Алексей Воеводин - Стратагемы

«– Меня пытаются шантажировать. – Я помахал перед его лицом дискетой. – Здесь есть всё – правда, домыслы, вымыслы, промыслы. Бытовая грязь и возвышенная гадость. Шантажист грозится скинуть информацию в Интернет. Как думаешь, я смогу разыскать терминал, с которого она сошла?

– Можете. Наверное. Но это чудовищный объём работы. И очень долго. С непредсказуемым результатом…

– Я тоже так думаю. Поэтому мы не будем его искать. Мы уничтожим ценность информации. Сегодня же создашь группу. Возьмёшь компьютерщиков, сыскарей, аналитиков, пару-тройку разнузданных журналистов.

Формулирую задачу: ты готовишь дюжину материалов размером в 10–15 страниц каждый. Это должны быть увлекательнейшие истории о коррупции в верхних эшелонах власти, о разбое и беспределе олигархов, о продажности ментов и прокуроров, о лихоимстве мэров и губернаторов. Истории должны быть основаны на правде, правдоподобных слухах, недостоверных сплетнях, заведомой лжи, и чем она чудовищней, тем лучше. Названия зарубежных банков, номера счетов от фонаря и копии денежных проводок откуда-то с луны, фотографии их кредиткарт, загородных домов и драгоценностей…

– Кто герои историй?

– Только всенародно известные лица. Олигархи. Нынешний и прошлый премьеры, их заместители, министры кабинета, тузы Администрации Президента и Патриархия. И обязательно, просто непременно, что-нибудь крутое про Чубайса! Действующие в связи с ними – всякого рода полууголовная и совсем блатная публика…

– И что со всеми этими детективными ужасами делать?

– Ждать. Может быть, они нам и не понадобятся. Но если мы не уймём шантажиста и он сбросит свою дискету в Интернет, ты начнёшь с часовым интервалом сплавлять в сеть свои кошмарные байки. В течение дня мир получит чёртову дюжину историй, с которой он не разберётся до конца следующего века. В этой лавине компроматов ни один человек не поймёт, кто кому доводится Николаем: Серебровский – Березовскому? Или Ходорковский – Гусинскому? Или Потанин – Быкову, а Быков – Лебедю. Задача ясна?»

Одного человека по имени Александр Викторович Арсентьев несколько лет пытались разыскать отдельные милиционеры города Абакана. Желание это было продиктовано не столько служебным долгом, сколько вызвано личными взаимоотношениями. Александр знал не только о том, что его ищут. Он достаточно хорошо представлял себе каналы, по которым может собираться информация о его месте пребывания. Знать ему это было положено. Некоторое время назад в Афганистане он был разведчиком разведроты 345-го гвардейского парашютно-десантного полка, затем одним из лучших сотрудников уголовного розыска Советского Союза. Казалось бы, что может противопоставить отдельно взятый человек государственной машине, за рулём которой сидят его личные враги.

Но оказалось, что при желании возможно многое. Абаканская милиция стала регулярно получать достоверную информацию о месте нахождения Александра. Иногда он и сам звонил на служебные телефоны своим бывшим начальникам. После первого достоверного сигнала в город предполагаемого пребывания срочно направилась группа. Никаких результатов. Второй раз азарт в какой-то мере сохранялся, но затем пошёл на убыль. Да и возможности оказались не совсем соизмеримы с желаниями. Тем более, что местами предполагаемого места нахождения Александра становились не только российские города, но и Польша, Чехия, Югославия, Испания, Франция. Сигналы продолжали поступать, но реагировать на них, убедившись в бесперспективности мероприятий, перестали.

Стандартная ситуация при организации нападений на банки, политических лидеров, совершении террористических актов. Непосредственно перед нападением в полицию поступает несколько ложных сообщений о взрывах, нападениях, перестрелках. Силы полиции раздёргиваются. Правоохранительные органы оказываются не в состоянии отличить настоящую информацию от ложной, сконцентрировать силы на нужном направлении и адекватно прореагировать. Теряется самое важное – время. Если власти знают о возможном предстоящем нападении, то непосредственно перед атакой происходят поджоги, взрывы или выстрелы, отвлекающие внимание охраны от подлинных исполнителей терактов или снайперов и обеспечивающие им возможность отхода.

Непобедимость заключена в самом себе; возможность победы зависит от врага.

Данная стратагема стоит несколько отдельно от остальных. Она не представляет собой конкретного набора приемов. Её нельзя использовать один раз или несколько раз, ею вообще не возможно «воспользоваться» в прикладном смысле. Её нельзя сымитировать, в ней одновременно объединены цель и путь, она представляет собой самостоятельную ценность.

Наиболее близко для неё подходит термин «Дао» – путь.

Все народы в своей истории прошли через войны, все имели профессиональных военных, военные обычаи и традиции. Некоторые народы с годами утратили свою воинственность, некоторые пронесли её сквозь века.

Викинги, наводившие ужас на Европу, поселились в Исландии и через несколько веков стали добры и миролюбивы. Потомки древних греков и римлян к XXI веку значительно утратили агрессивность, монголы – племя Чингисхана, ни у кого сегодня не вызывают страха. Но Япония, например, смогла пронести сквозь века идеологию военной касты. Один из наиболее авторитетных, ярких и полных источников, содержащих идеологию воина, – Бусидо самураев. В классическом японском варианте «Путь воина» Бусидо содержит значительное количество правил и наставлений. Один из наиболее авторитетных трудов в данной области «Хагакурэ» – «Скрытое в листве» – рассуждения Ямамото Цунэтомо, монаха, самурая клана Сага, о кодексе Бусидо состоит из 11 томов.

В основе силы человека лежат два фактора: дух и разум. Дух без разума слеп. Разум без духа немощен. Каким бы великим воином ты ни был, но если тобой играют чужие или собственные эмоции, ты не обладаешь необходимыми знаниями, или позволил гордыне овладеть собой – твой дух и энергия могут ничего не значить, и ты окажешься пешкой в чужой игре. Как именно? Например, так, как это описывают 59 стратагем, находящихся выше.