Сергей Глазьев - Геноцид

О неадекватности такого метода подавления доминировавшей в России инфляции издержек, его разрушительных последствиях для производственной сферы и депрессивном влиянии на экономическое развитие было хорошо известно и не было недостатка в предостережениях со стороны ученых и известных политиков. Отчетливо прогнозировавшимися и ожидавшимися последствиями этой политики стали: кризис неплатежей, глубокое расстройство всей системы денежного обращения, демонетизация и криминализация экономики, резкое сокращение заработной платы и денежных выплат населению, объемов производства и инвестиций. Как и в других направлениях экономической политики, технология подавления инфляции и макроэкономической стабилизации была многовариантной. Ученые предлагали различные методы снижения инфляции, включавшие ужесточение контроля над ценообразованием в высокомонополизированных отраслях экономики, целенаправленное регулирование денежных потоков в целях предотвращения их концентрации в спекулятивной сфере, декриминализацию товаропроводящей сети, использование экспортных пошлин на сырьевые товары, стимулирование производства товаров народного потребления, развитие конкуренции и т.п. Однако все эти предложения не были приняты во внимание.

Выбор был сделан в пользу наиболее простых, малоэффективных и в то же время самых разрушительных для благосостояния населения и производственной деятельности методов подавления совокупного спроса при сохранении сверхдоходов и неограниченного спроса самой правящей олигархии. Снижение инфляции достигалось путем сжатия денежной массы, которое автоматически влекло обезденеживание реального сектора экономики, сокращение доходов и платежеспособного спроса населения, производственных предприятий и государства.

Другим средством антиинфляционной политики стало втягивание свободных денежных ресурсов в финансовую «пирамиду» государственного внутреннего долга путем поддержания сверхвысокой доходности государственных облигаций. Таким образом достигался двойной эффект оттока капитала из производственной сферы: за счет общего сокращения денежной массы возрастала ценность денег, провоцировавшая отток капитала из относительно низкодоходной производственной сферы; в то же время сверхдоходность государственных долговых обязательств гарантировала связывание уходящих из реальной экономики денег в финансовой пирамиде государственных облигаций. Иначе говоря, главным направлением достижения макроэкономической стабилизации становилось сжатие совокупного спроса на товары, которое влекло за собой сокращение производства и доходов государственного бюджета, сопровождавшееся быстрым снижением доходов большинства населения.

Таким образом, основная тяжесть борьбы с инфляцией была возложена на население, которое, в отсутствие должной индексации заработной платы, пенсий, социальных пособий, при самоустранении правительства от регулирования оплаты труда и обеспечения социальных гарантий, столкнулось с резким падением реальных доходов и вынуждено было сократить спрос. Однако сокращение потребительского спроса основной части населения оказывало весьма слабое влияние на подавление инфляции, генерировавшейся в основном монополистическим поведением предприятий и структурными диспропорциями в экономике. Кроме того, антиинфляционный эффект сжатия спроса основной части населения в условиях сохранения и увеличения сверхдоходов правящей олигархии обесценивался непропорционально растущим спросом «новых русских».

Так же малоэффективным, с точки зрения подавления инфляции издержек, но крайне разрушительным для производства было сокращение оборотных средств и спроса со стороны предприятий, вылившееся в кризис платежей, демонетизацию производственной сферы, резкое сокращение производства и инвестиций. Антиинфляционный эффект сжатия текущего спроса со стороны предприятий обесценивался сокращением предложения товаров. Наряду со стабилизацией обменного курса рубля в условиях сохраняющейся высокой инфляции, это приводило к резкому ухудшению конкурентоспособности отечественных товаров и еще большему сокращению их производства, углублению экономической депрессии, росту безработицы, дальнейшему снижению доходов и уровня жизни населения.

Разрушительные последствия избранных методов подавления инфляции и достижения макроэкономической стабилизации сочетались со сверхдоходами формирующейся финансовой олигархии. Резкое сокращение денежной массы и кризис вели к увеличению цены денег и повышению доходности денежных активов. Провоцируя спад производства, снижение доходов населения, резкое сокращение производственных инвестиций, избранная политика подавления инфляции одновременно генерировала сверхдоходы в финансовом секторе, концентрировавшем дефицитные денежные ресурсы и поддерживавшем высокую прибыльность спекулятивных операций.С точки зрения создания условий для экономического роста, жертвы антиинфляционной политики оказались напрасными – снижение инфляции было достигнуто путем приведения экономики в состояние неустойчивого равновесия, характеризующееся ее долларизацией, втягиванием денежной массы в «пирамиду» государственного долга, замещением большей части рынка импортными товарами, разорением половины производственных предприятий, а также прекращением производства в большинстве отраслей обрабатывающей промышленности. Ниже будет показано, что в сложившемся состоянии неустойчивого равновесия экономический рост невозможен; для сохранения этого равновесия необходимо быстрое наращивание государственного долга и поддержание нормы прибыли на финансовом рынке на уровне, в несколько раз превышающем среднюю рентабельность производственной сферы.

Содержательные цели макроэкономической стабилизации – подъем инвестиций, повышение благосостояния и экономический рост – не могли быть достигнуты антиинфляционной политикой такого рода. Опыт депрессивной стабилизации 1997-1998 годов полностью подтвердил известные правительству прогнозы ученых в отношении последствий борьбы с инфляцией издержек методами сокращения спроса. Продолжающееся падение инвестиций и производства лишний раз иллюстрирует хорошо известный в теории факт недостаточности подавления инфляции для экономического роста. В то же время при всех социальных издержках проводившейся стабилизационной политики интересы сохранения и приумножения сверхдоходов правящей олигархии были реализованы.

Наглядным примером антисоциального эффекта проводившейся антиинфляционной политики может, в частности, служить опыт планирования бюджета на 1995 г. Осенью 1994 г., в ходе рассмотрения проекта бюджета на 1995 г., правительством было принято административное решение составлять бюджет и прогнозировать параметры доходов, исходя из двухпроцентного уровня среднемесячной инфляции. Сделано это было вопреки достоверным прогнозам ведущих академических институтов, заключениям экспертов Государственной Думы и даже Министерства экономики, которые сходились на прогнозной оценке среднемесячной инфляции в 5-8%. Последовавшее, тем не менее, утверждение бюджета, исходя из среднемесячной инфляции в 2,5% при фактических 7,5%, означало ежемесячное сокращение реальных доходов всех занятых в бюджетной сфере на 5%. Неудивительно, что реальные доходы населения в 1995 г. снизились на 13%, в том числе зарплата – на 28%, а пенсии – на 19%. Зато правительство обеспечило себе легкую выполнимость формальных бюджетных обязательств, обратив к своей выгоде их инфляционное обеспечение. Это был вполне осознанный выбор правящей олигархии при полном понимании социальных последствий трехкратного занижения темпа инфляции в расчете параметров государственного бюджета.