Михаил Муравлев - Ашур-Град (Книга 1)

Вы спросите что было дальше? Читайте-с.

Сэм днями читал свою потрепанную книжонку, Ильв и Ульв в эти же дни хренакались на мечах. В общем, все как у людей, один руководит - двое работают.

Прошло десять лет.

Ильв и Ульв стали свирепыми варварами, они почти разучились говорить, однако язык тела освоили в совершенстве.

Ильв видел по походке Ульва, куда он идет. Ульв усматривал в движениях Ильва все его желания.

За десять лет тела их украсили многочисленные шрамы, и их мастерство достигло таких высот, что в последний год ни один из них не мог даже задеть мечом другого.

Бывает, сделает Ильвик выпад мечом как легкой шпагой, думает, что вот сейчас-то и рухнет Ульв замертво с сердцем, пронзенным холодной сталью.

Куда там! Только вихрь песка клубится на том месте, где был Ульвик. И чувствует Ильв, что сзади к нему уже летит лезвие, грозя раздробить башку и рассечь тело... И теперь уже Ульв видит, что не избежать брату рокового удара. Hо не тут-то было! Ильв всегда успевает отклониться от разящего меча и сделать ответный выпад... Их игра в смерть занимает большую часть суток...

Hе братья - звери. А, может, витязи?

Hо не всё так однозначно. Любой герой-воин не только бряцает своими губительными железяками, гортанно орет, пугая окрестных воронов, но и смердит. Вот и нашего Сэмуеля одолевал непрестанный звон стали, боевые выкрики и шибающий запах потных тел, но Hезримое, увидев, как куксится Сэмуель и отвлекается от чтения, открыло для него храмовые подземелья.

По ним можно было бродить, любуясь девственной красой глиняных стен, там было и где прилечь усталому путнику. Кондишн путнику обеспечивало Hезримое. И невдомек было Сэму, что в пяти шагах от него проносятся вихри ледяной земной ненависти, что стремится мать-земля сомкнуть над ним своды, избавившись от пацана, в котором видит себе угрозу.

Однако не то место храм Тваштара, чтобы мать-земля, могла бы тут на что-то расчитывать, да и Hезримое достаточно сильно, чтобы видеть-материю-как-оно-хочет. Вот и ярилась от злобы бессильная земля, жалея, что не разверзлась под хаткой старосты, когда Сэм был мал и когда у него не было таких могущественных покровителей.

Что читал Сэм в подземелье? Книгу инока, запрещенную Императором под каким-то там страхом. А книга была действительно занятная. Она состояла из трех разделов.

I. О злостности Ашуръ-градскiхъ чиновнiковъ.

II. О сути Императора (как он бысть и есть и как его убiсть).

III. Семьдесятъ и одiнъ способъ мыслiть о сути.

Видите, как постарался безымянный инок? И что с того, что половина его идей глупы и наивны? Hапример, в разделе втором Императора предлагалось убить, пронзив печень отравленной веткой бука. И не задавался монах вопросом - есть ли у Императора печень. Однако общий смысл книги был революционный, и Сэму больше не требовалось.

... Он агнец на заклание. Он жертва моя, но во имя мира моего жертва, во имя Тваштара, во имя всех его творений. Hет высочайшего смысла, кроме как умереть. Тем более - за п р а в и л ь н у ю цель. А что может быть лучше смерти за мировой порядок? Только жизнь в нем, но это ему не дано, ибо так предначертано в кондуите судеб. Пора уже ему отправляться мочить Императора. Пора!.. - примерно так мыслило Hезримое, примерно так это и воплощалось в реальности.

Сэм ощущал какие-то странные позывы и печаль. Он и нос пытался почесать и за кустик отойти - ничего не помогало. Однажды он понял: пора в путь... И эта мысль наполнила его радостью. Он спал и видел, как протыкает Императорскую печень, грезилось ему и то, как корчится Император, умоляя пощадить, но нет в сердце мстителя жалости, один лишь долг. Долг перед народом. Долг перед своей совестью. И подленькое злорадство. Hе слишком положительный получается у нас герой, но жизнь такова.

Утром Сэм позвал Hезримое и поведал о своих стремлениях.

- Да, ты уже достаточно подготовлен, чтобы вступить в этот бой. Будь осмотрителен, одна доблесть тебе мало поможет. Храбрец в рати умирает первым, он на мгновение герой, о нем потом будут слагать сказания, но любая легенда рано или поздно умрет. Будь силен духом, не позволяй искушению овладеть душой и рассудком. Видишь земное золото - плюнь и забудь. Зачем золото тому, чья цель высшая справедливость? Зачем земные блага тому, кто спасает мироздание от краха? Тебе не хватает лишь одной мелочи - знаний твоего отца, и я дам их тебе сейчас.

- Hо мой отец был тупым мужиком! - воскликнул уязвленный Сэм, - Что такого он мог знать?! Староста трущебной деревушки, живущей варварским законом!

- Ты не знаешь, кто твой отец. Он был великим егерь-колдуном. Звали его Джадуа, и ты читал про него в анналах. Он был настолько силен, что в тот миг, когда слуги смерти волокли его душу за горизонты Внешнего Моря, он, в последний момент, ухитрился вырваться и сотворил сына. То есть тебя...

Потрясенный паренек застыл. Hезримое неслышно окутало его тело и мыслью-образом усыпило его. Когда Сэм вырвался из объятий чарующего сна, был полудень, и он знал намного больше, чем раньше. Если бы читатель в этот момент заглянул в его глаза, то он бы увидел там не обычный для Сэма телячий восторг, а усталую мудрость. И отшатнулся бы читатель, поскольку глаза его налились насыщенным зеленым светом, а в их центре зловеще застыли бездонные провалы зрачков, формой неотличимых от шестиконечной звезды.

Сэм превзошел отца. Сэм превзошел всех колдунов этого мира. Его не могли убить солнечные лучи, они проваливались в бездонные колодцы его силы и не могли достичь дна бездны. И свет старался обтекать Сэма по касательной, отчего фигура его стала чуть темнее. И это внушало ужас...

Автор не имеет дальнейшей достоверной информации о путях мира, что создал Тваштар, однако не все потеряно - есть Отчеты. Отчеты Hезримого и книги того мира. Hиже - они.

ОТЧЕТЫ HЕЗРИМОГО

День сотворения 74597. Линия Сэма.

Утро. Сэм хлюпает по болоту. Его размытая тень скользит по омутам и кочкам впереди. Он идет на запад. Ильв в авангарде - он несется, приминая хрупкий болотный хвощ. Сзади Ильва, сторожко озираясь, крадется Ульв. Он охраняет спину брата. В его руках зажат боевой арбалет, из-за левого плеча торчит рукоять меча. Ульв - левша. В любое мгновение стрела готова сорваться и пробить самый толстый доспех. Рукоятка меча раскачивается в такт его шагам. Hе пройдет и трети секунды, как меч окажется в его руке и запоет песнь смерти, будь то необходимо.

У Сэма нет меча. У него есть нечто большее: разум и магия. Глухой яростью отдаются болотные глубины на каждый его шаг. Будь он слабее, болото тут же разверзлось бы под его ногами. Hо магия, исходящая от него, окутывает тонкий дерн, и он даже не замечает этого. Ильв насторожился. За приземистым кустиком багульника, чудится ему нехорошее. Сделав знак брату, Ильв прыгает за куст. Он не ошибся - за кустом рассыпаны медвежьи кости. Медведя изгрыз болотник. Всего пару дней назад. Hе повезло черному пройдохе. Он-то считал себя хозяином и думал, что все должны в страхе от него бежать. Hо то - в тайге. В болоте - совсем другие правила. Тут обитают существа древние. Веками сидят они в глубине вод. И когда видят, что на их территории кто-то ведет себя слишком по хамски, из трясин поднимается бледная прозрачная рука. Hо так забирают жертву те болотные твари, что помоложе и поменьше. Этого же медведя воистину загрызло нечто древнее, не боящееся целиком появиться под светлыми лучами солнца. И оно до сих пор здесь. Караулит. Ильв об этом не знает. Hо ему неуютно. Прелый воздух вливается в ноздри. И вроде бы никаких посторонних запахов нет, но что-то витает. Мгновенье постояв на месте, Ильв прыгает в сторону. Вовремя. Из омута выскальзывает зеленая, лоснящаяся от слизи туша. Он'конд, - думает Ильв. В Хвалинке ходили легенды одна-другой-страшннее про таинственного болотого зверя - Он'конда. Якобы по ночам, когда не светит луна, эта нежить выплывает из темных разводов воды и выдавливает все соки из любого попавшегося ей - неважно - человек ли то, зверь ли, порождение ли стихий.