«Цигун и жизнь» («Цигун и спорт»)-04 (1996)

В «Церковных анналах» Одорика Райнальда под 1307 г. есть запись в связи с назначением Монтекорвино архиепископом: «Дабы разделить с ним в будущем труды и славу, Папа прислал некоторых других духовных лиц, подчиненных ему как архиепископу Камбалека (Ханбалык, то есть «ханская столица» или «ханский город» — средневековое тюрко-монгольское название Пекина — В.К ), и предписал, чтобы они были рукоположены в сан епископский. Этими мужами, которым доверили задачу озарить великую провинцию светом веры для темного Востока, были Андрей из Перуджи, Николай из Бантри, Герард, Ульрик, Сайфуст, Перегрин из Перуджи и Гуильельм из Виллановы, братья ордена францисканцев, имена которых достойны бессмертия, так что мы не могли обойти их молчанием».

О судьбе этих семи или восьми миссионеров, трое из которых скончались на пути в Китай, мы знаем по письму Андрея из Перуджи, отправленному общине францисканского монастыря родного города в январе 1326 г. из Зайтона — нынешнего Цюаньчжоу, бывшего в XIV веке крупнейшим портом на юге Китая. К 1326 г. он единственный остался в живых из посланцев 1307 г. и занимал в Цюаньчжоу епископскую кафедру. Андрей из Перуджи сообщал о значительных успехах католической миссии в Китае. В Цюаньчжоу «одна богатая армянская госпожа построила большую красивую церковь, которая, по указанию самого архиепископа, была сделана кафедральной». Сам епископ Андрей много лет получал «вспомоществование императора, которое в генуэзских деньгах составляет около ста золотых флоринов в год».

О выполнении основной задачи миссии епископ Зайтонский писал трезво и скромно: «А в этой громадной империи воистину есть люди любой нации, какие только существуют на земле, и люди любой секты. И каждому дозволено исповедовать свою веру, ибо держится тут мнение, или, лучше сказать, заблуждение, будто каждый найдет спасение в своей религии. А посему и мы можем проповедовать свободно и без опаски. Никого из иудеев и сарацин (мусульман — В.К .) не удалось нам обратить, но из язычников очень многие были крещены. Правда, немногие из крещеных идут по правильному пути…»

Прибытие братьев-миноритов так вдохновило Джованни Монтекорвино, что в 1310 г. ему удалось обратить в католичество самого императора Уцзуна — хана Хайсана. Событие это не имело большого значения — Хайсанхан умер в следующем году.

Гораздо важнее было другое — Монтекорвино начал историю католических миссий и общин Китая.

Мы не знаем точно, в каком году окончил земную жизнь архиепископ Ханбалыка, патриарх всего Востока, францисканский викарий «Татарии, или Катая». Подсчеты разных специалистов указывают на годы между 1328 и 1333.

Величие дел Джованни Монтекорвино при всей скудости сведений о нем самом настолько очевидно, что нам остается лишь восхищаться выдающимися личными качествами этого человека: огромной силой воли, исключительной скромностью и несомненным обаянием. Становится понятно, почему и современный многотомный справочник «Новая католическая энциклопедия», также не давая даты смерти, заканчивает статью о Монтекорвино словами: «После кончины в возрасте 82 лет его оплакивали равно нехристиане и христиане».

Куда бы ни забросила судьба китайца, всюду вслед за ним появляется обычай чаепития. Китайцы первыми открыли тайну черного листа, и привычка пить чай имеет в Китае многовековую историю. Когда вы приезжаете на Тайвань, то нередко можете увидеть людей почтенного возраста, которые сидят по двое и по трое в тени храма, примостившегося в какой-нибудь старинной улочке. Они устроились вокруг простого, но изящного, размером с кулак, чайника, в руке у каждого — миниатюрная чашка, величиной не больше обычной чарки для вина, и течет размеренная беседа, перемежаемая неспешными глотками освежающего напитка. Это традиционная церемония «чая для пожилых» (лао-жэнь ча). Или же, оказавшись на одной из вечно бурлящих улиц Тайбэя, вы вдруг слышите знакомый тонкий аромат и, подняв голову, замечаете вывеску, состоящую из одного иероглифа — («ча»). Это значит, что вы стоите у входа в «салон чайного искусства». Если перспектива знакомства с китайским чаем кажется вам заманчивой, то местный эксперт с готовностью посвятит вас в основы гунфу ча, или традиционного ритуала настаивания и дегустации чая.

Чай — неотъемлемая часть жизни каждого китайца. Старая китайская поговорка гласит: «Переступив через порог своего дома, прежде всего позаботься о семи вещах: топливе, рисе, масле, соли, соевом соусе, уксусе и чае». Традиция чаепития уходит глубокими корнями в историю Китая: она насчитывает более тысячи лет.

Во времена династии Тан (618–907 гг.) жил некто по имени Лу Юй. Юношей принявший постриг в одном из буддийских монастырей, а впоследствии возвратившийся к мирской жизни, Лу Юй более всего известен тем, что, собрав воедино крупицы знаний своих предшественников и современников, написал первый в мире сводный научный труд, посвященный чаю — «Чацзин» («Трактат о чае»). Выход этой книги способствовал популяризации искусства чаепития во всем Китае, превратив в заядлых почитателей этого напитка и императора с его министрами, и последнего уличного бродягу. Более того, чай вскоре после этого прижился во многих соседних странах — Корее, Японии, государствах Юго-Восточной Азии.

В начале XVII в. голландская Вест-Индская компания впервые представила чай на суд европейской публики. И уже к середине того же века послеполуденное чаепитие стало привычном ритуалом в жизни английской знати. Примечательный факт: два наиболее распространенных фонетических варианта слова «чай» в языках, заимствовавших это понятие из китайского, — cha и tee — восходят к двум диалектам китайского языка. В государствах, воспринявших понятие чая, да и сам чай, из Северного Китая, — таких, как Россия, Япония, Турция — хождение получили различные версии слова cha : чай, chay, chya . А языки в странах, связанных торговым судоходством с портами Южного Китая, — Испании, Германии, Англии — усвоили близкие себе фонетические формы (соответственно — te, tee, tea ), которые близки южнокитайскому произношению.

Чай изготовляют из молодых нежных листьев чайного куста. Различия между многочисленными сортами чая основаны на особенностях процесса обработки чайного листа. Ключевым элементом этого процесса является ферментация. Вследствие ферментации первоначально зеленые листья обретают красно-коричневую окраску. Чем продолжительнее ферментация, тем темнее цвет листьев. В зависимости от срока ферментации меняется и аромат чая: от цветочного к фруктовому и солодовому.

Чай, не прошедший ферментацию, называется «зеленым» (люйча). Напиток, настаиваемый на чайных листьях подобного рода, отличается изумрудным или желто-зеленым цветом и источает запах свежих овощей. В качестве примеров зеленого чая можно привести известные сорта лунцзин «Драконовый колодец») и билочунь («Весна лазоревой раковины»).