Леонид Филиппов - Что-то вроде любви

И в его утверждение о том, что "образ сам собой возникает при чтении рецензии Д.Быкова:" - не верится. Очень уж очевидно стремление продемонстрировать собственные писательские возможности. Вот, мол, глядите, мы и сами не лыком шиты (чтоб не сказать грубее...)

Е.Сперанский ("Под шорох твоих ресниц")

- Я вся в искусстве:вся в кактусах - - Я тоже хочу быт весь в кактусах. - . Ведущий Однако, высказывания П.Басинского - еще не "самыесамые". Есть среди участников обсуждения критик и более молодой, и более непримиримый. Трудно поверить, но - факт. - Прошу Вас, пожалуйста! Так как Ваша позиция не только подробно изложена, но и исключительно характерна, давайте побеседуем более обстоятельно. - Александр Архангельский Словно тут речь об адепте нового учения:Тем неожиданнее и резче прозвучала реплика Алексея Слаповского: саратовский прозаик выгреб из "Чапаева и Пустоты" кучу словесного мусора и наглядно продемонстрировал читающей публике, что "самый загадочный" и "самый известный" писатель своего поколения попросту не владеет русским литературным языком. - Ведущий А что, разве выгребать - это и есть функция критики?! Слово-то не воробей, как говаривал тезка и земляк одного героя Виктора Пелевина - некто Зигмунд из Вены .

Архангельский Коллекция языковых огрехов пелевинской прозы, собранная Слаповским, заведомо неполна. Легко привести иные примеры чудовищной стилевой нечуткости, выбранные наугад из начала, середины и конца книги.

Ведущий Точнее было бы сказать не "легко" , а "легко и приятно". равится это - выгребать? у хорошо, вот пусть всё это правда: нет за Пелевиным ничего - ни идей, ни таланта, ничего. И ладно. Мало ли графоманов нынче печатается. Что-то, однако, не слышно по их поводу ничего подобного: еужто всё дело в премии и похвалах коллег, тем более, зарубежных?! Ай, как стыдно-то, господа!

Пушкин Глупость осуждения не так заметна, как глупая хвала; глупец не видит никакого достоинства в Шекспире, и это приписано разборчивости его вкуса, странности и т.п. Тот же глупец восхищается романом ДюкреДюмениля или Историей г.Полевого - и на него смотрят с презрением. Хотя в первом случае глупость его выразилась яснее для человека мыслящего

Архангельский :о вот что важно. Слаповский, издеваясь над пелевинской стилистикой, вспоминает о своей прежней профессии редактора; судя по его неподдельному изумлению, с этой профессией он расстался давно. Потому что в последние годы произошла резкая смена "типового набора" языковых погрешностей. Привычные "сбои" исчезли - или, по крайней мере, отошли на второй план.

Ведущий Прошу максимального внимания - кульминация.

Архангельский Зато возникло нечто новое - я бы назвал эту причудливую смесь предельно книжных конструкций с произвольными законами устной речи компьютерным языком. Все вроде бы правильно, гладко - но стоит вчитаться, как волосы встают дыбом. Словно мысль, не встречая привычных препятствий, не преодолевая трение ручки о бумагу, не прорываясь сквозь молотобойный треск машинки, но и не обретая опоры в репликах собеседника, в интонации, жесте, ситуации времени и места, - сама не замечает, как лишается внутренней формы - и соскальзывает в грамматическую пустоту: а таком языке и пишет Виктор Пелевин

Великий Старец

Гнетет их страх смерти,

страшатся они любых перемен...

Сами же только и мечтают о былом,

что хорошо бы вновь всем вернуться

к завязыванию узелков на веревке вместо письма.

Ведущий Вот и ответ - обычный луддитский конформизм. И ничего, кроме комплекса неполноценности и страха оказаться попросту некомпетентным тут нет. Компьютер испугал - он не стучит, подобно машинке или, скажем, подобно зубилу клинописца-каменотеса.. А вот Достоевский, говорят, диктовал. Без всякого там собеседника. И не один он.

А ведь прочитавши любой из серьезных рассказов Пелевина (всё равно отдельно изданных или вставок в романы), нельзя не заметить огромной разницы в стилях между ними и цитируемой критиками небрежной пелевинской же прозой. И - не задуматься, отчего это. И не вспомнить хотя бы "Евгения Онегина" (":простонародных, идеальных:")

Архангельский Вопрос - как можно, будучи не в ладах со стилем, выражать глубины подсознания, выстраивать многоярусные идеологические конструкции, давать волю фантазии? То есть делать именно то, что ставят в заслугу Пелевину многочисленные сочувственники, равняющие его с Борхесом, Умберто Эко и Карлосом Кастанедой?.. Да так и можно; просто есть идеи, сопротивляющиеся ясному стилевому оформлению, как бы нуждающиеся в безъязыкости.

Карл Густав Юнг Любое отношение к архетипу, переживаемое или просто именуемое, "задевает" нас; оно действенно именно потому, что пробуждает в нас голос, более громкий, чем наш собственный. Говорящий прообразами говорит нам как бы тысячью голосов, он пленяет и покоряет, он поднимает описываемое им из однократности и временности в сферу вечносущего, он возвышает личную судьбу до судьбы человечества и таким путем высвобождает в нас все те спасительные силы, что извечно помогали человечеству избавляться от любых опасностей и превозмогать даже самую долгую ночь.

Пелевин (устами Затворника) Если ты оказался в темноте и видишь хотя бы самый слабый луч света, ты должен идти к нему, вместо того, чтобы рассуждать, имеет смысл это делать или нет. Может, это действительно не имеет смысла. о просто сидеть в темноте не имеет смысла в любом случае. Понимаешь, в чем разница?

Ведущий Речь господина Архангельского звучит громогласно, и можно даже не заметить, что ни одна идея из этих , безъязыких - не названа. Ибо если автор займется этим, может - как у многих его заединщиков - выясниться , что он ни малейшего понятия не имеет о предмете разговора, полагая, что буддизм, дзен, кришнаизм и прочее подобное (для него) суть какие-то дурацкие восточные выверты, для таинственной и духоносной души ненужные, а посему и не стоящие даже того, чтобы различать их друг от друга:Как , врочем, и клавиатура компьютера - не стоит того,чтобы хоть подойти к ней и обратить внимание, что от клавиатуры пишущей машинки она попросту ничем не отличается. А если главное - молотобойность, то вот уж пожалуйста стучите громче, авось и откроют:

Архангельский :Слишком тонок юмор, пронизывающий сцену, - а как можно шутить над тем, к чему несерьезно относишься? Слишком узнаваемы "остраненные" абсурдизмом реалии 90-х годов, - а зачем любовно живописать то, что не обладает никакой самостоятельной сущностью?

Ведущий Действительно: зачем живописать?..

Писарев : к сожалению, публика времен Пушкина была так неразвита, что принимала хорошие стихи и яркие описания за события в своей умственной жизни.

Ведущий Как точно сказано по сути, и как нелепо по стремлению оценить и перевоспитать! у а как же иначе еще можно расценивать хорошие стихи?!