Терентiй Травнiкъ - Книга тишины

это путь в свое прошлое
это путь в свое внешнее
это путь в печаль
это путь в радость
А ты всего лишь точка —
начало и конец.
Два маленьких цветочка —
движению венец.
Войдешь, откуда вышел,
не потеряв себя.

На колеснице четырех коней
Он сотворил движенье
для движенья.
Он дивный маг и чародей,
Моих, при жизни, устремлений
Он создавал свое пространство,
Соткав из времени себя
И дал движенье телу братства…
Чтобы оно нашло любовь…
Он ошибался, но искал,
Искал в словах чужую правду,
И путь его лежит к началу
самого себя.

Раздвинет мир свои границы,
но он сожмет себя внутри
Посланник мира, колесница твоя уже давно в пути.
Ты создаешь свое пространство,
потом лишь до него растешь
И открываешь миру солнце,
а может и наоборот.

Придет таинственное время,
и ты откроешь себя сам.
Зимой, на старенькой планете,
отдав себя своим словам.
Ты будешь странствовать и долго,
искать, где преклонить главу.
Но избегай чужого чуда и не питай собой молву.

Твой мир откроется чуть позже.
Он с тем, кто сделает тебе все то,
чего исполнить не суждено тебе в судьбе.
Но человек возьмет и вспомнит
все тайны твоих трудных троп
И воссоздаст в них свои будни,
продлив в себе гелиотроп.

Сияньем дивным он продолжит.
Ты жди его и всех встречай
Чтоб научиться разбираться
в ком путь лежит твоих начал.
И крест, и слово – все в ответе
Так будет на исходе лета,
когда цветет в полях сурепка
и дивно все, что очень редко.

Когда приходит время скорби,
луна смеется из окна,
поддерживает твое сердце
и продлевает времена.
Опора, значимость и слабость —
вот три звена его пути.
Он смел, но избегает слабость,
а в ней должны к нему прийти
решенья его странных нитей,
которыми он ткал себя.

Его печаль – его натура,
с которой он ведет борьбу,
он нежный рыцарь,
из сумбура готов всегда начать войну.
Он долго ищет утвержденье
в самом себе, но от себя
развеются его сомненья,
лишь он откроет мир любя.
Как два квадрата в цифре восемь
сдвигаются, стремясь к звезде,
так его возраст гласом звездным
вновь призовет его к себе.
И он не должен ошибаться,
ведь время быть учеником пришло.
Твоя стрела достигла цели,
ты только должен отыскать ее,
в болоте жизни и не давать
себе пропасть в своих
надменных устремленьях.

Тебе отдали ключ открытий,
измазав его краской жизни.
Все что хранишь, пусть будет домом,
а это окна, в них смотри
и проверяй своим законом,
и дверь откроешь изнутри.
Отдав младенцу продолженье
своих не сделанных начал,
Ты обретешь успокоенье
и, как не странно, что искал.

Весна… ты жди весну,
когда сирень зафиолетит,
Ты вспомни давнюю строку,
в которой взрослые, как дети.
Ты приходи сюда один,
как раб себе и господин.
Там на дороге двух стремлений
ты обретешь свой славный чин.
Неси его под знаком память,
тебе забота суждена, ты сделаешь
себя героем, прославив детства времена,
оставив их, как штрих к портрету,
о том пути, что сам прошел,
зарой там старую монету
и восходи на свой престол,
храня всю память о картинах,
что принесла она в реке.

Мир тишины ему открыт,
Уединенье странных мыслей —
огонь, что в пустоте горит…
Исчезнет странник этой жизни,
Он убегает от себя,
Но тень всегда с ним
в этом споре.
Поэт, что ручкой на заборе
Писал про эту жизнь любя.
Он руку протянул в порыве
Чтобы закрыть час пустоты.
Ты с ним останешься на «ты»,
Как линии дождя косые
Нам ощущенье чистоты приносят.
Его не трогать, но позвать стремись
и ты с собой в дорогу.

Нет, он совсем не недотрога —
он просто не умеет лгать.
Хоть ветви срезаны,
но в вазе они дадут себе пожить.
Он не умеет услужить.
Нам непонятен путь скитальца,
что в тишине своих дорог,
Сберег и приумножил в пальцах —
глоток воды, песок и мох.
Откроет ветер клетки жизни,
когда король, как черный маг,
в своей непроизвольной тризне,
продаст картину за пятак.
А та, что рядом с ним смеялась,
в пустое сердце возведя,
жить не научится любя,
хотя осталась, вроде малость.

Жди дней, что от палитры серой
тебе цвет крови отдадут,
ты продолженье скудной меры,
для всех ты станешь вечный суд.
Открой свое начало миру,
через дороги тишины, и город воспоет
сатиру на третий день седьмой весны
от дня рожденья Вагамака
до дня пересеченья стрел.
Ступай, не ведающий страха —
забудь свой сон и свой предел.