Владимир Белобров - Арап Петра Великого два

По-секрету мне поведала, что к ней сами Петр Алексеевич хаживают. Я ее в

мон плезире, в гроте... Представляешь? Фонтаны кругом, птички поют, корсет

ее на дереве висит, а мы на травке разобранные, аки нимфы пирейские. Содом

и Гоморра.

-- Вот оторвет тебе Петр Алексеевич башку-то, коли узнает, и на фонтан

водрузит. Зело государь не уважает, когда его баб купидонют.

На площади послышались шаги. Собутыльники подбежали к окну.

-- Вот он, дятел! -- Крикнул Занзибал. -- Получай! -- Он кинул свою бутылку. -

Мимо!

Орлов размахнулся и запустил свою.

-- Промазал!

Они вернулись за стол.

-- Ладныть. На следующем кругу.

Дверь распахнулась, вбежал запыхавшийся Ганнибал.

-- Чаво-то ты сегодня рано, братишка. -- Заметил Занзибал, отрезая ломоть

сала. -- О, я ж тебе говорил, -- обратился он к Орлову. -- Язык на плече.

Теперь завалится и храпеть зачнет. Чего так рано?

-- Аа...-- Ганнибал махнул рукой. -- Плесни мне чарку, что ль?

-- Ты чего это? -- удивился Занзибал, наливая полную чарку.

-- Правду ты про Белецкую сказывал. -- Ганнибал понюхал сало. -- Такая

малохольная. Я ей, главное, спокойно так говорю -- сейчас, говорю,

Елизавета Федоровна, зарежусь. Она -- шмяк в обморок! Я ее с пола поднял,

на кровать заташшил, гляжу -- очухалась, -- я к ней. Она -- опять в

обморок!... И так раз сто. Ушел я... Чего, думаю, с припадочной валандаться.

Себе дороже.

-- А чего запыханный?

-- Дак я от нее когда из окошка выпрыгнул -- за мною собака гналась. Инда

бешенная.

-- А чего ты у нее из окна-то сигал?

-- Чего-чего... Короче так добираться. Налей ишо вина лучше.

Занзибал с уважением посмотрел на брата.

-- Гляжу -- ты поправляешься, черномазый. Завсегда лучше с товарищами за

столом сидеть, чем с бабами.

За окном послышались шаги. Занзибал с Орловым сорвались с места. Занзибал

метнул бутылку и опять промахнулся. Орлов кинул горшок с геранью.

-- Попал! -- радостно заорал он. -- В самое темечко! Вон он валяется,

плидурок!

Вернулись за стол.

-- За спокойствие в государстве Российском! Орлов выпил чарку и затянул:

Над Кронштадтом тучи ходят хмуро.

Гонят к шведам диким хлад и мрак.

На рассейских берегах фигура

Кажет шведским варварам кулак.

Подпевай, арапы!

На рассейских берегах фи--гу--ра

Кажет шведским варварам ку--ла--а--а--к...

ГЛАВА 10

КРОКОДИЛЫ И САЛДОРЕФЫ

На следующее утро царь Петр Алексеевич проснулся позже обычного. Он сел на

кровати, подложил под спину подушку, взял со столика трубку.

"Антиресный сон какой мне сегодня привиделся. -- подумал Петр, раскуривая

ее, -- Якобы орел сидел на дереве, а под него подлез али подполз какой-то

зверь немалый, наподобие крокодила али дракона, на которого орел тотчас

бросился и из затылка у оного голову отъел, а именно: переел половину шеи

и умертвил. И потом, как много людей сошлись смотреть, то подполз такой же

другой зверь, у которого тот же орел отъел и совсем голову, что якобы было

видно уже всем. Зело дивно и аки туманно."

Царь выбил трубку и толкнул в бок спавшую рядом супругу Екатерину

Алексеевну.

-- Слышь, Кать! Чего я тебе расскажу.

Царица заворочалась и замурлыкала во сне.

-- Просыпайся, Кать! -- Петр подставил ей под нос курительную трубку. Царица

потянула носом, чихнула и открыла глаза.

-- Ты че, Петруша, вытворяешь? Едва не задохнулась. И подушку всю сажею

запачкал. -- Она зевнула.

-- Слухай, Кать, какой я сегодня сон престранный видел. -- Петр пересказал

ей сон...

-- Страх-то какой! -- Екатерина перекрестилась и натянула одеяло до

подбородка. -- Ой, пужаюсь я, Петруша! Мыслю, не к добру это. Ан мне

недавно тоже сон привиделся. Быдто бы в огороде каком, у палат, был

прикован один зверь, бел шерстью, наподобие льва, и зело сердит; на всех

бросался и переел у моей соловой лошади ногу. Между тем же были в огороде

министры и множество людей, и у женщин юбки подымало на головы...

-- Вот так казус! -- перебил Петр. -- Жаль, мне твой сон не снился.

-- Не перебивай, срамник. -- Царица поводила носом. -- Расстегаями с кухни

тянет... Ну так вот... и были белые знамена, о которых говорили, что то

мирные знаки...

-- Это под юбками что ль, мирные знаки? -- Усмехнулся царь.

-- Нет, не под юбками. На елках. -- Екатерина с укоризной посмотрела на

супруга. -- И ентот сердитый зверь зычно кричал: "САЛДОРЕФ, САЛДОРЕФ!"

-- Чего это такое САЛДОРЕФ?

-- А почем мне знать. САЛДОРЕФ и САЛДОРЕФ. Зверь так энтот кричал.

-- Может ты не расслышала, Кать? Может он "сало да репа" кричал?

-- Не-е. Он внятно кричал: " САЛДОРЕФ, САЛДОРЕФ!" и хвостом по хребтине

себя хлестал. Хотя, я далече стояла, под кипарисовым деревом, так что,

может, и не дослышала чего. Может он и впрямь репу поминал... Ну так вот,

а другой такой же зверь ходил на воле на каком-то будто дворе, только сей

последний зверь зело был ласков и шеею длинен, у него же была корона на

голове и в короне зажженые три свечи, и оный ходил за министром и ласков к

нему был и носом его в пузо пихал. Мыслю я, Петруша, енто не к добру нам с

тобою зверье в снах представляется. Не измену ли сие означает? Особливо

крокодилов да САЛДОРЕФОВ странных страшусь.

-- Не каркай, баба! Сочинять горазда! -- Петр почесал грудь.

" А пес их знает, -- подумал он, Может и впрямь измена затевается. От ентих

шакалов всякого ожидать можно. Надыть сегодня к Ромодановскому в Тайную

Канцелярию наведаться будет..."

-- Сало да репа, сало да репа... Гусь да каша -- яства наши. Жрать охота.

Подымайся, принцесса! -- Петр шлепнул царицу по заду. -- Пошли завтракать.

Они слезли с кровати.

-- А куда это ты сегодня ночью хаживал? -- Спрсила Еатерина, заглядывая в

зеркало.

-- Куды-куды! К Меншикову ходил. В кости с ним играли. Три рубля серебром

ему жулику продул.

ГЛАВА 11

САТРАПЫ ПЕТРА ВЕЛИКОГО

После завтрака царь Петр отправился в Тайную Канцелярию. В Канцелярии было

людно За длинным дубовым столом сидели князь-кесарь Федор Юрьевич

Ромодановский с сыном Иваном Федоровичем, князь Петр Андреевич Толстой,

Скорняков-Писарев и еще кое-кто. На столе стояло блюдо с яблоками.

Увидев царя, все повставали с мест.

-- Здорово, сатрапы! -- поздоровался Петр.

-- Здравия желаем, государь!

-- А где Ушаков со товарищи?

-- Осмелюсь доложить, государь, -- отозвался князь Толстой, -- оне поехали

старуху Крестину Пипер мучить. Совсем распоясалась чертова кукла! Немчура!

Рассказывала давеча карлу Мокею Челищеву, будто сей ночью было ей видение,

якобы из окошка от княжны Белецкой черт спрыгнул, а два других из дверей

вышли. Вот мы Ушакова к ней и заслали. Пущай маленько прищучит кикимору,

чтоб народ не смущала.