нам делали».

В последнее время в мире появилась обширная культура критиков патриотизма как такового. Причем дискурс очень быстро выходит за рамки научного (или просто не заходит в них), а сразу же ведётся на уровне публицистики, на уровне эмоций, на уровне извлечения из рукава козырных тузов – авторитетных мнений гениев или просто умных людей, как бы говоря: «Вот если такие люди, как Х или Y, считают патриотизм делом недостойным, то тогда уже и мы должны его таковым считать».

Об аргументах этих критиков, о Диогене и Толстом, мы уже упомянули. Ещё одним жупелом против патриотизма стала фраза «Патриотизм – это последнее прибежище негодяя» (англ. Patriotism is the last refuge of a scoundrel ), вроде бы сказанная когда-то Самуэлем Джонсоном ( Samuel Johnson , в его произведениях её нет) и опубликованная Джеймсом Босуэллом ( James Boswell ) в 1791 году в биографии Джонсона. Джонсон известен прежде всего тем, что составил первый толковый словарь английского языка – и сказал приведённую выше фразу. По поводу того, что могла бы означать эта фраза, написано немало, поэтому здесь стоит сказать вот что: Джонсон был глубоко патриотичным человеком, его определение патриотизма есть в его словаре: это «тот, чьей определяющей страстью является любовь к своей стране». Своё видение патриотизма он изложил и в произведении «Патриот. Обращение к избирателям Великобритании» (1774 г.), в котором он призывает граждан избрать в парламент депутатов-патриотов.

А как же – «прибежище негодяя»? Дело в том, что отстаивая позиции партии тори, он сам нападает на вигов, на оппозицию, часть которой выступала с «патриотических» позиций. И поэтому не исключено, что Джонсон действительно сказал: под флагом виговских «патриотов» собираются последние негодяи. То есть это не определение патриотизма как понятия, а критика в историческом прошлом демагогии конкретных лжепатриотов. Джеймс Босуэлл, со слов которого мы знаем эту фразу, в том же тексте отмечает: «Надо полагать, что он не имел в виду реальной и щедрой любви к нашей стране, но имел в виду тот патриотизм, который для многих во все времена и во всех странах был прикрытием личных интересов» (But let it be considered that he did not mean a real and generous love of our country, but that pretended patriotism, which so many, in all ages and countries, have made a cloak for self interest ).

Однако стало доброй традицией бить фразой Джонсона всех патриотов по голове, не считая нужным привести разъяснения Босуэлла.

Понятно, что не каждый житель страны обязательно должен быть патриотом. Кто-то, в силу различных причин, может больше любить другую страну или другую нацию. Кто-то считает своей родиной царство небесное, а не родную землю. Но всё это не означает, что феномена патриотизма не существует.

Что же такое патриотизм?

Никто, очевидно, не станет спорить с тем, что патриотизм – это моральный принцип, социальное чувство, которое проявляется в любви к родине – большой или малой – к своему народу. Патриот живёт не только своей жизнью, но и жизнью родины, он соотносит свои поступки с потребностями родины, он готов пойти на жертвы ради родины, у него есть ответственность за страну, он ставит интересы родины над своими личными, он делает всё, чтобы его стране, его народу, его соотечественникам жилось завтра лучше, чем сегодня. Если больно отечеству, больно и ему. «Не спрашивай, что твоя родина может сделать для тебя, – спроси, что ты можешь сделать для своей родины», – говорил американский президент Джон Кеннеди.