Вин Венгар - Неужели я гений?

Альберт Эйнштейн не принял такого объяснения. А что, если бы вдруг произошло деление частицы, состоящей из двух протонов, и эти два протона разлетелись бы в пространстве? Закон сохранения энергии позволяет нам по импульсу одной частицы определить импульс другой. Но по теории Бора ни один из протонов не обладает импульсом до тех самых пор, пока мы не возьмемся его измерять.

Согласно Бору, если мы измерим импульс протона А, то сам процесс измерения припишет соответствующее значение импульсу протона Б, даже если оба они уже успели разлететься по противоположным углам Вселенной! Чтобы добиться такой координации импульсов, протоны должны были бы воздействовать друг на друга со скоростью, опережающей скорость света, — как если бы они обладали телепатией. Эйнштейн подшучивал над «призрачным воздействием на расстоянии», он настаивал в статье 1935 года, написанной совместно с Борисом Подольским и Натаном Розеном, что Бор и его последователи, должно быть, проглядели некую «скрытую переменную», и сделал вывод, что теория Бора попросту недоработана.

Один из последователей Эйнштейна, Дэвид Бом, предложил разрешение этого парадокса. Он согласился с Эйнштейном, что было бы странно и маловероятно, если бы два протона мгновенно обменивались информацией, находясь на огромном удалении друг от друга. Бом предположил, что квантовые эффекты есть не что иное, как отражение более глубокого, чем предполагалось до тех пор, порядка вещей в видимой Вселенной. Он сравнил квантовую частицу с рыбкой в аквариуме. Предположим, что мы наблюдаем рыбку по двум телемониторам, подключенным к видеокамерам, «рассматривающим» ее с разных сторон. Мониторы демонстрируют нам два различных изображения, как если бы мы следили за двумя разными рыбками. Но, когда одна рыбка поворачивается, поворачивается и другая, будто между ними существует загадочная связь. Только непосредственно заглянув в аквариум, мы узнаем, что мониторы показывают нам одну и ту же рыбку под разными углами зрения (рис. 7.1).

Рис. 7.1.Физик Дэвид Бом сравнивал мир наших ощущений с недоступным взору аквариумом. Когда мы наблюдаем рыбку при помощи двух видеокамер, нам кажется, что это две разные рыбки, по непонятной причине движущиеся синхронно. По-видимому, и квантовые частицы точно так же взаимодействуют друг с другом на невероятно больших расстояниях в пространственно-временном континууме. Эйнштейн называл такое поведение квантов «призрачным воздействием на расстоянии». Бом предполагал, что невидимое влияние может на самом деле относиться к отдельной квантовой частице, которая, подобно рыбке из аквариума, из-за нашего несовершенного восприятия «внутреннего порядка» (термин, введенный Бомом для обозначения невидимого мира) лишь кажется разделившейся на две, разнесенные в пространстве.

Аквариум Бома, как и пещера Платона, — метафоры, подчеркивающие мысль о пределах человеческого восприятия. В обычной жизни нам доступны только сбивающие с толку экраны видеомониторов. Но предположим, нам удалось бы взглянуть «непосредственно на аквариум». Представьте: мы наконец сбросили оковы своих жалких пяти чувств и вырвались из платоновской пещеры. Что бы мы увидели снаружи?

Как бы выглядела компьютерная игра, если бы не было компьютера, преобразующего файлы в изображения? Как бы звучал телефонный звонок, если бы не было телефонного аппарата? Слова и изображения остались бы волнами невидимой энергии — мы не смогли бы воспринимать их. Материальный мир приобретает понятную форму только через контакт с соответствующим рецептором определенного органа чувств.

Так, по крайней мере, думал Дэвид Бом. Он предположил существование внутреннего порядка во Вселенной, согласно которому все, что мы видим, закодировано в чисто энергетические структуры. Только особенности человеческого восприятия переводят эту массу клубящейся энергии в доступную пониманию форму трехмерного пространства.

Принцип голографии

Если в пруд бросить камень — по воде концентрическими кругами разбегутся волны. Бросьте три камня, и образовавшиеся круги волн пересекутся, «нарисовав» интерференционный узор .

Теперь представьте, что пруд мгновенно замерз, запечатлев изображение волновой картины. Узор на любом отколотом куске льда предоставит вам всю необходимую информацию для точного расчета точек падения всех трех камней (рис. 7.2).

Рис 7.2.Мельчайший кусочек голограммы содержит достаточно информации, закодированной в виде «интерференционного узора», чтобы воссоздать изображение целиком. Похожего эффекта можно добиться, заморозив «волновую картину» на поверхности пруда.

В 1947 году ученый Денеш Габор открыл способ кодировки трехмерных объектов на фотографической пленке, во многом похожий на тот, с помощью которого мы закодировали точки падения трех камней. Метод Габора, также основанный на явлении интерференции, был назван голографией.

Чтобы изготовить голограмму, нужно направить пучок лазерных лучей на объект так, чтобы он отражался на фотопластинку. Одновременно другой пучок лазерных лучей — контрольный — направляется прямо на пластинку. Когда два пучка сходятся, они создают интерференционный узор, фиксируемый фотопластинкой.

После проявки вы увидите сложный набор волнистых линий, а чтобы получить изображение объекта, вы должны вновь направить на фотопластинку лазерный пучок. Его отражение формирует точную трехмерную копию объекта, висящего в пространстве в том же месте (относительно пластинки), где находился оригинал в момент создания голограммы.

Подобно кусочку льда, любой осколок фотопластинки будет содержать всю информацию, необходимую для восстановления голограммы целиком. Если вы разобьете пластинку на десять частей — получится десять отдельных голограмм.

Нелокальность

Бом предположил, что окружающий мир является отражением некоего скрытого внутреннего порядка — подобно тому, как голограмма отражается от фотопластинки. Как и на голограмме, объекты Вселенной только кажутся «висящими» на своих местах. Поскольку все пространство в целом подчинено внутреннему порядку, любая точка во Вселенной полностью эквивалентна любой другой точке. Сама идея о том, что пространство поделено на дюймы, мили, световые года и парсеки — не что иное, как призрачная иллюзия наподобие теней в платоновской пещере.