Геннадий Цыпин - Музыкальная педагогика и исполнительство. Афоризмы, цитаты, изречения

Всякое искусство подвластно закону постоянного обновления: прервавшее свой поступательный ход, оно осуждено на неминуемое увядание. Пока концертная деятельность подлинно крупного художника продолжается, продолжается и его эволюция. В его игре то и дело даёт себя ощутить нечто такое, чего раньше у него не слышали, – новое, иногда вроде бы неожиданное, не укладывающееся в рамки обжитых представлений об артисте. [159]

Развитие человека, в отличие от овладения знаниями, умениями, навыками, – это и есть развитие его способностей, а развитие способностей человека – это и есть то, что представляет собой развитие как таковое, в отличие от накопления знаний и умений. [160]

Человек – это лишь то, что он делает из себя. [161]

Всё истинно великое совершается медленным, незаметным ростом.

… По-настоящемуя начал играть только в последние годы…Скоро я выступлю с новой серией концертных программ и буду играть совершенно по-новому,совершенно… [162]

Ваш внутренний мир не может жить старыми задачами. Если вы в них не движетесь, то вы в них покрываетесь плесенью и кончите непременно штампами. [163]

Нет ничего зафиксированного в творчестве однажды и навсегда. Как вся жизнь – вечное движение, так и ваши творческие задачи не могут стоять на месте, они движутся с вашим живым духом. Иначе вы впадаете в штампы, в наигрыш… [164]

…Я всегда опасаюсь заученного материала. Инерция может убить музыку. Обновление интерпретации – единственный способ оживления классики. Поэтому я намеренно вновь и вновь перетолковываю хорошо знакомую музыку, ищу в ней новые смыслы, акценты. [165]

Без движения наступает застой, и мне постоянно кажется, что движение вперёд в музыке можно уподобить вращению земли – вы знаете о его существовании, но не замечаете его. [166]

Постепенно, тихо, почти неприметно, но неуклонно и последовательно в своём безостановочном самодвижении, – так совершается нередко творческая эволюция художника, так создаются некоторые шедевры в искусстве. Тут к месту вспомнить слова, обронённые однажды А. Эйнштейном: «Завидую дровосеку – тот сразу видит результаты своего труда».

…Если, старея, остаёшься таким же, каким был в молодости, то в результате будешь казаться не молодым, а несовременным. [167]

Приходит срок, и давно известное и привычное поражает наш разум, и мы открываем привычное заново. И, однако, мы открываем не то, что знали под привычным названием. (…) Заново открыть – всё равно что переименовать. [168]

…На определённой стадии развития молодого музыканта исполняемые им произведения служат ему, главным образом, поводом расправить крылья и испытать свои силы. [169]

…Наиболее ценных результатов я достиг в тех произведениях, которые мне пришлось провести через всю свою жизнь; к ним я неоднократно возвращался, их перерабатывал, они сопутствовали всей моей жизни, вошли в мой быт(…) получили форму более совершенную, чем раньше. [170]

Глубокое удовлетворение испытываешь в старости, если долгие десятилетия пытался сделать что-то, не получая удовлетворительного результата, и вдруг внезапно переживаешь момент, когда уравнение решено. Тогда говоришь себе: почему ты не заметил этого раньше? Теперь я знаю, что необходимы бесконечные усилия и опыт…Слушая свои прежние записи, я с некоторым сожалением воспринимаю бурную, отчасти необдуманную манеру дирижирования. Недавно в одном концерте (…) я дирижировал Седьмой симфонией Бетховена. До той поры мне приходилось делать это по крайней мере раз восемьдесят. Но только теперь я смог достичь такого исполнения, о котором всегда мечтал. Я был очень счастлив… [171]

…Надо постоянно пересматривать трактовку произведений.

Именно поэтому я не люблю исполнять какое-нибудь из них часто. Я боюсь, что оно «окостенеет» в моём сознании, что создатся рутина его исполнения. [172]

…У любого исполнителя есть в репертуаре такие произведения, которые у молодости выходили у него лучше, нежели в зрелые годы. При всём том, что со временем приходят, естественно, и опыт, и мастерство, и знание дела. (…)

Я хочу сказать, что у каждого произведения есть свой пик, своя творческая вершина в трактовке его тем или иным исполнителем. Не обязательно, конечно, этот пик приходится на одно-единственное концертное выступление (хотя бывает и так). Просто некоторые сочинения лучше, ярче, убедительнее выглядят в определённые периоды творческой жизни артиста. Какие-то в молодости, какие-то в зрелом возрасте. [173]

…Я вспоминаю, как я слышал в исполнении Бузони два раза на протяжении четырёх лет Сонату Листа, и это были настолько разные исполнения, как будто исполнял почти другой человек. [174]

…Бывает, изменишь угол зрения на сочинение, откажешься от чего-то устаревшего, исчерпавшего себя, – и открываешь неожиданно совершенно новую для себя музыку. Музыку, которая оказывается подчас удивительно интересной, волнующей, внутренне близкой. Так у меня было, например, с сонатой Сезара Франка. Долго приходилось очищать её от наслоений прошлого, от заученных когда-то «оттенков», нюансов и т. д. – словом, от различных исполнительских стереотипов, укоренившихся в ней еще со времён моей юности, – но когда это было сделано, я пережил немало прекрасных минут. [175]

Пьесы, игравшиеся в давние времена, в годы учёбы, ставят подчас нелёгкие задачи в моей профессии. Вплоть до того, что некоторые из этих пьес делаются практически негодными для дальнейшего употребления. Приходится вычёркивать их из репертуара, сколь ни обидно. А всё потому, что трактовки, юношески наивные и незрелые, продолжают жить где-то глубоко внутри исполнителя, прячутся в укромных уголках его памяти, цепляются за старое да привычное – и ничем их оттуда не вытравишь.

(…) Видимо, всё дело в том, чтобы подвести какую-то новую основу – духовную, творческую – под давнюю исполнительскую концепцию. И, тем самым, трактовать произведение с позиций накопленного опыта – профессионального, жизненного, человеческого…В противном случае будешь механически катиться по старым рельсам и только.