«Цигун и жизнь» («Цигун и спорт»)-05 (2002)

На рассвете отправляемся в путь с берега рыбацкой заводи

Цю Чи — поэт периода Шести династий (III–VI вв.)

Нань Хуайцзинь

Я давно вынашиваю идею объединения усилий специалистов китайской и европейской медицины, а также представителей научных кругов для совместного изучения даосизма, «Ицзина» («Книга перемен») и принципов традиционной китайской медицины — сокровищницы китайской культуры. Эго послужило бы делу дальнейшей популяризации древней китайской философии н, несомненно, явилось бы определенным вкладом в развитие человечества.

«Ицзин» и теория китайской медицины

Насколько связаны между собой положения «Ицзина» и теория китайской медицины? Вопрос довольно непростой, и, если говорить откровенно, между постулатами «Книги перемен» и китайской медициной нет никакой очевидной непосредственной связи. Вы меня, конечно, же спросите: если нет связи, что же предполагается изучать? Вот здесь-то и появляется тема даосизма.

В период Чжаньго («Воюющих царств»), предшествовавший эпохам Цинь и Хань, в даосизме появилось течение так называемых «магов». Они ставили перед собой цель «совершенствования в дао» и «выплавления чудесной пилюли». Развитие учения даосской школы «чудесной пилюли» происходило на базе положений «Книги перемен», или, можно сказать, в тесном сочетании с постулатами «Ицзина».

С приходом эпохи Хань идейно-философские основы китайской медицины, пройдя определенный эволюционной путь, не избежали влияния даосизма и постепенно стали трактоваться через призму положений «Книги перемен». Таким образом, идейно-философские основы китайской медицины опосредованно стали опираться на содержание «Ицзина».

Особенность китайской культуры состоит в ее тяготении к абстрактности и мистике. Это поистине наука мудрости, которая из-за этих же особенностей стала достаточно трудной для понимания и изучения.

Пятитысячелетняя история развития китайской медицины характеризуется все большим и большим сползанием ее направлений в область мистики и переходом в сферу чистой философии, в связи с чем ее реальное прикладное значение кажется весьма сомнительным.

Поэтому можно сказать, что между «Книгой перемен» и теорией китайской медицины существуют лишь формально-поверхностные философские связи, а возможность практического применения их закономерностей находится под большим вопросом.

Даосизм и теория китайской медицины

Если задаться вопросом о том, какое же направление мысли стоит ближе всего к теории китайской медицины, то ответом на него будет: взгляды даосских магов, влияние которых на китайскую медицину значительно превосходит влияние «Ицзина».

Даосизм считает, что человек способен путем совершенствования и тренировок продлить жизнь своего физического тела и даже достичь бессмертия, войдя в мир небожителей.

«Отдыхать вместе с Небом и Землей,

Жить столько, сколько Солнце и Луна».

Только представьте себе, насколько величественно такое мировоззрение, насколько оно всеобъемлюще и дерзновенно. И совсем неважно, может ли человек на самом деле жить так же долго, как солнце и луна. Уже одна только постановка подобного вопроса делает его поистине грандиозным.

Не подлежит сомнению, что и в европейской религиозной культуре существует представление о «вечной жизни». Но это жизнь духа, жизнь после смерти, которая не выдерживает никакого сравнения с воззрениями даосизма, о которых сами даосы говорят так: «Космос — в руках, а все превращения — в сердце».

Даосизм — это не просто фантазии и пустые разговоры. Он имеет ярко выраженную прикладную направленность, пронизан стремлением обрести полную власть над телом, овладеть законами управления жизнью. И в этом своем проявлении усилия даосов дали такие результаты, которые можно тесно увязать с положениями теории китайской традиционной медицины.

«Ханьские перемены»

Говоря о «Книге перемен», многие называют ее главной среди сонма древних трактатов, каноном канонов, философией в философии.

Такие оценки не лишены оснований, поскольку среди канонической литературы, пожалуй, только «Книга перемен» является настолько всеобъемлющей, что ее можно сравнить с квинтэссенцией мудрости. На протяжении пятитысячелетней истории китайской культуры все, что касается «Книги перемен», можно разделить на два периода: эпоху Хань и эпоху Сун.

Упрощенно говоря, «Книга перемен» включает «принципы», «явления» и «числа».

«Принципы» — это всеобщие универсальные принципы, в философской форме объясняющие устройство космоса.

«Явления» — это теоретическое объяснение предметов и явлений, существующих в космическом пространстве.

«Числа» — это тоже теоретическое объяснение предметов и явлений через заключенные в них числа.

В «Ханьских переменах» большой упор сделан как раз на последние два аспекта: «явления» и «числа», что придает нм научный характер и тесно связывает с даосизмом. Поэтому эту книгу часто называют «Даосскими переменами».

Что же касается «Сунских перемен», то они больше тяготеют к «принципам», стоят ближе к конфуцианству и имеют весьма слабую связь с даосизмом. Таким образам, можно заключить, что наиболее тесно связанной с началами китайской медицины оказывается книга «Ханьских перемен».

Что такое триграммы?

Когда речь заходит о «Книге перемен», все в первую очередь вспоминают о «восьми триграммах» императора Фуси. Что же такое триграммы, называемые по-китайски «гуа». Триграммы — это то, что в буквальном смысле висит (по-китайски глагол «висеть» тоже звучит «гуа») у нас перед глазами. «Гуа», о которых говорится в «Книге перемен», это космические явления, которые происходят у нас на глазах. Всего в космическом пространстве насчитывается восемь основных явлений, в соответствии с которыми связано изменение всего сущего. В этом заключается суть понятия «багуа» — «восемь триграмм».