Светлана Дивногорцева - Духовно-нравственное воспитание в теории и опыте православной педагогической культуры

Но даже крещеный человек может легко потерять свободу, если начнет жить по воле и разуму падшего естества. Усвоение жертвы Христовой не может произойти автоматически при Крещении. Для этого необходимо желание самого человека, решимость, упование на Божию помощь и кропотливый труд. Этот труд невозможен без помощи Божией, поэтому Господь дает в помощь человеку Свою Церковь. Он оставляет верующим Таинства, через которые ниспосылает Свою благодать молящимся. Святитель Игнатий Брянчанинов в «Слове о спасении и Христианском совершенстве», обобщая многовековой опыт Церкви, писания святых отцов, приходит к выводу, что христианин, желающий наследовать спасение, должен совершить следующее:

• верить в Бога, как Бог повелел в Него верить, то есть принимая учение о Боге, открытое Им Самим, сохраняемой во всей чистоте в недрах православной Церкви;

• уверовавший должен принести покаяние в прежней греховной жизни и твердо решить от нее отказаться;

• необходимо Крещение, которое рождает общение с Богом;

• жить по Евангельским заповедям;

• участвовать в Таинствах (особенно в Евхаристии);

• постоянно прибегать к Таинству исповеди после Крещения, так как Исповедь – для поддержания немощи нашей и для врачевания язв, которые нами получены после Крещения [64, c. 335339].

Таким образом, помимо верной оценки своего состояния, помимо правильной веры, человек должен совершать некие действия, прилагать усилия для изменения своего состояния, для преодоления последствий первородного греха.

Важно понимать, что при всей своей силе первородный грех не лишил человека свободы выбора добра или зла. Эта поврежденность – не рок, непреодолимо заставляющий его грешить. И по грехопадении человек сохранил способность к определенной праведной жизни, соответствующей степени его ревности и полученных им «талантов» (Мф. 15.25). Но все же первородное повреждение поразило душу и тело человека, раскололо их изнутри. Возникли т. н. «естественные, безукоризненные и не зависящие от нас страсти (преп. Максим Исповедник) как в душе, так и в теле (гнев, забота о поддержании жизни, нужда в пище, сне, одежде, зависимость от природы, подверженность болезням, старости, смерти и т. д.). И хотя сами по себе безукоризненные страсти не являются греховными, не оскверняют человека, тем не менее они являются той зыбкой почвой, на которой человек легко может перейти грань естественности и впасть в состояние страстей. Поэтому нет человека, который бы не согрешил.

Однако в прямом смысле грехом, за который человек несет духовно-нравственную ответственность, является только грех личный . Под ним подразумеваются такие деяния или намерения человека, которые противоречат заповедям Божиим, совести, законам общественной и государственной жизни. В православной жизни личный грех изглаживается в церковном Таинстве покаяния, при искреннем личном раскаянии. Имеющиеся же пороки (как и добродетели) отцов, в которых зачинаются, рождаются и воспитываются дети, реально воздействуют на наследственные свойства родителей и затем передаются потомкам как некая воспаленность или особая возбужденность определенной страсти. Это есть так называемый родовой грех . Родовым грехом называется наследственное болезненное влечение человека к чему-либо безнравственному (например, воровству, жестокости, скупости, лжи), которое передается от родителей детям и особенно явно ощущается в трех-четырех поколениях. Это патологическое предрасположение является следствием беззаконной и нераскаянной жизни родителей, то есть представляет собой определенное «дурное» наследственное свойство (свойства). Если оно не изжито праведной жизнью в первых поколениях, то передается дальше и может стать устойчивой характерной чертой рода, племени, нации. История дает нам разные примеры жизни людей при одной и той же первородной поврежденности: и преступных, нераскаянных (Каин, Иуда), и праведных, святых (Пресвятая Дева Мария, Иоанн Креститель). Родовой грех (в отличие от первородного) можно искоренить подвигом правильной христианской жизни. И каждый праведно живущий может дать начало родовой добродетели. Для этого он должен приложить определенные усилия. Необходимо помнить, что человек согрешил произволением, воля его повредилась прежде всего. Следовательно, в этой же области должно произойти и его исцеление. Согласно православному вероучению, Христос совершает то, что мог сделать Ветхий Адам, но не сделал. Христос объединяет Свою человеческую волю со Своей же божественной. « В этом соединении человеческой воли с божественной произошло объединение в Боге всего тварного бытия. Именно это объединение всего тварного бытия через человека в Боге делает человека макрокосмосом, делает его больше всего мира. Во Христе человек переполняет мир материальный и мир идеальный, вырывается за границы бытия в вечность, получает возможность стать связующей нитью мироздания, объединить исходную точку своего существования и конечную его цель. Таким образом, соединяя свою волю с волей Божией, человек приобщается божественной вездесущности, он обретает вечность » [137, c. 67].

Преподобный Максим Исповедник разделяет в человеке «волю естественную» и «волю гномическую». Первая неотделима от человеческой природы. Вторая соотносится с образом жизни человека, ее сфера – повседневная практика индивидов, порочная или добродетельная. Становление гномической воли определяется постоянной свободой воли. Однако эта свободная воля, будучи искажена грехом, заключает человека в узкие рамки индивидуального существования через так называемую «филаутию» (себялюбие, греховная самость). Поэтому для возрождения человека необходимо преображение его воли, а это возможно только в любви. Только любовь может обратить человека к его «ипостасному призванию», избавив от греха абсолютизации своего «я».

Одним из фундаментальных положений православного вероучения является необходимость отречения человека от своей воли для следования Христу. Здесь нет проповеди безволия или рабства, поскольку отречься необходимо не от естественной воли, а от гномической. И процесс этот будет носить не одномоментный характер. Он длится всю жизнь, являясь одним из аспектов так называемой «невидимой брани» как постоянной напряженной работы человека над собой, так как «Царство небесное усилием берется». Такие усилия человека были бы невозможны, если бы он лишился воли как таковой. Довольно часто в Священном Писании встречаются специфичные определения человека как дома, церкви, обители, сосуда (Мф. 12, 43; Лк. 11, 24). Человек имеет свободу наполнить свой дом (или сосуд) святыней или мерзостью. При этом воля Божия относительно человека остается неизменной: « Не призвал нас Бог на нечистоту, …но к святости » (Сол. 4, 3–8). Достоинство святости даровалось Богом человеку при сотворении, было утрачено в падении человека и вновь, по искуплении, даруется человеку Богом (см. Еф. 3, 14–17).