Саша Камских - Институт экстремальных проблем

Путь был, к счастью, недолог: бешеный поток с минуту нес Вадима, а затем, перевернув его несколько раз, выбросил на мелководье, напоследок обрушив на него пенистую массу воды. Удар о едва покрытое водой каменистое дно был настолько силен, что Медведев чуть не потерял сознание, он смог лишь перевалиться на спину, чтобы лицо не оказалось под водой, и долго лежал неподвижно.

Придя в себя, Вадим обнаружил, что находится в пространстве, наполненном тонувшим в испарениях призрачным светом, в этом сером тумане не было видно ни стен, ни потолка, зато сквозь влажный сумрак доносились шлепки и громкое чавканье, заглушавшие журчание воды. Округлые мокрые валуны разных размеров в неверном свете казались чешуей огромного и вряд ли дружелюбного существа. «Серегину поговорку лучше было не вспоминать», — мелькнула мысль, от которой стало совсем неуютно. Медведев перевернулся на живот и не без труда разглядел что-то, отдаленно напоминающее проход. Вода текла именно в том направлении; ее было слишком мало, чтобы плыть, но достаточно, чтобы облегчить передвижение ползком.

Вадим оказался в норе, узкой и извилистой. Там царил кромешный мрак, и Медведев представил, каково ослепшему Антону пробираться по каменным лабиринтам. «И Света, наверное, ничем помочь ему не может, Тошка «глухой», он никогда ее не слышал, — с горечью думал Вадим и мысленно обращался к Усову: — Ты, парень, держись, силы зря не расходуй. Все у нас с тобой получится!»

Вода в нору поступала порциями, периодически затапливая ее почти полностью, и Медведев ждал каждого такого «прилива», чтобы продвинуться вперед. О приближении волны он узнавал по раздававшемуся громкому шипению, похожему на звук, который может произвести открываемый кран, и заблаговременно набирал полную грудь воздуха, в котором появился сильный запах тухлых яиц. «Золотко, да у тебя диспепсия и дисбактериоз, — вынес диагноз Вадим. — Имей в виду, что от меня твое пищеварение расстроится окончательно!»

Это своеобразное предупреждение возымело действие – когда схлынула очередная волна, крупная галька, выстилавшая дно, разошлась под тяжестью его тела, Медведев провалился куда-то вниз и, пролетев, по его ощущениям, метров десять, упал в озеро горячей и неимоверно вонючей даже не воды, а жидкой черной грязи, тускло блестевшей в слабом свете, исходившем из недр горного массива. Она облепила тело, не давая ему провалиться вглубь, но и практически не позволяя сдвинуться с места. Концентрация сероводорода была такой, что першило в горле и разъедало глаза. «Час от часу не легче! Ну и вонь! Гоголь-моголь из тухлятины! Что дальше? В какую выгребную яму я еще попаду?!» – возмутился Вадим и тут же услышал ответ: «Димка, ты потерпеть немного не можешь? Люди за тысячи километров едут на курорты с целебными грязями, а ты жалуешься на неприятный запах!» «Светочка, солнышко, тут не просто плохо пахнет, тут дышать нечем», — возразил ей Медведев. «Веская причина не задерживаться долго на одном месте, — раздавшийся смешок поразительно напомнил Иринин, но Света тут же стала серьезной: — Дим, лабиринт живой, он может расти, менять свою структуру, выход из него может переместиться. Тогда придется искать новый путь, тратить на это время и силы. Потерпи, все у тебя получится».

Вадим огляделся по сторонам и заметил выделявшийся черным пятном лаз, который, возможно, и был выходом из этой пещеры. Проблема заключалась в том, что этот выход находился в полуметре над уровнем горячей жижи, в которой он барахтался. Правда, перед ним примерно на половине высоты была неширокая ступенька, на которую Вадим попробовал выбраться, что удалось далеко не сразу – липкая грязь не хотела отпускать его, облепленные ею руки соскальзывали с камня, не давая возможности зацепиться за имевшиеся неровности и вытянуть тело из трясины. После нескольких неудачных попыток он все-таки забрался на узкий скальный выступ, устроился на нем и постарался дотянуться до провала в скале, но ободранные в кровь и плохо действовавшие пальцы не удержали вес непослушного тела, и Вадим чуть не свалился с уступа.

Медведеву требовался отдых. Только сейчас, ощутив под собой твердое основание, Вадим почувствовал, насколько он устал. Ему казалось, что он уже несколько суток провел в лабиринте, проплыв не один километр, мышцы спины и рук закаменели от нагрузки и плохо слушались, а впереди был неблизкий путь, в этом Вадим не сомневался. Он лежал на горячем камне, уже не обращая внимания на удушливую вонь, и чувствовал, как расслабляется от тепла подвластная ему верхняя часть тела, а его самого неудержимо клонит в сон. «Надо выбираться отсюда… Двигаться дальше…» – с этими мыслями Медведев задремал, но почти сразу же в голове раздался голос Светланы. Что именно она сказала, разбудив его, Вадим не мог вспомнить, но тревога, прозвучавшая в голосе любимой, заставила очнуться и возобновить попытки забраться в проход.

«Не слишком ли просто – зашел и вышел?» – Вадим вспомнил свои недоверчивые расспросы, когда Света впервые рассказала ему про лабиринт. Действительность превзошла все ожидания, путь оказался неимоверно сложным. После изматывающих усилий он смог наконец втянуть непослушное тело в узкий лаз, в котором не оказалось ни грязи, ни воды, зато было что-то похожее на битое стекло, мгновенно изрезавшее в кровь кожу на руках и груди. «Назад хода нет, — невесело думал Медведев. — Значит, нужно двигаться вперед. Вот только подобная дорога может прийтись по вкусу исключительно какому-нибудь йогу, который привык спать на гвоздях и ходить по битому стеклу и горящим углям». Он тут же оборвал свою мысль, опасаясь, как бы еще и такое препятствие не попалось ему на пути. «Светочка, солнышко, как я должен преодолеть это орудие пытки? — вопрос остался без ответа, и Вадим укоризненно вздохнул: — Эх, Света, Света, ты хоть немножко представляешь себе, что здесь происходит? Об Антошке мне страшно думать – он в последнее время даже сидел с трудом, а тут такое… Хватит ли у него сил?»

Путь показался бесконечным, но, к счастью, в реальности получился коротким, и через несколько метров Медведев мешком свалился в воду, обжегшую тело, с которого, сдавалось, была содрана вся кожа. Он наглотался горько-соленой жидкости, потому что от резкой боли сбилось дыхание и на миг остановилось сердце. Впрочем, боль очень быстро прошла, и Вадим обратил внимание на то место, куда попал. У него появилось нехорошее подозрение, что эту пещеру со сталагмитами он уже видел. «Я хожу по кругу… Сколько потрачено времени и, самое главное, сил… Все бесполезно… Прости, Светочка, я не оправдал твоих ожиданий» – надежда на благополучный исход сменилась унынием, тем более что Света давно не подбадривала его. Вадим выбрался на пологий берег и перевернулся на спину. Над ним пологом свисали причудливые каменные кружева, а поднимавшиеся из воды стены были покрыты крупными кристаллами соли, поблескивавшими, несмотря на полумрак. «Красиво, — устало подумал Медведев. — Вот и останусь тут навсегда…»