Сергей Глазьев - Геноцид

Произошедший 17 августа 1998 г. крах финансовой пирамиды государственных краткосрочных обязательств вместе с решением Центрального банка о замораживании валютных операций капитального характера и девальвации рубля фактически означал финансовое банкротство государства, ставшее закономерным результатом проводившейся последние годы макроэкономической и финансовой политики. Удивительным было упорство, с которым руководители правительства и Центрального банка 1994 – первой половины 1998 гг. и ответственные за обслуживание госдолга специалисты этих органов отрицали не только угрозу краха финансовой пирамиды ГКО-ОФЗ, но и отказывались признать очевидный для всех «пирамидальный» принцип обслуживания госдолга (в соответствии с ним долговые обязательства погашались за счет новых займов). Даже за несколько дней до краха руководители Правительства и Центробанка отвергали все предложения о реструктуризации госдолга как неприемлемые и настаивали на правильности проводившейся политики дальнейшего наращивания долговых обязательств.

По состоянию на 1 июля 1998 г. объем внутреннего госдолга по облигационным краткосрочным займам составил 436 млрд. руб. Согласно имеющимся данным, чистая выручка государственного бюджета от размещения этих облигаций (доходы от размещения минус расходы на выплату процентов и погашение долга) не превысили 30 млрд. руб. Следовательно, чистые потери государства от сооружения финансовой пирамиды ГКО-ОФЗ составили свыше 400 млрд. руб. Своевременная реализация предложений ученых и специалистов о реструктуризации финансовой пирамиды ГКО-ОФЗ в 1996 г. позволила бы снизить этот ущерб до 150 млрд. руб. и не прибегать к секвестру непроцентных расходов федерального бюджета в 1997 г. в объеме 109 млрд. деноминированных рублей. Принятие в первом чтении Государственной Думой в феврале 1998 г. законопроекта «О чрезвычайных фискальных, институциональных и законодательных мерах по преодолению бюджетного кризиса», продвижение которого на второе чтение было заблокировано категорическими возражениями Правительства и Центрального банка, позволило бы сократить ущерб до 300 млрд. руб., не прибегая к секвестру непроцентных расходов федерального бюджета в текущем году на 63 млрд. руб. Кроме того, своевременно принятое решение о реструктуризации финансовой пирамиды ГКО-ОФЗ минимизировало бы отрицательные внешние последствия банкротства внутреннего долга, менее пострадал бы кредитный рейтинг и престиж страны. Запоздалый и сумбурный отказ от дальнейшего обслуживания пирамиды ГКО-ОФЗ означал признание бессмысленности двух секвестров бюджета в 1997-1998 гг. и связанных с этим тяжелых потерь в сфере социальной политики и национальной безопасности, которые были принесены в жертву ради перекачки денег на оплату процентов спекулянтам в целях поддержания этой пирамиды и видимости стабилизации.

Также бессмысленно были потрачены миллиарды долларов валютного резерва страны, включая последний 4,8-миллиардный займ МВФ, на поддержание завышенного обменного курса рубля ради сохранения видимости финансовой стабилизации. До последнего момента правительство и Центральный банк тратили тающие бюджетные средства и валютные резервы на обслуживание финансовых спекулянтов, обеспечивая им максимально благоприятный режим для перевода капитала и прибыли за рубеж. Пока финансовая пирамида поддерживалась в состоянии устойчивого роста, втянутые в ее обслуживание сбережения населения приносили неплохой доход. Однако, как и предсказывали специалисты, при ее крахе эти сбережения мгновенно оказались замороженными и частично обесценились.

Имевшийся опыт фактического отказа правительства от выполнения своих обязательств по восстановлению уже однажды обесценившихся вкладов граждан в Сбербанке оставлял немного надежд, что после краха финансовой пирамиды государственных обязательств правящая олигархия предпримет необходимые меры по сохранению втянутых в эту пирамиду сбережений населения, а не по сохранению собственных капиталов, вложенных в обслуживание государственного долга за счет очередного обесценения сбережений граждан. Так оно и произошло. Оказавшись в состоянии банкротства, наши денежные власти забыли о кредитной репутации страны, обесценив десятки миллиардов долларов, затраченных на ее завоевание, и бросились спасать «олигархов». Центральный банк принял решения о прекращении на 90 дней операций российских коммерческих банков по возврату кредитов за рубеж и девальвации рубля, нарушив свои клятвенные официальные обещания, непрерывно объявлявшиеся в течение последних месяцев. Призывая за месяц до краха плевать в лицо каждому, кто говорит о девальвации рубля, главный банкир страны враз намного «переплюнул» всех своих предшественников по сверхкрупным финансовым махинациям: вслед за отказом Правительства платить по долгам он не только девальвировал рубль, автоматически сократив эти долги уже на 20%, но и приказал не возвращать долги зарубежным партнерам всем российским коммерческим банкам.

Своими решениями Центральный банк и правительство надолго обрушили кредитный рейтинг России и каждого из российских банков. Большинство из них пострадали за тех, кто не мог или не хотел платить, пролоббировав соответствующее решение в руководстве Центрального банка в обмен на его политическую поддержку. Иного объяснения эта мера не имела: сама по себе она не решала проблему оттока капитала, который легко находит другие пути. В силу своей кратковременности она не спасла бы и платежный баланс, дефицит которого в связи с этой мерой лишь увеличился вследствие потери доверия к российской банковской системе. Эти решения спровоцировали резкий рост требований иностранных банков по возврату выданных ими кредитов своим российским партнерам или существенному увеличению их залогового обеспечения, что может разорить многие вполне платежеспособные банки, не думавшие отказываться от выполнения своих обязательств.

На первых порах после коллапса финансовой системы 17 августа 1998 г. вместо давно назревших мер по изменению денежно-кредитной политики в направлении подъема инвестиционной активности и финансового оздоровления производственной сферы, Центробанк по требованию финансовой олигархии сосредоточил денежную эмиссию на спасении привилегированных банков. Следующим шагом в этом направлении было предложение Центробанка гарантировать вклады населения, фактически переписав их на Сбербанк. Эти подарки хозяевам привилегированных банков за счет бюджета не меняли ситуацию по существу. Указанные «олигархами» структуры спасались за счет остальных. Еще одним шагом в этом направлении стало изменение требований Центрального банка по залоговому обеспечению кредитов на рефинансирование крупных коммерческих банков, которым предлагалось передавать в залог контрольные пакеты своих акций. Аналогичные недостатки были характерны и для принятых решений в сфере валютного регулирования.