Журнал «Знание-сила» - Знание - сила, 1998 № 05(851)

Я помню удивление канадских коллег, когда во время своей первой зарубежной поездки поведал им, что у меня пожизненный контракт с моим институтом. С восхищением глядя на меня, они заметили, что у них этой редкой чести удостаиваются единицы самых выдающихся, да и то — ближе к закату карьеры. А в нашей науке у всех был подобный контракт — зарплата шла практически независимо ни от чего. Среди российских ученых была очень популярна шутка, что «мы занимаемся удовлетворением собственного любопытства за государственный счет». Как говорится, в каждой шутке есть доля шутки...

Все это достаточно известные рассуждения, но мне они вспомнились совсем недавно вот по какому поводу. После перерыва, вызванного рождением ребенка, одна из моих бывших коллег по работе попала в Московский университет. Как молодого сотрудника, ее назначили куратором организуемой группы и велели эту группу набирать. Будучи человеком добросовестным, она стала честно придумывать аргументы для студентов, призывающие их выбрать своим путем в жизни науку. Дело кончилось тем, что она сформулировала свои воззвания в нескольких фразах; «Ребята, наука — это самое прекрасное хобби, какое только есть на свете. Вы должны понимать, что на жизнь ею не заработаешь, но удовольствие от научного творчества — ни с чем не сравнимо».

Такие призывы вызвали протест кое у кого из сотрудников кафедры. «Это дело нашей жизни! Мы искренне считаем, что достигли в нем определенного уровня профессионализма и вправе требовать разумного вознаграждения за свой труд. Назвать его «хобби» — значит оскорбить всех нас и российскую науку», — вот сокращенное изложение их обид.

Кураторша откровенно расстроилась, поскольку совсем не хотела никого обижать. Мы стали с ней думать, кто же неправ, и после еще более долгих и жарких споров все же пришли к выводу, что правы мы, и наука должна быть «хобби». Надо найти способ зарабатывать, к примеру, тем же преподаванием, а в свободное время — творить. Тогда это будет бескорыстно, и ученые будут трудиться исключительно ради научного результата.

Я считаю, что немалая доля несчастий российской науки обусловлена тем, что она была «за зарплату». Конечно, были исключения, и многие засиживались за полночь из интереса, но таких были единицы. Большинство-то «трубили» за зарубежные командировки, за диссертации, за продвижение по службе, за просто потому, что ничего другого делать не умели. Но из науки постепенно улетучивался дух творчества, любопытства и исследования. Недаром порой звучали предложения от самих же ученых о резком сокращении им зарплаты, дабы в науке остались лишь те, кто готов голодать, но заниматься любимым делом.

И как только настали трудные дни, абсолютно не привыкшие бороться за существование научные сотрудники стали вымирать. Будто здоровых, но приученных передвигаться на костылях людей лишили привычных подпорок — как теперь самим-то ходить? Практически ни у кого не возникла мысль искать и зарабатывать деньги. Их выпрашивают, вымаливают у зарубежных фондов, у министерства науки, у местной администрации. Их добывают, сдавая помещения научно-исследовательских институтов разнообразным фирмам, продавая дорогостоящие материалы и оборудование и прочее, прочее, прочее... Все это порочный путь, цель которого не возрождение науки, а выживание под ее обломками.

Наша наука прозябает, и, по-моему, надо срочно перенимать то, что уже давным-давно придумано. Первое — развивать университетскую науку. Для участия в ней есть сотни молодых «бесплатных» голов. В сочетании с мудростью профессоров они смогут хорошо работать.

Второе -- становление прикладной науки на фирмах и предприятиях. Японцы давно уже решили сконцентрировать основные научные направления в относительно небольших проблемных лабораториях промышленных компаний. Связь с практикой дает исследованиям четкую цель и возможности быстрого и эффективного применения результатов на практике. А для многих ученых это способ самореализации.

Третье — студентов надо честно ориентировать на то, что наукой, да и вообще творчеством на жизнь не заработаешь. Причем разговор лучше начинать не в вузе, а еще со школьниками (этим удачно занимается наша программа «Шаг в будущее»)[* См. заметку «Шагнем в XXI век» в этом номере журнала.].

Четвертое — скорее всего нам придется отказываться от грандиозных проектов типа ускорителей и космических станций. Их просто не потянуть при современной нищете. Надо всячески поощрять и развивать как можно более конкретные разработки.

Зато будет интересно. Ведь наука — это соприкосновение с сокровищами научной мысли прошлого, это радость открытий и удовольствие от решения трудных задач. А за удовольствие, не забывайте, надо платить. Так что, ребята, добро пожаловать в науку — это очень увлекательно и, ничего не поделаешь, так же сложно! •

Группа ученых, работающая в голландском технологическом университете в городе Дельфте, создала специальный электронный чип, на котором расположено небольшое зеркальце. Сделано оно из тоненького слоя углеродной пленки — в сто раз тоньше человеческого волоса — с алюминиевым покрытием. Электроды, выходящие из микрочипа, подсоединены к пленке, и если подать на них заряд, они притягивают к себе разные участки пленки по-разному, создавая миниатюрное параболическое зеркало. Менять форму этого зеркала можно без всяких дорогостоящих линз и движущихся частей.

Самое широкое применение «умное» микрозеркало найдет в обычных магазинах: с его помощью кассиры смогут читать штрих-коды на товарах с любого расстояния. Но, естественно. заинтересуются изобретением и астрономы. Микрозеркало, быстро меняющее форму, поможет им следить за звездой, которая мерцает в атмосфере Земли. Незаменима подобная оптика и на спутниках, где порой необходимо изменить конструкцию зеркала: теперь для этого не надо посылать космический корабль, а достаточно дать команду с Земли. Есть проекты использовать открытие и в телевидении.

В области оптической обработки данных произошла революция: ученые концерна «Сименс» сконструировали световой полупроводник для инфракрасного излучения. Появление такого полупроводника предсказывали еще десять лет тому назад, теперь же он стал реальностью. С его помощью можно создавать миниатюрные световые кабели и чрезвычайно чувствительные переключатели для оптических сигналов. Теперь телепередатчику не надо преобразовывать картинки и фильмы в электросигналы, он сможет передавать их напрямую оптическим путем.