Виктор Тимченко - Модерный национализм. Глобальные катастрофы и как от них защититься

Здоровье, все деньги ушли на идею. Идея не как финансируемый кем-то «проект», на котором можно хорошо нагреть руки, не слишком утруждая себя достижением результатов, а тяжкий крест.

После его смерти сподвижник Макс Нордау сказал: «Когда он писал „ Еврейское государство», это был состоятельный, почти богатый человек. Когда девять лет спустя он умер, то почти ничего не оставил…» А когда Герцлю говорили о том, что он разбазаривает наследство своих детей, он с улыбкой отвечал: «Я доверяю моему народу. Он не оставит голодать моих жену и детей».

Если мы утверждаем, что еврейская нация сильная, то почему тогда эта сильная нация несколько десятилетий не может преодолеть сопротивление палестинцев? Тем более что Израиль получает финансовую, военную и политическую помощь от всех западных «демократий», а палестинцы не получают практически ничего. У Израиля до зубов вооружённая – с танками и самолётами – и хорошо обученная армия, у палестинцев нет не только армии, но даже государственности, в рамках которой такая армия могла бы быть создана.

Вопрос о продолжительности противостояния и отсутствии «побед» возникает на фоне тех исторических фактов, о которых мы вскользь упоминали: в ХVІ веке в Америке были истреблены сотни племён (так называемых субэтносов) и три цивилизации. Фердинанд Кортес за два года разгромил государство ацтеков и сжёг их столицу Теночтитлан, а впоследствии уничтожил и государство майя, имея под своим началом всего 5 тысяч солдат, набранных преимущественно из тюрем и имевших весьма своеобразное представление о воинской дисциплине, не говоря уже о тактике и стратегии войны. С другой стороны, у ацтеков было по крайней мере 50 тысяч хорошо обученных воинов. Так же Франсиско Писсаро разгромил воинственных инков в Перу. Тогда же отряд из 800 человек под командованием португальца Бартоломеу Диаша покорил Бразилию, территория которой превышает территорию Португалии в 100 раз.

Объяснить эти успехи историки до сих пор убедительно не могут. Возможно, у португальцев было лучшее оружие. Владислав Галецкий, исследовавший эту тему, восклицает: «Ведь сумели же плохо вооружённые арабские племена Магриба не допустить европейскую экспансию в Африку через Сахару!»

На стороне индейцев были знания местности и численное превосходство. Как пишет Кортес, если бы за каждого погибшего испанца погибало двадцать пять тысяч индейцев, его люди всё равно были бы уничтожены. Ведь речь идёт о миллионах индейцев – по оценкам, 10 миллионов в Перу, 25 миллионов в Мексике. Почему испанцы и португальцы не были уничтожены?

Одним только «божьим промыслом», о котором говорят португальцы, объяснить завоевания территорий, в четыре раза крупнее, чем Европа, сложно.

Поэтому одно из объяснений (в частности Гумилёва, которого поддерживает Галецкий) заключается в том, что португальская и испанская нации были на пике их пассионарности, а индейские – в упадке.

На Ближнем Востоке сильная еврейская нация натолкнулась на сильный арабский этнос (по некоторым признакам, приведённым тем же Гумилёвым), находящийся вблизи высшей точки пассионарности. Еврейская нация вынуждена существовать в окружении этого арабского этноса. Палестинцы набирают силу, время играет на них, у них мощный прирост населения. Формулой (будущей) силы может быть и такая: в Палестинской автономии детей от 0 до 14 лет – 44%, взрослых от 15 до 64 лет – 52%, 65 лет и более – небольшой остаток. Средний возраст палестинцев – менее 20 лет. Какое бы оно ни было, но и международное право на их стороне: если евреи имеют право на национальное самоопределение и национальное развитие, то такие же, ничем не ограниченные возможности должны быть и у палестинцев.

Поэтому лёгкой победы вроде кортесовой здесь ждать нельзя. Да и вообще вряд ли удастся этот конфликт решить с помощью силы. Очевидно, выход заключается в гибких компромиссах, к которым еврейская нация – в частности из-за уверенности в своей силе – не готова.

Слабых наций много. Сейчас практически все европейские нации – слабые. Мы берём в качестве примера Германию по нескольким причинам. Во-первых, это экономически сильная страна, мотор Европейского союза. Во-вторых, она политический тяжеловес, который пытается получить статус постоянного члена Совета Безопасности ООН – с соответствующим правом вето. В-третьих, это военная сила, которая в последнее время активно вооружённо вмешивается в ход политических событий на планете. В-четвёртых (точнее, «3. 1.»), страна стала одним из главных производителей и экспортёров оружия, уступая по объёмам лишь США и России, а оружие всегда было и остаётся средством для решения противостояний. Доказывать слабость нации мощного государства значительно поучительнее, чем говорить о слабости нации государства слабого – с ней и так «всё ясно». Это даст и дополнительный эффект: мы наглядно увидим разницу между нацией и государством. И в-пятых, эта страна из всех европейских автору наиболее хорошо известна, поскольку стала его домом в последние более чем два десятилетия. Поэтому – Германия.

Очевидно, что слабой должна считаться та нация, которая не может защищаться. Речь не о военной защите, а о защите нации от вызовов времени. Нация, которая не может даже распознать вызовы времени, – просто беспомощна.

Для того чтобы нация не вымирала, не ушла в небытие, надо чтобы она по крайней мере воспроизводила своё население. Если «прирост» населения отрицательный, если детей рождается всё меньше и меньше, то рано или поздно нация исчезнет. Для простого воспроизводства населения, то есть для того чтобы население оставалось на одном уровне, каждая женщина должна рожать не менее 2,1 ребёнка. Откуда взялась 0,1? Двух родителей, которые когда-то умрут, заменят, по логике, двое детей. Дело в том, что девочек статистически рождается меньше, чем мальчиков. А пока что только женщины могут рожать. Поэтому в этих 2,1 – одна девочка, продолжательница рода, и 1,1 мальчика. Кто-то из ребят, опять же статистически, так всю жизнь пару себе и не найдёт. Поэтому простое воспроизводство – 2,1 ребёнка на женщину.

Рождаемость (фертильность) в Испании, Дании, Швеции составляет около 1,9 ребёнка на каждую женщину. В Германии уже десятилетия рождаются 1,36 ребёнка, или 0,64 девочки на одну женщину. То есть: минус 36% населения в одном поколении. Во втором поколении тоже придётся вычитать. Кривая численности населения всё время стремится к нулю. Нация вымирает. Ещё не сегодня, не завтра, но однажды (если ничего не изменится) этнический немец станет раритетом. По некоторым прогнозам (проф. Гервиг Бирг, Herwig Birg ), в 2100 году число немцев упадет с 82 миллионов до 46. Процент этнических немцев снизится до 40, мигранты составят комфортное большинство.