Журнал Наука и жизнь, 2000 № 04

— Оставь себе, — разрешил Редуард Кинг, когда инопланетянин закончил пить и протянул ему опустевшую фляжку.

Фляжка немедленно исчезла в складках черного балахона. Редуард помедлил еще секунду, освежая в памяти соответствующие страницы учебника по контактологии, и начал со стандартного приветствия:

— Здравствуй! Я прилетел издалека. Ты мог видеть корабль, который привез меня. Тот, что за лесом.

— Я… видеть корабль за лесом, — медленно произнес лингуампир. — Ты прилететь издалека.

— Меня зовут Редуард Кинг. Можно просто Редуард. А как… эээ… именуют тебя?

— Меня именуют… — инопланетянин задумался. — Меня зовут «Тот, Который…»

Редуард выдержал вежливую паузу, ожидая продолжения. Его собеседник истолковал молчание Редуарда по-своему. Он громко вздохнул и добавил:

— Можно просто «Тот».

«Ничего себе имечко!» — подумал про себя Редуард, с трудом сохраняя внешнюю невозмутимость.

— Моя родная планета… — Редуард поднял глаза к небу, но тут же зажмурил их от нестерпимого солнечного света. Нет, середина дня — не лучшее время для экскурса в астрономию. — Мы называем ее «Земля».

— Земля?.. — Глаза лингуампира недоверчиво сощурились. Он зачерпнул пригоршню пыли, просеял ее между пальцами и повторил: — Земля?

— Да, а люди, что ее населяют — земляне.

— Моя планета, — лингуампир простер руку в широком жесте. — Моя Земля, — он похлопал ладонью в пыли рядом с собой, как бы приглашая землянина присесть.

Редуард, не раздумывая, воспользовался приглашением. Как любили повторять его более опытные коллеги по академии: «Будучи на Алеуаоченгихванге, поступай, как… скажут».

— Ответь мне, лингуампиры… эээ… хотел сказать, так вас называли шекери… так вот, лингуампиры не испытывают какого-либо предубеждения в отношении землян?

— Ты сказать, земляне хотел населяют моя планета? — настороженно спросил инопланетянин.

— Ни в коем случае! — горячо возразил Редуард. — Мы, люди, никогда не посягаем на территории, заселенные представителями разумных рас.

— Лингуампиры мог оставь планета себе?

Редуард в очередной раз поразился, насколько легко инопланетянину дается чисто земное произношение. А вот грамматика пока хромает. Ну, да лиха беда начало!

— Конечно!

Тот, Который, немного подумав, ответил:

— В… эээ… тот случае лингуампиры не испытывают предубеждения в отношении землян.

Редуард Кинг не был до конца уверен, что поступает правильно, однако не смог удержаться от вопроса:

— Почему же тогда вы раньше отказывались от общения со мной?

— Раньше… Мы просто испытывают тебя.

— Испытывали?

— Да, испытывали.

Что ж… Этого и следовало ожидать. Естественное недоверие к незнакомцу.

— Надеюсь, испытания завершились успешно?

— Успешно… Так сказать шекери.

Ну конечно! Милые маленькие человечки стали посредниками между землянами и лингуампирами. О которых, кстати, еще ничего пока неизвестно.

— Где вы живете? — спросил Редуард и не увидел понимания в глазах собеседника. Тогда он повторил, тщательно подбирая слова: — Где то место, куда вы отправляетесь, когда вам надоедает сидеть у дороги? Вон селение… — название смешных получеловечков-полуслоников неожиданно выскочило у него из головы. На ум приходило только полузабытое «мумми-тролли», но последние были, скорее, полубегемотиками —…ваших соседей, их хижины. А где ваши дома?

— А!.. Не хижины, не дома… — лингуампир изобразил руками что-то очень большое.

— Больше? Большое строение? Может быть, замок?

— Да, замок!

— И где же он? — Редуард огляделся, прикидывая, где в окрестностях смог бы спрятаться замок. — Разве что его заслоняют вон те горы…

— Замок заслоняют горы, — подтвердил Тот, Который. — Моя родная замок!

Замок лингуампиров представился Редуарду таким же мрачным и загадочным, как его обитатели. И таким же молчаливым… до поры. Землянин поспешно сморгнул, прогоняя видение.

— То, что вы согласились пойти на контакт со мной, — значит ли это, что вы готовы к установлению отношений со всеми людьми? Установлению и их дальнейшему…

— У селение? — подсказал лингуампир.

— Если угодно, усилению. Развитию.

— Это не так просто, — Тот, Который повторно вздохнул. — Лингуампиры не… — он замялся, — со всеми?

— Совсем! — догадался Редуард.

— Да, не совсем готовы.

— Вы считаете, нам необходимо сначала узнать друг друга получше? — с надеждой спросил землянин.

Тот, Который кивнул.

— Узнать получше. Друг друга…

За последующие два часа Редуарду удалось узнать о лингуампирах много больше, чем за все время, прошедшее с момента его высадки на одноименной — теперь он почти не сомневался в этом! — планете. И даже едва ли не больше, чем ему самому хотелось. Стоило Тому, Которому преодолеть естественный в данной ситуации языковой барьер, как он сделался на редкость словоохотливым собеседником. Если не сказать, болтливым.

По его словам, лингуампиры занимались земледелием, скотоводством, спортом, производством, торговлей, интеллектуальными играми, науками, причем особое предпочтение отдавали математике, физике, астрономии, биологии, истории… — и вообще всем, о чем только догадался спросить землянин.

— Как насчет медицины? — задавал очередной вопрос Редуард.

— Медицины? — Тот, Который задумчиво хмурил брови.

— Ну-у… Умеете ли вы готовить лекарства, лечить болезни, делать операции… может быть, даже продлевать срок жизни?

— А!.. — облегченно вздыхал лингуампир.

— Насчет медицины хорошо. Мы умеем готовить любые лекарства и лечим ими любые болезни, мы делаем операции, но крайне редко. Операции мало кому доставляют удовольствие. Мы умеем продлевать срок жизни практически до…

— Бесконечности?

— И даже дольше!

У Редуарда захватывало дух от осознания масштабов открывающихся перед человечеством перспектив. Нужно ли уточнять, что немалое место в этих перспективах отводилось некоему скромному космодесантнику, рядовому представителю Комиссии по Космическим Контактам? Едва справившись с волнением, Редуард отваживался на следующий шаг.

— Как с искусством? — осторожно осведомлялся он.

— С искусством? — переспрашивал инопланетянин.

Когда Редуард полностью исчерпал запас своих вопросов, настал черед Того, Которого утолять свой информационный голод. Впрочем, его стремление узнать как можно больше о жизни землян, скорее, походило на жажду. В самом деле, с той же жадностью, с какой инопланетянин недавно глотал воду из фляжки, и с тем же алчущим блеском в глубоких черных глазах он спешил узнать о землянах все — то есть абсолютно все. Причем, похоже, все подряд. Его в равной степени интересовали и формулировка закона Ньютона — Лейбница в интерпретации Тихонова — Колмогорова, и расписание остановок стратолайнера на пути от Меркурия к Ганимеду, и типовой набор космических баек про тяготы жизни в невесомости, и теория о происхождении видов и родов войск, и тексты популярных песен, и содержание книжек, которые Редуард прочел еще в детстве и смог припомнить сейчас. Нет, серьезно, когда Редуард после долгих уговоров принялся цитировать школьный букварь и дошел до сакраментального «Макс летит на Марс. Валера — на Венеру», его благодарный слушатель выглядел растроганным до слез. «Валера — на Венеру», — завороженно повторил он, закатывая глаза. И в глазах отразилось солнце.