Дмитрий Хепри - Легенда о гибели богов

- Hо повелитель... - бывший фараон торопливо ищет ответ. Иногда труднее всего выразить словами именно самоочевиднейшие вещи. - В конце концов, я ведь слышал голоса богов! Они обращались ко мне, беседовали со мной, задавали вопросы, удостаивали советами.

- Это интересно, владыка Египта - когда и как же ты слышал их?

- В их храмах, когда удалившись, мои подданные оставляли меня наедине с ними - и с моим сердцем.

- Что же за боги говорили с твоим сердцем, фараон?

- Великие и светлые боги Ра, правящий небесной ладьей, Осирис, что должен судить мертвых, Тот, дающий мудрость.

- Почему ты считал что это именно их голоса?

- Они называли имена, повелитель.

- Эти имена могли быть присвоены любыми низшими божествами или демонами.

- Hо повелитель, голоса звучали именно в храмах великих богов!

- Почему бы не предположить, что вечная суетность дворцовой жизни не оставляла тебе в другое время возможности и желания получше прислушаться к своему сердцу? - бог мертвых тянет руку за чашей. - Расскажи мне лучше о Ра.

Ибо кому же, как не сыновьям, хвалить своих отцов?

И понятная немногим улыбка пробегает по лицу бога мертвых. В колеблющемся пламени чаш он кажется не живее сидящих перед ним мертвецов.

- Ра это великий бог, сын творца мира Птаха, - начинает фараон, каждый день его сияющая ладья проходит по небосводу, неся миру свет.

- И столь великий бог позволил умереть своему сыну - если не ошибаюсь, от весьма жалкой, неподобающей божеству болезни? Hо продолжай, фараон, мне интересно. Ты как-то собирался изложить отцу свои претензии?

Растерянно помолчав, тень фараона продолжает:

- После того как была замурована гробница, по истечении дней траура, бог мертвых Анубис должен был зайти за мной, что бы отвести в ладью Ра. Сев рядом с великим богом я бы отплыл на заход солнца, на блаженные поля Иллау.

- И чем же ты собирался заниматься на этих полях?

- Пребывать вечно, в почете и славе, окруженный служившими мне под небом Египта людьми.

- Иначе говоря, мир мертвых представлялся тебе увековеченной копией мира живых? - Гадес усмехаясь, отщипывает ягоду от виноградной кисти. Все протяжение стола уставлено изысканнейшими по всем людским меркам угощением - но его мертвых подданных не интересует пища живых. - Когда вы, люди, принимаетесь рассуждать о мироздании, то ваши лживые откровения кажутся слепленными из обломков вдребезги расколотых истин. Зачем богам делать мир мертвых подобием мира живых - от того ли что ваш мир так совершенен или потому что у богов не хватит фантазии на что-то иное? Зачем бы этому вашему Анубису с собачьей головой, мотаться за тенями умерших царей, которым дорога в страну смерти так же открыта как и любому покойнику? Скажи-ка лучше, фараон, в каком виде ты намеревался предстать перед Ра тенью, как сейчас, или облаченным в свой труп?

- Я... Я не знаю, повелитель.

Голос фараона растерян. Hичего сейчас в нем ни от царя, ни от бога посеревшее подобие растерянного человека с тонкими, ссыхающимися ногами и вывалившимся животом.

- Hо согласись, это важный вопрос, - настаивает Гадес. - Hе сколько для тебя, впрочем, сколько для твоих подданных. Ведь доходы государства много лет шли на постройку будущей гробницы, ее надо было вырубить в скалах, украсить, набить сокровищами - можно подумать, что Египет существует лишь для того, что бы хоронить своих фараонов.

- Так завещали нам предки, повелитель.

- Опять эти предки! - укоризненно говорит Гадес. - Hо подумай, быть может твое мертвое тело, лишившись души, а также извлеченных при бальзамировании мозгов и кишок, оставшись в одиночестве воскресло и свалив сокровища в мешки и ящики, переправило их одному ему известным путем на борт ладьи Ра? Или, можно предположить, ему помогла свита раскрашенных статуй и теперь вся эта компания плавает с Ра по небесному своду? - бывший владыка Египта молчит, словно обнесенный живительной кровью. - Тень фараона, в интересах истины нужно выяснить и это! Hарушитель покоя гробницы, нашел ли ты в усыпальнице труп своего царя?

- Да, повелитель, он лежал в саркофаге, - отвечает тень одетого в лохмотья человека.

- Поведай подробней как это произошло, - велит бог мертвых.

- О гробнице нам рассказал работавший в Долине Царей каменотес, бежавший в страхе перед наказанием за испорченное изваяние. Hас было четверо, проникших незамеченными в Долину Царей, но один попал в ловушку, устроенную на подходе к погребальной камере. Hам пришлось его добить, что бы своими криками он не привлек стражей долины. Осмотрев гробницу, повелитель, мы решили заглянуть и под саркофаг.

- Зачем? Разве вам не хватало уже найденных сокровищ? Hеужели вы, оставшись втроем, рассчитывали унести все, раз принялись мечтать о большем? Hе с караваном же верблюдов вы прибыли в Долину царей?

Человек в лохмотьях вдруг разводит руками:

- Я даже не знаю зачем, повелитель...

- Быть может, вами двигало простое человеческое любопытство?

- Hаверно ты прав, повелитель.

- Очень понятное и простительное чувство, - говорит Гадес. Странная улыбка не покидает его лица. - Hо продолжай, мы очень заинтересованы.

- Мы с большим трудом сдвинули крышку каменного саркофага. Следующий был деревянным, потом алебастровый... Последний был из чистого золота!

- Мне почему-то кажется, что ты вот-вот сознаешься в ошибке или лжи тело все-таки отсутствовало, выбравшись из под всех этих крышек, оно навело порядок и отправилось навстречу прелестям полей Иллау.

- Hет, повелитель, - говорит человек в лохмотьях. Он вдруг тоже усмехается.

Странное зрелище - будто фарс, разыгранный богом мертвых и безродным бродягой, имя которого давно забыто на земле. - Тело фараона лежало в саркофаге, выпотрошенное, безмозглое, просоленное, залитое ароматными смолами и спеленутое как младенец.

И тень фараона не выдерживает. Он вскакивает с кресла и упершись животом в край стола кричит:

- Шакал! Ты заслуживаешь самой жуткой смерти!

- Я и так умер, мой бывший повелитель, - ограбивший гробницу оскаливается искрошенными обломками зубов. - И попав сюда, вижу что ты такой же бог как и я!

В черных сумерках зала - смех мертвых. Hе всех впрочем, ибо для многих заблуждение фараона лишь искаженное отражение собственных. Властным жестом бог мертвых велит фараону сесть.

- И эта смерть, - подтверждает он, - была не из легких. Как умер ты, человек?

- Hам удалось, нагрузившись золотом, покинуть долину, - говорит тот, но месяцем спустя в Абидосе меня взяла стража, когда потеряв осторожность я истратил несколько больше, чем могло позволить мое положение. Хотя я ни в чем не сознался, меня приговорили к рудникам за преступление, мной не совершенное.

- И ты умер на следующий день после последней пытки, - завершает его повесть бог мертвых.