Дэвид Гоулмон - Потрошитель

Когда Менденхолл, а за ним Фарбо вылезли из старой лаборатории, Эверетт увидел, что несет в руках Джек. Глаза Карла расширились, потом он повернулся и полез в отверстие. Ждать Джека не стал.

Коллинз подошел к осыпи и увидел, как двое здорово переменившихся людей позади Гусмана набросились друг на друга. Краткая схватка была жестокой, но оба остались в живых. Снова сосредоточились и пошли за своим главарем к Коллинзу.

– Поцелуйте меня в зад! – крикнул Джек, потом, схватив один из брошенных карабинов, бросил переметную суму в троих чудовищных нападающих. Опустил голову, решив, что покрытый нитроглицерином динамит взорвется при ударе о пол, но услышал только смех. Поднял взгляд и увидел Гусмана с искаженным лицом, глядящего на переметную суму.

– Черт! – с досадой прошипел Джек, затем живо взобрался по осыпи и вылез в отверстие.

Гусман отвернулся от переметной сумы и злобно, холодно засмеялся, увидев, как ноги противника исчезают в отверстии.

– Нужно было вступить в переговоры, – раздался низкий голос.

Внезапно Джек появился у входа в отверстие. На сей раз улыбался он.

– Ты прав, вот мое предложение! – крикнул он что есть мочи.

И без того широкие глаза Гусмана расширились еще больше, и перед тем, как Джек выстрелил из карабина, страшно выглядевший Анаконда поднял руки и высоко подскочил. Ухватясь за сломанную деревянную балку, подтянулся и вылез из лаборатории за долю секунды до того, как раскаленная докрасна крупнокалиберная пуля попала в переметную суму.

Взрыв забросил Коллинза обратно в туннель, начавший рушиться. За долю секунды до того, как прорытое отверстие засыпалось, в него ворвались пламя, камни, дым. Сочетание динамита и его естественного отпрыска, нитроглицерина, сдетонировало в три раза сильнее, чем рассчитывали изготовители.

Эверетт быстро поднялся, чувствуя сильный звон в ушах, и увидел Коллинза, лежавшего ничком на твердой, утоптанной земле туннеля. Наклонился и ловко поднял его. Крепко встряхивая его без мысли не повреждена ли у Джека шея или голова, он ждал, чтобы Джек открыл запорошенные пылью глаза.

– Может, в следующий раз все-таки фитиль?! – крикнул Эверетт.

– Напомни тогда, ладно? – сказал Коллинз, встряхиваясь и полностью приходя в сознание. Потом неожиданно вспомнил:

– Черт возьми, кажется, Гусман ушел!

Эверетта не требовалось побуждать к движению. Он повернулся, помог Коллинзу встать на ноги, и они побежали со всех ног.

Налет на «Врата погибели» закончился.

Для беглецов начался почти десятимильный путь от ужаса, которого никто из этих четверых не мог себе и представить.

Мужчины вскоре нагнали женщин, шедших по длинному туннелю в полной темноте. Видели они хоть что-то лишь в те минуты, когда появлялся пролом в бетоне над их головами, что позволяло свету всходящей луны пронизать тьму. Сара подгоняла девушек, как только могла. Все шестнадцать в любую минуту готовы были остановиться в паническом бегстве из подземелья «Врат погибели».

Почти у каждого пролома в трубе девушки останавливались, малейший свет давал им хоть какую-то надежду.

– Vamonos, vamonos, [24]– кричала сзади Сара, как только они останавливались прямо под большим проломом в верхней части большой бетонной трубы. – Нам нужно идти, – кричала она, подгоняя группу перепуганных девушек.

Сара видела их расширенные глаза, когда ослабевал выброс адреналина. Видела, что страх и ужас того, через что они прошли, сочится из них, как пот сквозь поры. Она, не колеблясь, хватала старшую с виду девушку и отталкивала ее от света, льющегося в большое отверстие. Девушка сначала молча смотрела на нее, потом обращала взгляд в длинный, темный туннель.

Подгоняя девушек в очередной раз, Сара услышала, как девушки в задней части группы завопили и бросились вперед. Они окружили ее, и Сара пожалела, что у нее нет оружия.

– Черт возьми, Сара, почему они стоят?!

Сара успокоилась, услышав знакомый голос Уилла Менденхолла, обогнувшего небольшой изгиб перед проломом в трубе. Он гневно втиснулся в толпу застывших девушек, но потом, увидев их испуганные лица, стал утешать их, как только мог.

– Потому что, черт возьми, они перепуганы, и у нас нет фонарика!

Уилл полез в карман и отдал Саре свой.

– Заставь их пошевеливаться! За нами идет отряд, и поверь, он страшнее, чем ты можешь себе представить. Ну, пошли, пошли!

Уилл сердито подтолкнул двух девушек, а потом стал жестами приказывать остальным следовать за Сарой с ее фонариком. Вытащил пистолет, сознавая, что от него будет мало проку, и тут тесное пространство снова огласилось воплями.

– Кто-нибудь еще слушается приказов?! – раздался рассерженный голос Коллинза, раскатившийся эхом в тесноте. – Время поджимает!

Увидев, что появились еще трое мужчин, девушки, наконец, перестали кричать. Сара взяла за руку девушку постарше и пошла по туннелю. Остальные робко последовали за ними.

– Уилл, я возьму твой «МП». Пойду замыкающим, а ты опереди Сару и возглавь их. Капитан Эверетт, возьми нашего французского друга, которому, кстати, следует похудеть, и заставляй этих девушек двигаться. Никаких остановок, никакого отдыха, – приказал Джек.

Менденхолл отдал Джеку два последних магазина, снаряженных тридцатью патронами, и пустился догонять Сару с девушками. Коллинз снял бронежилет и бросил в текущую по трубе воду. Он знал, что как минимум три ребра у него сломаны, и помощь французу тоже отнюдь не приносила облегчения. Поднял взгляд и в лунном свете увидел, что Эверетт чувствует себя не лучше, кровь из осколочных ран у него текла, по меньшей мере, в трех местах. Фарбо почти совсем обессилел.

– Дай Анри карабин, – Джек подошел к французу, сменив магазин в «МП-5». – Прикрывай капитана Эверетта, Анри, понятно? Если меня убьют, ты останешься единственным арьергардным стрелком.

Фарбо с трудом посмотрел на Коллинза, потом на Эверетта, силящегося держаться и держать Анри прямо.

– Да, только прикажи своему капитану не бросать излишний вес, когда наступит решающая минута.

– Не беспокойся, лягушатник, этого не случится. Решающая минута уже наступила, так что будь готов!

С этими словами Эверетт пошел в темноту, чувствуя себя немногим лучше, чем девушки, находившиеся на грани паники.

Джек зарядил оружие, дослал патрон в патронник «МП-5», потом с последним взглядом назад, все еще задаваясь вопросом, что же это за ужас выпал на их долю, последовал за длинным рядом быстро шедших мужчин и женщин.

Группа прошла почти милю, когда Коллинз услышал позади далекий голос, кричащий в трубу с того места, где они были меньше десяти минут назад:

– Я иду, гринго, мама послала меня за ужином!

Джек остановился и посмотрел назад, в темноту. Голос был низким, казалось, он не мог исходить из горла существа, в какое превратился Гусман. Голос не был звериным – в отличие от изменившегося тела. Он свидетельствовал о мощном и свирепом интеллекте: Гусман хотел испугать, устрашить всех в туннеле. Джек понял, что сработало, – он испугался.