Дмитрий Кабалевский - В классе А. Б. Гольденвейзера

Большую часть публицистического наследия Гольденвейзера составляют материалы, посвященные проблемам строительства советской музыкальной культуры; ярко отражена в них его музыкально-общественная деятельность, ее гражданственная направленность. Последняя проявилась еще на рубеже двух столетий в форме участия молодого Гольденвейзера во множестве общеобразовательных, просветительных, благотворительных обществ. Александр Борисович принимал самое активное участие в прогрессивной организации, известной под названием «Рубинштейновского кружка» или «Рубинштейновских обедов», где он был ближайшим помощником Танеева и выполнял функцию секретаря. На начало русской революции 1905 года это общество реагировало страстным и весьма радикальным «Постановлением московских музыкальных деятелей», в тексте которого музыканты, как и все остальные русские граждане, провозглашались «бесправными жертвами» царской России.

Сказанное делает абсолютно понятным активнейшее участие Гольденвейзера в музыкально-общественной жизни Советской страны начиная с первых же месяцев после Великого Октября, когда он избирается председателем Совета московских музыкальных деятелей. Широкую организационную деятельность Александр Борисович сочетает с практической работой по просвещению самых широких народных масс, возглавляя одну из концертных бригад, созданных в первые годы Советской власти, выступая перед рабочими, солдатами, учащимися и как исполнитель, и как лектор, комментатор звучащей в концертах музыки.

После подписания В. И. Лениным в 1918 году Декрета о национализации консерваторий Гольденвейзер — на переднем крае борьбы за перестройку работы по воспитанию и обучению музыкальной молодежи. Тяжелейшую борьбу приходится ему вести в конце 20-х годов со взглядами и активными действиями РАПМа, по существу шедшими вразрез с ленинской политикой в отношении культурного наследия прошлого. Огромное внимание уделяет Гольденвейзер воспитанию музыкально одаренных детей: по его инициативе при консерватории организуется Особая детская группа (преобразованная затем в Центральную музыкальную школу), художественным руководителем которой он становится. Музыкально-общественная, организационная деятельность Гольденвейзера выходит далеко за рамки консерватории, которую он возглавлял в течение ряда лет. Сразу после организации Союза советских композиторов он некоторое время работает заместителем его председателя, руководит секцией камерной музыки радиовещания, избирается в Президиум ЦК Союза работников искусств (РАБИС).

В выступлениях Гольденвейзера, его публикациях в прессе рассматриваются и подчас подвергаются острой критике решительно все области музыкально-культурного строительства: образование, концертная жизнь, музыкально-издательское дело, производство музыкальных инструментов, радиовещание, конкурсы и т. д. Особенно ратует Гольденвейзер за просветительский характер музыкальной жизни, развитие контактов между разными музыкальными учреждениями и учебными заведениями, дифференциацию общего и специального музыкального образования.

Самым непосредственным образом связана постоянная забота Гольденвейзера о просвещении народа с передачей им в конце жизни в дар государству богатейшей нотной и книжной библиотек, обширнейшего и ценнейшего собрания документов по истории музыкальной культуры, меморий, связанных с именем Л. Н. Толстого. Продолжением заветов выдающегося музыканта-просветителя стало посещение людьми из всех уголков нашей страны, а также из-за рубежа его бывшей квартиры, где сосредоточены ныне все эти экспонаты, а также проведение еженедельных музыкальных вечеров, широко открывающих двери для всех любителей музыки и включающих выступления как прославленных мастеров, так и учащейся молодежи.

«Еще будучи учеником консерватории, я весною 1896 года поступил преподавателем в московский Николаевский сиротский институт, где преподавал до 1918 года. С этого и началась моя непрерывная педагогическая служба в течение сорока лет». Так писал А. Б. Гольденвейзер в 1936 году в статье «Мой творческий путь». Упоминалось им и о том, что вследствие тяжелого материального положения семьи он уже с 15—16-летнего возраста стал давать частные уроки музыки; с целью же экономии ходил по урокам пешком и, чтобы не терять времени— характернейшая черта юноши-Гольденвейзера, — читал на ходу, пополняя свое образование.

Следующие этапы педагогической деятельности Александра Борисовича — преподавание с 1904 года в Московском филармоническом училище, а в 1906 году — приглашение в качестве профессора в Московскую консерваторию, где он работал до последних дней жизни.

Хотя, по его собственным словам, Гольденвейзер к началу своей преподавательской работы не имел никакой специальной методической подготовки (считая это общим минусом тогдашнего консерваторского обучения), и несмотря на то, что ему приходилось «в своей новой ответственной педагогической работе на первых порах бродить почти ощупью, учась на собственных ошибках и своих учениках», он очень скоро выдвигается в число ведущих профессоров консерватории. Уже в 1911 году его класс оканчивает С. Е. Фейнберг, впоследствии один из корифеев советской пианистической школы, в 1917 году — В. В. Нечаев, пианист и композитор, много лет бывший профессором Московской консерватории; с 1911 года Александр Борисович начинает заниматься с особенно любимым им учеником Г. Р. Гинзбургом, замечательным пианистом и педагогом, в свою очередь выпустившим многих крупных советских музыкантов.

Колоссальный размах получает педагогическая деятельность Гольденвейзера после победы Великой Октябрьской социалистической революции. В 30-х годах он возглавляет одну из кафедр консерватории. Многие его ученики становятся в это время лауреатами всесоюзных и международных конкурсов: Г. Гинзбург, Р. Тамаркина, А. Каплан, Л. Левинсон, Д. Осипов; другие получают известность в различных областях музыкальной культуры (разносторонность, весьма характерная для школы Гольденвейзера!) —достаточно назвать композитора Д. Кабалевского, органиста Л. Ройзмана, методиста и историка фортепианного искусства А. Д. Алексеева, историка музыки Н. В. Туманину, певицу Ф. Петрову... Плодотворна педагогическая работа Александра Борисовича и в послевоенный период, когда из его класса выходят такие талантливые музыканты, как Т. П. Николаева, Д. А. Башкиров, Л. Н. Берман. К этому времени трудно найти город или область нашей огромной страны, где на музыкальном поприще не трудились бы пианисты, педагоги, не связанные так или иначе со школой Гольденвейзера, — будь то его собственные ученики (несмотря на огромное число, всех их Александр Борисович помнил досконально) или ученики его учеников, многих из которых он также хорошо знал, ласково называя своими «музыкальными внуками». Особенно тесные контакты установились у Александра Борисовича с музыкантами Закавказья, куда он в течение ряда лет ездил в качестве председателя Государственной экзаменационной комиссии; многие тбилисцы п бакинцы окончили впоследствии по его классу Московскую консерваторию: Н. Чиковани, Э. Эксанишвили, М. и Р. Чхеидзе, Р. Ходжава, Н. Габуния, Ф. Кулиева, Н. Усубова и ряд других.