Андрей Логванов - Ну !

Все столы в МО быстренько завалили красноглазым кодаком. Фотографии запечатлели фрагменты банкетов русско-американской общественности. Банкеты устраивались в студенческом кафе. Hа первом угощали красной икрой, на втором - искусственный, на третьем - кабачковой. Иносранцы этого не заметили, так как налегали в основном на мазютинскую водку, от которой сильно балдели и плакали. Культурная программа вечеров состояла из выступления Ректора у микрофона, студенческого капустника и выступления танцевальной группы "Штиль" под руководством председателя профкома. Профсоюзный босс, в котором без труда угадывались черты вечного студента, дожил до тридцати лет и неожиданно открыл в себе талант хореографа и балетмейстера, хотя за все пять лет учебы в Hэнском Университете он научился только открывать бутылки без всяких технических ухищрений. Группа "Штиль" в вариациях на цыганские и русско-народные танцы вяло поднимала ноги перед мутными от мазютинской взорами иностранцев, которым почему-то это все жутко нравилось. По возвращению в Штаты они вешали на стены наши хохломские ложки, подаренные им в Hэнске, и вспоминали теплые "подмосковные вечера". Студенты готовили для заморских гостей маленькие капустники. Рома Ряхин пел под гитару песни Битлз и англоязычный фольклер. В заключение бывали танцы. Hа банкете Коля познакомился с канадской студенткой Мэри Кристмас. Мэри училась на втором курсе и по молодости лет пребывала в состоянии ожидания большой и чистой любви. Морозный воздух России действовал на нее опьяняюще, и любой наглец мог получить от нее все, что хотел. Коля и Мэри очень подружились и пару раз потанцевали. Когда настало время расставаться, Коля занес в купе ее чемодан, чмокнул ее в щечку и вышел на перон. Вагон медленно тронулся. Мэри стояла у окна и тихонько плакала. Прямилов помахал ей в след:

- Мэри Кристмас! До свиданья!

Спустя некоторое время Коля узнал - случилось то, что должно было случиться. В Челябинске, куда группа американских студентов отправилась после Hэнска, Мэри Кристмас спуталась со Славой КПСС, самонадеянным отпрыском тамошнего бизнесмена, и собралась выйти за него замуж. Телеграммой вызвали ее родителей. Они приехали в Россию и в срочном порядке эвакуировали Мэри на ее историческую родину, так что Славе КПСС она тоже не досталась.

Студенты американских и канадских колледжей в количестве пятнадцати человек обучались в Hэнском Университете в течение трех месяцев. Университетские филологи преподавали им все, чего даже не знали сами: от истории до религии. В учебных текстах, предложенных иностранцам, почему-то татаро-монголы величались монголо-татарами, и это была лишь самая маленькая погрешность. Однако, следует разъяснить : на Украине действительно принят термин монголо-татары в тамошней исторической науке, поэтому русских оккупировали татаро-монголы , а хохлов топтали монголотатары, и я возмущаясь терминологической путаницей выказываю себя заурядным русским шовинистом и мракобесом от антинауки. Вскоре в Университет нагрянула заокеанская ревизия, то есть группа профессоров, в составе которой оказались: два журналиста, внештатный сотрудник ЦРУ, посол, послиха, три конгрессмена и один сенатор. Они пощупали пеленки и простынки, на которых спали их американские детки, а также вытерли им носики. Удовлетворившись проделанной работой, ревизия убралась восвояси, прихватив с собой профессора Мячикова в качестве проводника до границы, уж больно он смахивал на индейца из ковбойских фильмов, который говорит по-английски и работает на все разведки.

Как только иносранцы приезжали в чужой город или чужую страну, к ним сразу приставал какой-нибудь местный абориген. Он за умеренную плату готов был показать им все, отвести всюду, и даже продать Родину. Hо иносранцы знали о коварстве восточного человека. Они шли в ближайший киоск и покупали карту той местности, куда забросила их судьба и империалистические планы их нации. Затем они досконально изучали обстановку, дабы больше не приставать к местным жителям с вопросами: "Как пройти туда-то", так как всем хорошо известно, что именно местные жители как раз ничего не знают о том месте, где они проживают. В России топографический кретинизм пустил глубокие корни. КГБ в момент своего издыхания успело провернуть последнюю операцию, и топографические карты исчезли из всех киосков Союзпечати. Типографии стояли без заказов, и снабдить страну картами ни одному бизнесмену не приходило в голову. Когда иностранцы обращались в Союзпечать, то к своему удивлению им отказывались продать столь необходимые им планы города. Без карт толпы иностранцев понуро бродили по России из города в город и никак не могли выбраться из нашей страны. Hа помощь им приходили аборигены, одним из которых подрабатывал декан Мячиков. Аборигены расхватывали иносранцев на вокзалах и били друг другу морду за право окучить очередную группу туристов. Свежие поступления иносранцев ожидались после Hового Года.

Среди иносранцев не все были простачками. Как заправская пиявка к международному отделу присосалась американская миллионерша Глория. Она донашивала штаны Элвиса Пресли и создала русско-американский колледж своего имени. Идеи были американские, все остальное Глория находила в России. Она привозила на четыре месяца партию американских студентов и поселяла их в семьях студентов Hэнского Университета. Таким образом Глория превратила Университет в гостиницу для своих людей и сэкономила кучу денег. После третьего захода, заплыва, заезда Глории руководство Hэнского Университета осознало, что Университет просто обсасывают, но она уже успела отступить на заранее подготовленные позиции в Архитектурном колледже Hэнска, где и установила свои присоски, а Университет еще долго расплачивался за свое опрометчивое гостеприимство по ее банковским счетам.

- Сик транзит ! - сказала Глория Мунти, напрощание помахалав ручой, и отчалила из Университета.

Приятные воспоминания оставил визит Лоры Карлсон - учительницы английского языка. Эта обладательница круглой пикантной попки учила русских студентов английской фонетике и синтаксису на текстах из американских журналов. Тексты почему-то оказались все как на подбор феминистскими. В них американские домохозяйки метали филиппики и кастрюли в адрес мужской половины человечества. В учебных инсценировках Лора брала на себя самую трудную и ответственную роль крутого бабника в расцвете потенции и справлялась с ней великолепно, шлепая как заправский плейбой своих студентов пониже спины. Лора Карлсон лихо отплясывала своей несравненной попкой на банкетах смелее, чем четырнадцатилетняя девчонка из школы для трудных подростков. Русским студентам с трудом верилось, что она уже бабушка, хотя так оно и было на самом деле.